Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

Активизация в этом регионе во второй четверти XIX века европейских и американских миссионеров шла на фоне распространения их покровительства в отношении проживающих в регионе армян и несториан. И хотя миссионеры рассматривались курдами как чуждый элемент, курдским эмирам, не без давления со стороны центральной власти империи, приходилось учитывать покровительство крупных держав над христианами, равно как и лавировать между интересами Османской империи и Персии. Может быть поэтому у Стамбула были, например, все основания подозревать, что равандузский эмир Мир Мухаммад после удручающих для Османской империи поражений от войск египетского наместника Мухаммеда Али в начале тридцатых годов XIX века мог действовать как в интересах Мухаммеда Али, так и в интересах Великобритании — известно, например, что личный врач отца Мухаммеда был англичанином.

Консолидация власти равандузского эмира привилась на первую половину XIX века, когда его владения охватывали обширные территории от реки Тигр до персидской границы. Мотивы Мир Мухаммеда по объединению курдских племен и мелких деребейликов в единый эмират и его возможный союз с Мухаммедом Али оставались для султанского двора и до сих пор остаются для историков весьма неочевидными. В стремлении к полной самостоятельности и независимости своего деребейлика ведущий такую борьбу феодал скорее будет сам определять и представлять воображаемую общность, за которую он борется из присущих ему политических предпочтений. Примечательным является и то, что в политической и военной борьбе эмира Мухаммада из Равандуза и, позднее, эмира Бедирхана за собственную власть уже присутствовала и акцентировалась конфессиональная дихотомия «мы-они», которая невольно позиционировалась им, как принцип самоопределения, отделение чужаков от «своих» [55] Известно, что Мир Мухаммед поручил своему муфтию в 1831 году издать специальную фетву, объявившую джихад против неверных езидов. (W. Jwaideh. Kurdish National Movement. Its origins and development. 2006, стр. 57.) . В этой связи представитель Королевского географического общества и английский миссионер Уильям Эйнсворт в конце 30-х годов XIX века отмечал, что повышенное иностранных держав к несторианам, а также актуализация несторианского фактора в глазах мусульман вела к постепенному осознанию ими того факта, что христианские меньшинства становятся инструментом манипуляции чужаков [56] Об этом Эйнсворт косвенно свидетельствует, когда описывает свою встречу с одним влиятельным курдским беем, который увидев пришедшего с Эйнсвортом переводчика несторианина, бросил ему: Вы являетесь предвестниками тех, кто придет сюда, чтобы покорить эти земли. (Цит. по: D. McDowall… 2004, стр. 46.) см. также: W.F. Ainsworth. Travels and Researches in Asia Minor. Mesopotamia, Chaldea and Armenia. L., 1842, стр. 242). Примечательно, что на этот же источник ссылается в своей книге и Билял Шимшир, акцентируя при этом тот факт, что фраза курдского бея была произнесена не в адрес переводчика-несторианина, а в адрес самого англичанина, подразумевая таким образом, что именно англичане, а не несториане считались курдами предвестниками «будущих захватчиков их страны» (подробнее: B. Simsir, 2007, стр. 92). .

В период начала танзиматских реформ на востоке Анатолии и на территории нынешнего северного Ирака действовало большое количество христианских миссий: католических, протестантских, англиканских. Путешествовавшие по региону миссионеры и путешественники, такие, как тот же Уильям Эйнсворт, в своих заметках составили обширную картину того, как курды отнеслись к танзиматским нововведениям в середине XIX века. Ставших главой английского консульства в Эрзуруме другой представитель британского географического общества — Джеймс Брант опубликовал в 1840 г. детальные «Заметки о летнем путешествии в отдаленные районы Курдистана», а англиканский миссионер К. Садредский в 1857 году выпустил книгу «Путешествие по Курдистану из Мосула в Урмийе», в которой не только дал обширную картину восстания под руководством эмира Бедирхана, но и очертил приблизительные границы, охватывающие само понятие «Курдистан».

Американские миссионеры по фамилии Райт и Брит опубликовали 1846 г. в американском Missionary Herald достаточно подробное описание вотчины Бедирхана, описывая его как «небольшое селение в несколько сот домов, власть которого распространялась от Диярбекира до Месопотамии». Вождь каждого племени в северном Курдистане находился с ним в верно-подданнических отношениях. Как отмечают миссионеры, даже оппозиционно настроенный к Бедирхану хаккярийский эмир Нуруллах паша выказывал ему свое уважение [57] Missionary Herald. 1846. Vol. 42. Цит. по: Simsir, стр. 92. .

Европейские миссионеры, чьим основным интересом оставались несториане и армяне, старались не идти на конфликты с курдскими нотаблями и всячески демонстрировали им свое уважение. Однако слишком настойчивая агитация миссионеров в среде несториан, которых пытались вдохновить идеями буржуазного национализма, движениями в Греции и на Балканах, пытаясь привить, таким образом, те же идеи архаичным феодальным племенам в попытке разбудить их «национальный дух», дал плоды прямо противоположные: в донесениях и публикациях того времени ими постоянно акцентировался момент «насилия, которое творят мусульмане и курдские беи в отношении проживающих на востоке Анатолии несторианских племен» [58] Austin Henry Layard. Discoveries in the Ruins of Ninive and Babylon, With travels in Armenia, Kurdistan and the Desert. 1853, б.с. .

Начавшийся в 1839 году процесс «прозападных» Танзиматских реформ совпал по времени с усилением экспансии центральной османской власти в периферийных полунезависимых курдских провинциях под лозунгом насаждения равенства перед законом империи. В результате начался процесс т. н. «второго завоевания Курдистана», который длился более десятилетня и в большей степени выражался не столько в насаждении новой имперской административно-хозяйственной системы. сколько в' уничтожении авторитета местных полунезависимых эмиров, что привело к упадку всевластия глав курдских княжеств. Так, Дэвид МакДауэлл считает, что Порта использовала настойчивые требования Англии и Франции прекратить преследование и резню несториан для того, чтобы начать покорение Курдистана и укрепить там свою власть [59] D. McDowall… 2004, стр. 49. . С другой стороны, и Бедирхан, избегая конфронтации с Османской властью, «недооценил чуткость религиозного фактора в политике региона» [60] Ibid, стр. 47. . Стремясь нс идти на открытое противостояние с османской администрацией, Бедирхан расширял свои владения теми же методами, что и чуть ранее ревандузский эмир Мир Мухаммад — путем насильственной адаптации к складывающимся условиям «протогосударства». Для этого он использовал внутренние противоречия менее сильных соседних княжеств, а также объединился с соседним хаккярийским эмиром в борьбе против несторианского религиозного лидера Мар Шимуна и его сторонников. Постоянное лавирование мятежных курдских эмиров между интересами третьих сил, скорее всего, свидетельствует о том, что они действовали исключительно в своих собственных интересах.