Фил Каррадайс - Залив Свиней. Кубинская катастрофа ЦРУ, апрель 1961

Однако, если и был один хороший результат от вторжения в заливе Свиней, это то, что оно положило конец роману Кеннеди с миром шпионажа. Как заядлый читатель романов Яна Флеминга о Джеймсе Бонде — вместе с Джеки, братом Бобби и, вероятно, со всем штатом Белого дома — он окружил шпионский мир аурой гламура, который был явно ложным. Он даже встретился с искушенным английским писателем и спросил его совета о том, что делать с Кубой. Что думал по этому поводу Флеминг, осталось неясным.

После разгрома в заливе Свиней положение вещей резко изменилось. На ЦРУ, в частности, смотрели с открытым подозрением и неприязнью. Девид Телбот пояснил: "Это [события в заливе Свиней] грубо прервало роман ДФК со шпионским агентством, повернув братьев Кеннеди, и их аппарат национальной безопасности друг против друга".

Проще говоря, ДФК отвернулся от сигар и мартини, всего наполненного гаджетами Флеминга мира к горькой реальности Джона Ле Карре — аналогия вне времени хронологически, но хорошо объясняющая изменения. В будущем ДФК будет опираться на свое собственное суждение, принимая советы от опытных и способных личностей, таких как его брат Бобби, Тед Сореносен и Роберт Макнамара.

Тем временем было необходимо разобраться какой ущерб нанесен престижу Америки. Рауль Кастро, как и его брат Фидель и Никита Хрущев, рассматривая события решили, что Кеннеди слаб — "чокнутый" как будущий президент США назовет его. В 1975 г. в интервью мексиканскому журналу, Рауль говорил, что "Кеннеди колебался. Если бы в тот момент он решил напасть на нас, он мог бы утопить остров в море крови, но он бы разрушил революцию. К счастью для нас он колебался. Если бы вместо Кеннеди мы имели бы любого из следующих президентов, они бы вторглись и разрушили нашу революцию".

Никогда больше. С этого времени Кеннеди будет проводить другой курс. Провал в заливе Свиней был предвестником, быть может причиной — кубинского Ракетного кризиса 1962 г. И когда этот кризис наступил, всеобщей надеждой всех национальных лидеров было, что ДФК научился на своих ошибках — всех национальных лидеров за исключением Кастро и Хрущева.

Инвалиды-ветераны залива Свиней слушают обращение ДФК. Интересно, насколько скептически.

Тед Соренсен, советник и спичрайтер ДФК, который будет играть значительную роль в кубинском Ракетном кризисе.

В Кастро всегда было что-то от клоуна или шута — может быть поэтому он и Хрущев хорошо ладили. Но как и Сталин до него, Фидель недооценил порядочность и человечность в душе советского лидера, так что через год после залива Свиней, когда возник чрезвычайный кризис, это был Хрущев, кто отступил от края. Ни Кастро, ни Кеннеди не сделали бы этого, если бы дело дошло до драки.

Они научились этой непреклонности на катастрофе в заливе Свиней. Хрущев был готов выглядеть слабым и слегка глуповатым, если это сохранит человечество. Диктаторы, как Кастро и Сталин, как кажется, неизменно недооценивают оппонентов, которые готовы выглядеть глупо. Не говоря уже о достойных демократических лидерах, как Джон Ф. Кеннеди.

Вторжение в залив Свиней было, вероятно, самой непродуманной, плохо спланированной и плохо организованной военной операцией двадцатого столетия. И когда это произошло, необходимо было разобраться с причинами катастрофы. Также, конечно, были козлы отпущения.

В течение двух дней после сдачи бригады Кеннеди приказал провести расследование. Он знал, что как президент он не имел альтернативы, кроме признания ответственности за неудачу, повторив за Гарри Труменом "фишка дальше не идет" (Окончательные решения принимает он — прим. перев.). Но были и другие, непосредственно вовлеченные в то, что стало продолжительным и дорогостоящим провалом.

Исследовательская группа по Кубе, под председательством генерала Максвела Тейлора, бывшего начальника штаба армии (или комитет Тейлора, как он стал известен) состоял из Тейлора и еще троих: адмирала Арлейя Берка из объединенного комитета начальников штабов, Аллена Даллеса из ЦРУ и брата президента Бобби Кеннеди. Это была интересная, если и не совсем беспристрастная группа. Все они кроме Тейлора, были замешаны в этом деле почти с самого начала.

В субботу 22 апреля, менее чем через неделю после того, как первые бойцы бригады 2506 высадились в заливе Свиней, комитет Тейлора собрался в первый раз. Встреча длилась всего четыре часа и, как можно было ожидать, под сильным влиянием ЦРУ.

Генерал Максвелл Тейлор, который руководил первым расследованием катастрофы.

В следующие три недели комитет собирался двадцать один раз и собрал огромное количество материалов, предоставив свой предварительный доклад ДФК 16 мая.

Документы были получены от Объединенного комитета начальников штабов, кубинских эмигрантов и от сотрудников ЦРУ различного ранга и положения. Если это и не была "белоснежная работа", то было молчаливое понимание, что некоторые люди должны быть защищены.

Сам Тейлор заметил, что Бобби Кеннеди, генеральный прокурор, может рассчитывать на защиту интересов президента, в то время как Даллес и Берк позаботятся о том, чтобы ЦРУ и начальники штабов не понесли ущерба. И как отметил Джек Пфейфер после того, как он признал свою вину и ответственность за операцию, президент и его окружение избежали всех обвинений за провал вторжения; но ЦРУ продолжило нести всю тяжесть ответственности за "фиаско" в заливе Свиней.

Ответственность президента за катастрофу лежала в двух плоскостях. Наиболее значительным был запрет авиаударов против все еще действующих Sea Furies и T-33 в дни D-2 D-1 и, в особенности, в сам день D. Вместо того, чтобы уничтожить FAR до того, как они поднимутся в воздух, роль самолетов FAL была сведена к поддержке пехоты теперь высаживающейся на берег — для которой они не были предназначены.

В принятии этого решения президенту помог Чарльз Кейбл, заместитель директора ЦРУ. В отсутствии Алена Даллеса, который был в Пуэрто-Рико, окончательное решение вопросов агентства находилось в его руках. Кейблу было совершенно неизвестно сколько ударов было запланировано и разрешено. У него была идея, что это просто один из них и Кеннеди вскоре это подтвердил. Это были плохие коммуникации и ужасное принятие решений.