Никифор Константинопольский - Творения святого отца нашего Никифора, архиепископа Константинопольского

54. Но они делают вид, что не предпринимают ничего нечестивого против храмов, и обманывают самих себя, говоря: «Храмы святы по причине совершаемых в них жертвоприношений, а также священных молитв и призываний, возносимых при их основании». Разве они не поражены бессмыслием и совершенною тупостью, если не понимают, что благодать освящения и присутствие Св. Духа простираются на весь храм: Бог не мерою дает Духа (Ин 3, 34)? Нельзя представлять дела так, что одна часть храма наполнена благодатью, а другая лишена ее. Он весь является святым и священным или весь гнусным и нечистым. Но ты, почитатель неописуемости и ненавистник мучеников, описывая (ограничивая παραγράφων) освящение, безумно отнимаешь целое, лишая его именно и того, что, если нужно говорить прямее, всего более ему принадлежит, ибо иконы причастны благодати еще и другим образом. Подобно тому как храмы принимают названия от святых, так и изображения последних через подписание носят их название и посему освящаются, если только в твоих глазах Христос есть достоверный и неложный свидетель, уясняющий силу и благодать имени в словах: именем Моим бесы ижденут (Мк 16, 17) и следующее за этим, и: приемляй пророка во имя пророче, мзду пророчу приемлет и приемляй праведника во имя праведниче, мзду праведничу приемлет (Мф 10, 41). Отсюда прибегающий в храм мученика в то же время приступает и к его иконе. И тот и другая суть создания, и благодать в обоих одна и та же. И притекающий с верою получит освящение по вере своей. И так, если святы храмы и все в них свято и досточестно, то обязательно свято и досточестно и изображение святого, и ничего здесь нет скверного и нечистого. Если же ты эти изображения называешь скверными, то скверны и храмы, ибо освящение обще и простирается на все. В противном случае иконы будут нуждаться в ином облагодатствовании, в иной закладке, молитвах, освящении, будут ожидать явления иного Духа. Если ты ради одного низвергаешь другое, то ясно показываешь, что ты враг святых, и враг самый суровый и жестокий, так как для тебя тяжело видеть святых даже на иконе. И именно потому ты разрушаешь храмы, низвергаешь и лишаешь украшений, что они святы. Разве сам ты не подтверждаешь свою ненависть и вражду ко святым? Против воли ты показываешь, что существует тесная связь и отношение их друг к другу, т. е. священных храмов и божественных икон, потому что они разрушаются и подвергаются гонению вместе, равно как раньше христиане воздвигали и почитали их одновременно.

55. После того, как ты таким образом выказал себя непримиримым врагом Христа и святых, тебе естественно то же думать и говорить и о символах небесных и бесплотных сил. Если уничтожены изображения Христа, то следует с ними уничтожить и упразднить и эти символы, дабы ясно было и отсюда, что ты болеешь неверием и безбожием Маркиона и Манеса, что ты умеешь ругаться и издеваться над Писанием Ветхого и Нового Завета, отвергать и вычеркивать многое из него, поносить глаголавшего в нем Бога и — не говоря о прочем — тех херувимов, которые были сделаны из чистого золота по повелению владычествующего над всем Бога, слиты по прошению Моисея, которые суть и именуются славными, честными, святым святых, а также не менее возвеличиваются апостольским словом (Евр 9, 5) и вместе с прочим называются оправданиями служения, его символами и уставами, о чем подробнее мы говорили в другом месте.

56. Теперь же довольно для тебя прибавить следующее. Так как ты выказал большую неблагодарность и непокорность, чем иудеи, попирая божественные повеления и издеваясь над ними, то тебе нельзя считать и называть себя христианином. Разве можно зачислять в ряды христиан тех, для кого неубедительно апостольское учение, кого не привлекли требования законодателей и пророков, кого не страшат повеления и заповеди самого Бога? Если бы кто-либо мог убедить тебя стать христианином, то не было бы нужды в рассуждении об иконах Христа и святых. Ты верил бы, что слово Божие воплотилось и соделалось телесным, вочеловечилось истинно, а не видимо только и призрачно. Ты возглашал бы, что тело Его описуемо, и относительно священных символов нашей веры у тебя не было бы никакого сомнения. Но ты только на словах и концом языка притворно прикрываешь себя именем христианина, на деле же совершенно отвергаешь домостроительство Христово, как о том громогласно свидетельствуют дела рук твоих. Между тем для нас и для всех людей, имеющих страх Божий, и наученных поклоняться и почитать святыни, из писаний Моисея и боговдохновенных речений ясно, что живописуются и изображаются даже ангелы. И в этих иконах, как святынях, является Бог. И познан, говорит, буду тебе оттуду (Исх 25, 22).

Вследствие этого иконы поклоняемы и святы. Если же изобразимы существа премирные и близкие к Богу, то ясно, что и силы, стоящие ниже, могут быть изображаемы и в начертаниях могут быть христианами поклоняемы и почитаемы как святыни.

57. Так как иконоборцы не упускают ничего безбожного и нелепого, чего бы они по измышлении не пустословили и не делали против православной веры, ибо раз объятые Манихейским неистовством, они извергают из своего сердца безумные порождения и как сумасшедшие в качестве служителей лжи не устрашились именовать лжеименными образы истины, сохраняющие для нас память об истинном, приписывая ложь самим первообразам, то мы не считаем уклонением от цели прибавить к уже сказанному нижеследующее, ибо в таком случае будет вполне ясно, как можно изобличить их безумие и ухищрения. Противоборствуя Святому Духу, они не допускают никаких речей о возвышенном, стараясь этим путем истребить память о Христе и святых, хотя бы им приходилось становиться в противоречие со боговдохновенными речениями.

58. Что слово образ древнее, предшествовало появлению человека и даже было употреблено при его творении как главное, это мы можем видеть из нижеследующего. Что говорит Бог всех сущих? Сотворим человека по образу нашему и по подобию (Быт 1, 26). Таково было первое слово Бога, восхотевшего создать наше естество. После этого сказано: и сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его. В последующем за этим сказано: роди Адам Сифа по виду своему и по образу своему (Быт 5, 3). Опуская другое, укажем на то, что отделено большим промежутком времени, но согласно с настоящим значением слова и его смыслам. Послушаем то, что говорит Павел: якоже облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ небесного (1 Кор 15, 49).

Я думаю, что этого достаточно и нет нужды в более долгих рассуждениях для доказательства предмета нашей речи, ибо что может быть достовернее слов Моисея и Павла? Пусть ответят нам отвергающие это имя, отрицающие, что они сотворены по образу Божию, и непричастные поэтому благодати, на следующий вопрос: если все, к чему прилагается это название, честно и славно, по причине славы того, к чему оно относится, то почему же они расточают самое полное бесславие и презрение в отношении к иконам Христа и святых? Начиная речь нашу с наиболее возвышенного, с самой Троицы, мы видим, что Сын Божий вместе с Отцом называется Богом, чтится и прославляется в ряду прочих именований и как образ Его. Иже есть, говорит Павел, образ Бога невидимого (2 Кор 4, 4). Богословы придают этому слову особенно важное значение и любят употреблять его. Неужели богоборцы дерзнут ради наименования образом лишать Сына Отчей славы и единения с Ним в естестве? Но равным образом и божественный ангел есть образ Божий, зеркало чистое, незапятнанное, ясное. Отсюда достаточтим и ангел, а равно и человек, сотворенный по образу Божию и называемый образом Божиим. Именно поэтому ему воздается честь, поэтому он обладает способностью самоопределения и, отличаясь от прочих животных, над всеми господствует. Впрочем, то, что называется и составляет образ Божий в человеке, невидимо — его можно назвать или умом, или началом управляющим и господствующим — так как и самый первообраз сего не подлежит восприятию.