Лев Безыменский - Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

Симпатии и антипатии Спеллмана к моменту его миссии в Европу в 1943 году были вполне определенными, поэтому вряд ли можно принять на веру официальную версию, будто он прибыл к своему давнему покровителю, дабы убедить его в необходимости решительно вести войну с «осью». Из документа СС ясны совсем другие цели этой миссии: во-первых, связать переговоры с замыслами «смены» режима Муссолини, которые вынашивались в итальянской верхушке; во-вторых, обсудить идею «прекращения бомбардировок». Что это была за идея?

О ней мы можем кое-что узнать из секретной переписки Черчилля и Рузвельта, преданной гласности в послевоенные годы. Предложение папы на первый взгляд выглядело гуманным: почему бы не обеспечить сохранности исторических ценностей? Но вот в чем дело: Ватикан по-чему-то не торопился выступать с подобной инициативой, когда гитлеровская авиация бомбила Лондон, Ковентри, Варшаву, Смоленск, Москву. Теперь же, когда бомбардировки были направлены на подавление последнего сопротивления вермахта, в Ватикане вспомнили об исторических достопримечательностях. Поэтому Черчилль весьма скептически отнесся к идее папы и убедил Рузвельта, что такое соглашение выгодно лишь Гитлеру и вызовет протест союзных держав. Шитой белыми нитками оказалась и другая идея Спеллмана и Ватикана: снабжение продовольствием оккупированных стран Европы. Ведь такое снабжение волей-неволей предполагало бы официальные контакты с оккупационными властями, то есть с палачами Европы, которым США и Англия стали бы поставлять продовольствие. Этот план был вскоре отвергнут правительствами США и Англии.

Если учесть, что во время своей поездки в Европу Спеллман посетил не только папу римского, но и Франко и Салазара, а также встречался с официальными представителями фашистской Италии и нацистской Германии (утверждают, что 3 марта 1943 года он имел тайное свидание с Риббентропом), то станет ясен круг, в котором сосредоточивались интересы Спеллмана и Ватикана.

Мы видим: чем ощутимее приближался крах гитлеризма, тем энергичнее становились попытки реакционных политиканов всех мастей — от Гогенлоэ до Даллеса, от папы Пия XII до Спеллмана— овладеть инициативой, которую они давно и безнадежно потеряли. Поэтому еще ярче, чем в беседах с Гогенлоэ и Шпитци, Даллес раскрыл на встрече с агентом 144/7957 свою суть. Ибо как иначе можно расценить то поистине чудовищное по цинизму заявление Даллеса — официального представителя УСС, важнейшего правительственного органа США— о том, что «следующая война разразится» между США и СССР? Не забудем, что подобные слова были сказаны весной 1943 года, когда антигитлеровская коалиция еще вела борьбу не на жизнь, а на смерть с Германией на всех театрах военных действий. Только-только миновал Сталинград. Второго фронта в Европе еще не было, союзники лишь недавно высадились в Северной Африке. Вся Западная, Восточная и Юго-Восточная Европа стонала под сапогом немецкой оккупации. А г-н Даллес, представитель союзной с СССР державы, уже предвещал войну США против СССР — и это звучало прямым приглашением Гитлеру! И если мы, штудируя бесчисленные документы о попытках СС достичь соглашения с США и Англией, с некоторым удивлением и даже недоумением спрашиваем себя: неужели Гиммлер и Шелленберг могли надеяться на сговор с Западом? — то вот ответ: да, могли, ибо их толкали на это господа типа Даллеса!

Но Даллес шел, как видно, дальше. Он не только рисовал эмиссару СС «заманчивую» перспективу новой войны против СССР, но и хотел заручиться поддержкой для американских планов, касавшихся послевоенного устройства Германии. Об этом он говорил и Гогенлоэ; на это прямо указывал м-р Тайлер в беседе со Шпитци. Теперь же Даллес прямо делился своими заботами по поводу того, что произойдет после краха Гитлера. Как видно, боязнь антифашистского движения (Даллес именует его «нигилистической», или «политической радикализацией») с такой силой охватила определенных политиков в США, что они готовы были заручиться поддержкой любых кругов тогдашней Германии вплоть до СС, не говоря уже о так называемой «консервативной оппозиции», на которую Даллес прямо хотел опереться. Недаром он сказал агенту СС, что хочет получить «заверения от тех личностей в Германии», которые должны сыграть в будущем преобразовании страны «роль, совпадающую с интересами Америки и Англии». Эти признания стоят томов.

Не менее «сенсационны» планы Даллеса, направленные на то, чтобы «предотвратить гражданскую войну» в Германии. Что, собственно говоря, имелось в виду? Очевидно, предполагалось, что по мере приближения союзных войск в крупных центрах могут вспыхнуть волнения. Агентам УСС было, вероятно, известно, что, несмотря на чудовищный террор, все активнее действует антифашистское подполье, душой которого являлась Коммунистическая партия Германии. Американские разведчики (судя по всему, из гестаповских источников) знали о том, что левые социал-демократы, коммунисты и некоторые противники Гитлера из буржуазного лагеря стали находить общий язык и были даже готовы поддержать консервативных деятелей — лишь бы сбросить преступный режим.

Казалось бы, представителю одной из держав — участниц антигитлеровской коалиции только бы и радоваться, что нацистский режим начинает колебаться. Но нет! Даллес добивается в Вашингтоне превентивных мер, чтобы «после поражения Германии в стране не возникла гражданская война». В переводе на простой язык: он, как и Гиммлер, стоял на страже режима, против которого вели войну США и их союзники. Более того: он информировал СС о своих намерениях…

О том, как активно плелись нити в этом направлении, свидетельствуют некоторые публикации, в частности, работы историка Ватикана А. Грэхэма, который обратил внимание на запись в дневнике Геббельса от 3 марта 1943 года. Из нее явствует, что Геббельс получил сообщение от «доверенного лица» о готовности папы Пия XII начать секретные переговоры с руководством Германии, поручив эту миссию одному из своих кардиналов. В сообщении далее говорилось, что папа «надеется добиться значительных уступок» от Германии в вопросе о положении католической церкви. Эти данные в свое время были категорически опровергнуты Ватиканом. Но Грэхэм нашел подтверждение фактов закулисных переговоров между Германией и Ватиканом весной 1943 года. С немецкой стороны они велись под контролем СС, «доверенным лицом» был гауптштурмфюрер СС, сотрудник VI управления РСХА Вальдемар Майер. Ватикан представлял епископ Алоис Худал. Грэхэм так определяет смысл контактов: «Эти люди предвидели крах (Гитлера. — Л. Б .) и хотели обеспечить новый военный и политический курс Германии. Они стремились к такой перемене политики, при которой англо-американцы образовали бы совместный с национал-социалистами фронт против Советов. Папа должен был принять в этом участие». Со своей стороны Геббельс был готов помочь всей операции. В свой дневник он записал 17 марта 1943 года: «Папа стоит гораздо ближе к нам, чем обычно считают… Он может нам быть очень полезным в определенной обстановке».