Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

«А почему бы просто не освободить страховые компании от возмещения ущерба?» — предложил Геббельс.

«Я собираюсь издать декрет, — сказал Геринг, — и, разумеется, собираюсь просить разрешения всех правительственных органов направлять претензии пострадавших по такому пути, чтобы не пострадали страховые компании. Но мы должны быть осторожны. Может оказаться, как говорят, эти страховые компании вторично страхованы за границей. В таком случае наши страховые компании получили бы иностранную валюту, и мне бы не хотелось выпустить ее из рук».

Затем он напомнил, что обратился к немецким страховым компаниям с просьбой прислать на это совещание своего представителя, чтобы дать детальное разъяснение по этому вопросу. В этот момент в зал впустили некоего господина Хилгарда.

Говоря о разграбленных магазинах, Геринг спросил: «Застрахованы ли они от ущерба, наносимого во время общественных беспорядков?»

Хилгард ответил: «Вы мне позволите привести пример? Наиболее показательным является пример с магазином Марграфа на Унтер-ден-Линден. Магазин ювелирных изделий Марграфа застрахован нами по так называемому всестороннему полису. Это практически покрывает любой ущерб, который может быть нанесен. В данном случае ущерб, как нам сообщили, достигает одного миллиона семисот тысяч марок, так как магазин полностью разграблен».

Геринг: Далюге и Гейдрих, вам придется найти все эти ювелирные изделия. Проведите облавы в небывалых масштабах!

Далюге: Приказ об этом уже отдан. Людей обыскивают, и все время производятся облавы. По имеющимся у меня данным, вчера во второй половине дня было арестовано сто пятьдесят человек.

Геринг: Если кто-либо появится с ювелирными изделиями и будет утверждать, что купил их, немедленно конфискуйте ценности. Такой человек или вор или перекупщик краденого.

Гейдрих: Нужно также иметь в виду, что грабежи происходили по всему рейху. Более восьмисот случаев. Но мы уже задержали некоторых грабителей и пытаемся вернуть награбленное.

Геринг: А ювелирные изделия?

Гейдрих: Трудно сказать. Многое было подобрано на тротуарах. То же самое случилось, папример, с мехами на Фридрихштрассе. Там толпы, естественно, бросились подбирать шкурки норок, скунса и т. п. Даже дети стали набивать карманы просто ради забавы.

Хилгард: Этот ущерб, как я полагаю, не возмещается. Одпако могу я сказать несколько слов о наших обязательствах? Мы бы хотели просить, господин фельдмаршал, чтобы нам не мешали выполнять наши обязательства, которые вытекают пз контрактов.

Геринг: Запрещаю. Это очень важно для меня.

Хилгард: Если вы позволите, я бы объяснил обоснованность такой просьбы. Вопрос заключается просто в том, что мы имеем очень широкие деловые связи с иностранными компаниями. У нас очень хорошие возможности для заключения сделок за границей, и мы поддерживаем благоприятный баланс иностранной валюты в Германии. Нам необходимо позаботиться о том, чтобы вера в немецкие страховые компании не оказалась подорванной. Если мы откажемся соблюдать обязательства, которые мы взяли на себя на основе законных контрактов, то пострадает авторитет немецкой страховой системы.

Геринг: Этого не случится. Я издам указ, закон, утвержденный государством.

Хилгард: Я к этому и веду речь.

Гейдрих: А почему бы не сделать так: пусть страховая сумма выплачивается, а мы будем ее конфисковывать сразу после выплаты. Таким образом репутация страховых компаний будет спасена.

Хилгард: Я склонен согласиться с тем, что только что высказал генерал Гейдрих. Позвольте страховым компаниям провести работу по определению размеров ущерба и даже выплатить страховые суммы, но страховые компании должны получить возможность...

Геринг: Одну минуту. Вам ведь не избежать выплаты страховых сумм. Но будет издан указ, запрещающий вам делать какие-либо прямые выплаты евреям. Вам придется возместить ущерб, причиненный евреям, по выплату страховых сумм вы будете производить не им, а министерству финансов.

Хилгард: Понятно!

Геринг (резко): А как поступит с этими деньгами министерство финансов, это его дело!

Шмер (сотрудник министерства финансов): Ваше превосходительство, я бы предложил установить определенную часть, скажем пятнадцать процентов или немного больше, от общей суммы богатств, которыми владеют евреи. Я понимаю так, что евреев обложат штрафом в один миллиард марок 1, и предлагаю, чтобы все евреи в одина-

\ Гитлер согласился с предложением Геббельса оштрафовать еврейское население Германии на сумму в один миллиард марок в наказание за «провоцирование демонстраций». — Прим. ковой степени внесли деньги в счет погашения штрафа, а из денег, полученных таким образом, можно было бы пополнить фонды страховых компаний.

Геринг: Нет, я бы не стал пополнять фонды страховых компаний. Они обязаны выплатить страховые суммы... Нет, пет, деньги принадлежат государству. Вы выполните своп обязательства, на это вы можете рассчитывать!

Далюгс: Следовало бы уяснить еще один вопрос. Основная часть уничтоженных товаров не являлась собственностью евреев — владельцев разграбленных магазинов. Эти товары еще числились на лицевых счетах фирм-поставщиков, принадлежащих людям арийского происхождения.

Хилгард: Нам придется оплатить ущерб и этих фирм. Кроме того, возникает вопрос о разбитых витринах. Стекло для них закупалось в Голландии и Бельгии. Нам придется оплатить в валюте стоимость стекла, которое необходимо для восстановления витрин.

Геринг: И это при наших резервах иностранной валюты! (С горечью, обращаясь к Гейдриху.) Лучше бы вы убили пару сотен евреев вместо уничтожения стольких цепкостей!

Гейдрих: Ну, пока было убито тридцать пять евреев, но будет убито больше.

После того как представитель страховых компаний был выпровожен, комиссия продолжала обсуждение еврейской проблемы в целом. Па доктора Фрица Дёрра, производившего стенографическую запись совещания, особое впечатление произвело то циничное веселье, с которым нацистские руководители говорили о положении евреев. Судя по замечаниям, которые они делали в отношении беспорядков, происходивших в течение двух ночей подряд, можно было подумать, что речь шла о празднике. Каждое упоминание о штрафе в один миллиард марок сопровождалось взрывами смеха.

Только Геббельс, этот главный организатор травли евреев, улыбался редко и то от чувства удовлетворения при упоминании наиболее тяжелых бедствий, причиненным его этническим врагам. Одним из таких поводов, вызвавших у него улыбку, явилось перечисление Гейдрихом ущерба, нанесенного еврейской общине во время погромов: 101 синагога сгорела, 78 — разрушено кранами и бульдозерами, 7500 складов и магазинов разгромлено и разграблено.