Маркус Редикер - Корабль рабов

Бесконечная война, порабощение, вынужденное переселение через Атлантику и перемещение запуганных людей по всему континенту привели к запустению на западноафриканском побережье, о котором писал Стенфилд. «Правительница» лишь наблюдала, как работорговцы роились «толпами дикарей» на окровавленном берегу, складывая там весь «запас своих цепей». Места поменялись. Теперь европейцы стали дикарями, которые роились на берегу с цепями в руках, чтобы связать народы Африки. Это потребовало от Стенфилда признания двойственной роли матроса, который до этого момента в стихотворении был жертвой работорговли, теперь же по необходимости сам стал обращать в такие жертвы других. Он откровенно говорит о «бедствиях, причиняемых европейскими гостями». Он отмечает, что « сыновья Европы к ним направляют корабли, несут с собой орудия горя ». Он называет моряков «бледными грабителями», «торговцами человеческой кровью» и «белыми тиранами». Он упоминает «печальную покупку»: «Белые торговцы платят цену крови !» Матрос участвует в тирании.

Скоро « алчность разорила все семьи, как потопом пройдя по обездоленной земле ».

Белый и черный торговец пленяют африканцев, отрывают их от их семей и сообществ, и они, закованные в предательские цепи, говорят:

Стенфилд был убежден, что большинство невольников на борту оказались там в результате «обмана и насилия». Они не были «военнопленными», как пытались представить их защитники рабства. В Бенине он «постоянно спрашивал, но никогда не услышал ни о каких войнах». Невольников доставляли на корабль под охраной этаких «славных парней» во главе с их королем — группой кочевников-грабителей, которые «ставили свои временные жилища там, откуда им было удобнее грабить». Они не покупали рабов, но они продавали их на работорговые суда. Как писал поэт-моряк о человеке, который скоро попадет на работорговый корабль:

Чтобы реально объяснить читателям последствия работорговли в Африке, Стенфилд включил в свою поэму историю африканской женщины по имени Абиеда, о том, как ее «оторвали от родственных связей» и отправили на корабль. Неизвестно, была ли она реальным персонажем, или вымышленным, или комбинацией и того и другого. В любом случае, написав о ней, Стенфилд, назвал и предал гласности проблему, которую поставили аболиционисты: особо жестокое обращение и страдания порабощенных женщин на борту невольничьего судна [196].

Абиеду схватили и отправили на корабль, когда жизнь ее, по описанию Стенфилда, была идиллией. Она — красивая и «счастливая девушка», в нее влюблен «юный Квамно», он защищал ее от нападок «белых», которые торговали рабами. Ее схватили в день давно запланированной свадьбы:

Квамно пытался спасти ее, но был убит в борьбе. Обессиленную Абиеду переправили на борт судна, где ее приковали цепью к мачте и отстегали (Стенфилд не уточнил за что). Когда она стонала от каждого удара плетью, другие женщины на борту судна, ее «печальные подруги», жалели ее и, как принято в традиционных африканских обычаях, вторили ей криками. Скоро « ее лицо окрасилось смертельной желтизной », после чего настал конец:

Стенфилд описал настоящую смерть, которую он, возможно, видел сам [197].

Между тем, по мере того как затягивается пребывание матросов на африканском побережье, страдания команды углублялись. Покинув судно на некоторое время, Стенфилд после возвращения обнаружил, что второй помощник «лежал на спине в лазарете, его голова свисала до пола, волосы слиплись от грязи». Вскоре он умер, но никто этого не заметил. На корме дела обстояли еще хуже, там несколько членов команды находились «на последней стадии болезни, без всяких удобств, без возможности восстановить силы, без помощи. Там они лежали и слабыми голосами умоляли о глотке воды, но не было никого, кто бы мог облегчить их мучения». Стенфилд «провел ночь страдания вместе с ними», после чего он был убежден, что еще одна такая ночь станет для него приговором. Среди этих людей мог быть его друг (Рассел), у которого из-за болезни были «желтая кожа», «гнилые раны», «парализованные конечности», и он умирал среди «грязи и крови». Последние слова Рассела были о его возлюбленной Марии. Потом тело было сброшено в «жидкую могилу», где «его ужасный труп исчез».

Стенфилд также пытался описать то, что Эквиано назвал изумлением и ужасом, которые испытывал «возбужденный гость», когда он или она попадал на борт огромного, как им казалось, волшебного работоргового корабля:

Одного за другим пленников «набивают» в плавучую темницу, погружая их в «гнилостный воздух» и «смертельный мрак» трюма. Наконец судно « поднимает паруса и берег оставляет изнуренный ».

Стенфилд и те, кто выжил на судне «Орел», вскоре попали на другой корабль, «Стойкий», который направлялся на Ямайку, и его трюм был заполнен «скованными страдальцами». Отсюда началось плавание по печально известному Среднему пути, который моряк-поэт стремился описать во всех его «истинных цветах».

В течение следующих недель судно стало еще более страшной камерой ужасов. Стенфилд начал свой рассказ, написав: «Эта кошмарная часть путешествия была одной продолжительной сценой дикости, непрестанных усилий, смертей и болезней. Телесное наказание здесь было основным развлечением» [198].

Капитан Уилсон заболел во время Среднего пути, но это, как казалось Стенфилду, только усилило его тиранию. В своем ослабленном состоянии монарх этого деревянного мира заставлял команду переносить его по всему кораблю, спрятав «рабочий нож» под рукой, чтобы немедленно метнуть его в того, кто вызовет его неудовольствие. Команда стала сокращаться. Новый второй помощник умер после того, как капитан пригвоздил его к палубе и нанес рану по голове. Повар вызвал гнев капитана тем, что небольшое количество мяса пригорело, и он был скоро «жестоко выпорот». После этого он едва мог ползти и через день-два умер.