Хорст Шайберт - Танки между Доном и Северским Донцом [Воспоминания командира танковой роты о зимних сражениях под Сталинградом. 1942–1943] [litres]

Каждый участник открыто представляет почти бесцветное действительное сообщение в трезвом стиле журналов боевых действий. С точки зрения полка с трудом можно представить себе всю картину.

К сожалению, значительно более показателен для понимания всех моментов идущего сражения не журнал боевых действий 2-го батальона 11-го танкового полка, а представленное здесь ниже донесение тогдашнего командира этого полка майора доктора Бёке. Сразу же после окончания войны он стал писать «Историю 6-й танковой дивизии»:

Положение на 01.01.1943

«Наступали последние часы 1942 года. В Новомарь-евке, севернее железнодорожной линии Тацинская – Мо-розовск, для прикрытия расположился 2-й батальон 11-го танкового полка. Здесь в его распоряжении в селе протяженностью около километра находилось только 10 танков [40] Выше, в журнале боевых действий, 11 танков. ( Примеч. ред. ) и незначительные пехотные силы, сформированные из германских солдат-обозников, и штабная рота. Командир сидел со своим штабом в одной из хат. События напряженных боев последних недель вызывали воспоминания о боевых товарищах, погибших в кольце под Сталинградом. Как такое могло произойти в последние дни заканчивающегося года? Как могли они помочь еще своим собратьям, было совершенно непонятно. Многие чувствовали, что им отсюда нечем помочь живым; всего лишь несколько дней назад была сделана попытка освободить их, закончившаяся трагически.

Около полуночи подошел капитан Шмюле, командир неустанных служб снабжения, с предметами снабжения различных видов. Нам были выданы дополнительные боеприпасы, горючее и масло для машин, а также различные предметы довольствия. Командир отдал приказ отряду в течение ночи оставить деревню и со своими солдатами преодолеть слабое пехотное охранение на северной окраине. Ночь перед Новым годом была особенно выгодна для нападения, в надежде на то, что противник будет ошеломлен. В связи с этим было приказано в дальнейшем быть сдержанными в выпивке и усилить контроль постов.

Ближе к 01:00 после полуночи появился командир 114-го мотопехотного полка полковник Цолленкопф, который проходил через село и передал нам свои новогодние пожелания. Спустя полчаса он продолжил движение с полком. Во время начала движения его полка на большом расстоянии от нас был слышен шум боя. Можно было различить звуки перестрелки. Затем она затихла. Через два часа грохот боя стал настолько сильным, что к западу от нас в соседнем селе была поднята боевая тревога.

Через короткое время, около трех часов утра, русские танки уже находились перед западным въездом в деревню. Наши собственные слабые заслоны вступили в перестрелку с сопровождающей их вражеской пехотой. Противник же, как мы вскоре поняли, превосходил нас силами и смог прорваться по обеим сторонам главной улицы с пехотой на броне своих танков. Наши собственные немногие танки вышли им навстречу, и разгорелся бой – танки против танков – прямо в центре селения. Горящие дома, выстрелы танковых орудий, бьющих едва ли не в упор, пулеметные очереди трассирующих пуль. Ужасная картина сопровождалась к тому же адским шумом, обычно возникающим при подобного рода боестол-кновениях. В сгустившейся темноте стало трудно отличать врагов от наших солдат. Танки таранили друг друга, сбивались в кучу, некоторые из них горели. Подбитые танки с разной степенью повреждения, которые еще можно было отремонтировать, стояли по одну сторону дороги, безнадежно брошенные – по другую ее сторону, приводя в бешенство русских. Один Т-34 на кратчайшей дистанции направил свое орудие на наш командирский танк. Последний, вооруженный только деревянной пушкой (имитацией), принял решение идти на таран неприятеля. Но еще до того, как водитель услышал отданный ему приказ и замешкался при его исполнении, по русской боевой машине выстрелил из своего орудия находившийся за командирским танк капитана Герике (командира 7-й роты). Но уже на следующий день в ходе новой атаки русских этот отважный и испытанный командир погиб во время минометного обстрела, находясь вне своего танка, от разрыва минометной мины. Командир понял, что никакое регулярное командование в пределах селения больше не возможно, а любое сопротивление лишь дробит и уменьшает силы обеих сторон. Поэтому он принял решение отойти еще имеющимися в его распоряжении силами на рубеж речушки на восточной окраине деревни, там перегруппировать людей и технику и снова нанести удар по противнику.

После сосредоточения всех имеющихся сил у командира оказалось в наличии только 6 танков и около 25 солдат для действий пехоты, причем последние представляли собой военнослужащих-обозников, штабистов и экипажи подбитых танков. Большинство из них были вооружены пистолетами и ручными гранатами. Русские, однако, были изрядно впечатлены упорным сопротивлением подошедших к их позициям немцев и далеко не сразу нанесли ответный удар. Помощи от нашей дивизии в скором времени ожидать было нереально, но с уверенностью можно было сказать, что противник самое позднее в рассветные часы продолжит свое наступление.

Вполне можно было себе представить, что при дневном свете только 6 боеспособных танков и 25 плохо вооруженных солдат смогут оказать противнику лишь незначительное сопротивление. Однако противник не представлял себе нашей слабости. Он должен был бы использовать остаток ночи для нанесения удара, который на этот раз, после нашего отступления, был бы, вероятно, вполне успешным для русских, вследствие его неожиданности для нас.

Для введения неприятеля в заблуждение и создания впечатления, что мы располагаем крупными массами войск, наступление пришлось организовать на широком фронте. При этом один танк должен был обходить село с северной стороны, два других «окружать» его южнее, а два оставшихся танка, поддерживаемые всеми имеющимися пехотинцами, пробиваться по широкой центральной улице села. Командир примкнул к средней группе, как к важнейшей, и дал сигнал к началу наступления, приказав открыть огонь из всех орудий и по возможности громко и продолжительно кричать «Ура!».

Все часы были сверены, исходные позиции для наступления заняты. В условленное время был проведен артобстрел. С трех сторон по селу ударили танковые снаряды, хлестнули длинные пулеметные очереди. Одновременно раздалось громкое «Ура!» пехотинцев.

Противник в самом деле был ошеломлен, очень скоро центр села был нами захвачен. Остававшиеся целыми дома в селе были подожжены, на их фоне бегущие противники представляли собой прекрасные цели, часть незахвачен-ных танков противника была один за другим уничтожена. К рассвету западная окраина села была захвачена нашими силами. Новомарьевка снова была в наших руках. Некоторые из остававшихся у нас танков преследовали отступающего противника. Таким образом, предпринятая неприятелем попытка прорыва на этом участке потерпела крах. С помощью подошедших тем временем пехотинцев 114-го мотопехотного полка их в течение дня удалось полностью оттеснить за рубеж реки Быстрой.