Николай Платошкин - Че Гевара

Между тем интервью Мэтьюзу и манифест Фиделя имели и другое важное последствие — иные оппозиционные силы усилили борьбу против диктатуры, чтобы «перещеголять» Фиделя и его партизан, уже овеянных ореолом героизма.

«Революционный директорат» во главе с Хосе Антонио Эчеверрия не хотел отставать от «Движения 26 июля». 12 марта 1957 года объединенная в «Директорате» молодежь (в основном студенческая) решила ни больше ни меньше убить Батисту и таким образом положить конец диктатуре.

Отрядом из пятидесяти человек предполагалось захватить президентский дворец и ликвидировать диктатора. Вспомогательный отряд из ста бойцов в это время должен был не допустить подхода к дворцу правительственных войск. Третья небольшая группа должна была занять радиостанцию «Радио Релох», сообщить о смерти Батисты и призвать народ к восстанию.

В целом план [82] Его иронически нарекли «Домом трех грошей» — так в «Директорате» именовали президентский дворец. был отнюдь не плох, так как на Кубе того времени почти вся диктатура действительно держалась на одиозной личности Батисты. Вполне вероятно, что, оставшись без лидера, армейская верхушка пошла бы на раздел власти с буржуазной оппозицией и на досрочные выборы.

В последний момент операцию перенесли на 13 марта, но еще 11 марта некто, как вспоминал Батиста, во время детского праздника шепотом сообщил ему о предстоящем покушении.

13 марта 1957 года в 15.30 перед президентским дворцом остановился грузовик «быстрой доставки пакетов». Шофер поднял капот и стал копаться в моторе. Затем он открыл двери кузова и закричал: «Вперед, ребята! Да здравствует свободная Куба!» Обомлевшая от внезапности охрана дворца фактически без боя уступила первый этаж, а через 10 минут — и второй. У бойцов «Директората» были планы дворца, и они считали, что кабинет Батисты расположен именно на втором этаже. Так оно и было, но нападавшие не знали точного распорядка дня диктатора. В момент атаки Батиста, по своему обыкновению, обедал на третьем этаже. Услышав выстрелы (поначалу их приняли за хлопнувшие автомобильные покрышки), он быстро позвонил в генштаб, и ему на подмогу выслали пехоту и танки. Отряд, страховавший нападение, растерялся и не оказал помощи товарищам.

На радиостанции все развивалось без помех (группой руководил лидер «Революционного директората» Эчеверрия). Бойцы заставили диктора зачитать их обращение к народу, в котором говорилось, что с Батистой покончено. Правда, станцию отключили и в эфир попало не все обращение. Группа благополучно покинула здание радиостанции, но по дороге попала в «пробку». Пришлось пойти на таран полицейской машины. Революционеры выскочили из автомобиля и открыли огонь, но силы были слишком неравны. Вся группа 24-летнего Хосе Антонио Эчеверрии погибла в бою.

Всего во время событий 13 марта были убиты 42 патриота и один американский турист. Улыбающийся Батиста обвинил в покушении Прио Сокарраса и «красных».

Фиделя попытались обвинить в том, что он якобы осудил атаку на президентский дворец как авантюрную акцию. Однако отношение лидера партизан Сьерры было иным: «Хотя наше движение и не имело отношения к этой акции, мы от всего сердца поддерживаем героев, которые, принося в жертву свои жизни, пытались положить конец диктатуре» 121.

Кстати, командир отряда, напавшего на дворец, — Фауре Чомон, — стал после победы революции послом Кубы в СССР.

«Революционный директорат 13 марта» (так стала называться эта организация) смог сохранить запасы оружия, и его было решено переправить в Сьерру. 20 апреля полиция Батисты разгромила практически все оставшееся в живых руководство «Директората». По распоряжению диктатора на неопределенное время был закрыт Гаванский университет [83] Был открыт уже после победы революции. .

Тем временем во влажных горах Кубы Че ужасно страдал от астмы и вколол себе последнюю ампулу адреналина. Больше всего его страшила мысль, что он может стать обузой для товарищей. Но Фидель все же распорядился оставить совсем обессиленного Че в доме дружественно настроенного крестьянина и немедленно послал в город за антиастматическими медикаментами. Курьер вернулся через два дня и смог принести только одну ампулу. 3 марта Че кое-как собрался с силами и двинулся на соединение с отрядом. Ему понадобилось на это целых семь дней.

Отряд Фиделя подвергался бомбежкам вражеской авиации, хотя они и не приносили прямых боевых потерь — обнаружить с воздуха маленький отряд в горных джунглях было почти невозможно. Хуже было с продуктами — их постоянно не хватало.

Обещанное «равнинным» «Движением 26 июля» подкрепление все не приходило. 50 бойцов, измученных тяжелым маршем по горам, появились в отряде лишь 16 марта. Только 30 человек были хоть как-то вооружены. Фидель поручил Че встретить новобранцев и привести их в партизанский лагерь. Че обрадовало, что к огневой мощи отряда прибавились два легких пулемета и два автомата.

Фидель разделил свой сильно выросший отряд на три взвода (колонны), которые возглавили Рауль Кастро, Хуан Альмейда и Хорхе Сотус (последний отвечал за новичков, на марше он был их командиром). Че пока не сделали командиром, потому что он был иностранец и коммунист. Именно в этот момент Рауль предложил назначить Че политическим комиссаром, но, как уже упоминалось выше, предложение не прошло. Че принимал постоянное участие в заседаниях неформального военного совета отряда, где и решались основные вопросы тактики и стратегии борьбы. На первом военном совете Фидель раскритиковал Че за то, что во время марша новичков на соединение с отрядом он передал командование Сотусу.

Формально Че оставался в должности врача отряда.

Пока не было боев, Фидель изо всех сил пытался пополнить запасы оружия, боеприпасов и продовольствия. Лидер «Движения 26 июля» в провинции Орьенте Франк Паис к тому времени уже был арестован полицией, но даже из тюрьмы ухитрялся поддерживать связь со Сьеррой. Покупать продукты у дружественно настроенных крестьян стало тяжело. Они уже не могли пригласить на кофе 70 с лишним человек. С крестьянами договорились, что они будут передавать отряду часть урожая. Однако с едой все равно было очень трудно. Тем не менее мародерство жестко пресекалось — за него полагалась смертная казнь.

Пришлось даже есть конину, что вызвало крайнее недовольство примкнувших к отряду крестьян. Те считали, что лошадь — друг человека и съесть ее сродни каннибализму.

На марше впереди отряда обычно шел авангард под командованием Камило Сьенфуэгоса (которого Че считал лучшим партизанским командиром), затем следовал взвод Рауля Кастро, а потом штаб во главе с Фиделем, к которому был причислен Че. Ему в подчинение дали молодого парня, который помогал нести медикаменты.