Александр Чудинов - История Французской революции: пути познания

Утверждения относительно существования «заговора» ошибочны, считал Кошен. «При социальном режиме, несомненно, имело место угнетение — угнетение большинства народа. <���…> Однако неверно, что все угнетавшее меньшинство представляло собой клику или заговор» [106] Cochin A. Les sociétés de pensée et la démocratie… P. 92. . Личности, писал Кошен, не играли в Революции никакой самостоятельной роли. Это чувствовали и Мишле, ставивший народ выше отдельных людей, и Олар, отрицавший, что Гора являлась партией; но первым, по мнению Кошена, проблему якобинизма как «социального феномена» поставил Ипполит Тэн. С его именем Кошен связывал начало нового этапа в историографии революции, так как Тэн якобы преодолел недостатки и ограниченность как «концепции обстоятельств», так и «концепции заговора» [107] Ibid. Р. 74–75. . Тэн «ниспроверг идола, разорвал на клочки фетиш революции — народ» [108] Ibid. Р. 133. , ибо показал, что «малый народ» революционных обществ и большинство французов — «Великий народ» — не одно и то же. «Идеи и история малого народа, — писал Кошен, — не совпадают с нашими, его Малый город имеет свой закон существования, свое развитие, о котором не знают даже живущие в нем, — такова основная идея книги Тэна. Сей закон парадоксален: в 89-м году появился народ, угнетавший большинство нации; принцип свободы, уничтоживший фактическую свободу, “философия”, убивавшая за мнение, правосудие, казнившее без суда» [109] Ibid. Р. 94. .

Тэн широко привлекал новый вид источников — воспоминания и свидетельства современников, принципиально отвергавшиеся Мишле и Оларом. Это позволило ему, по словам Кошена, первым увидеть и описать «малый народ», первым отметить, что движущие пружины деятельности якобинского режима лежали не в сфере индивидуального сознания, а гораздо глубже; и все же Тэн лишь поставил проблему, но не решил ее. Причина — недостаток его метода. Стремясь уйти с проторенных путей в поисках объективных, не зависящих от индивидуального сознания, факторов, породивших «феномен якобинизма» и обусловивших его развитие, Тэн применил так называемый психологический метод исследования. В центре его научных интересов находилась «психология якобинизма». Но подобный путь вел в тупик, утверждал Кошен, ибо, рассматривая якобинизм как извращение, Тэн неизбежно должен был прийти к заведомо абсурдному выводу, что все якобинцы были сумасшедшими [110] Ibid. P. 74, 101. .

Таким образом, в историографии Революции, считал Кошен, к началу XX в. сложилась критическая ситуация: с одной стороны, попытки объяснить революционные события без знания реальных фактов (Олар), с другой — знание фактов и неспособность дать им теоретическое обобщение (Тэн). Разрешить данное противоречие возможно, по мнению Кошена, только применив к исследованию революции «социологический метод» Эмиля Дюркгейма [111] Ibid. P. 97, 99 — 100. .

Социологическое учение Э. Дюркгейма (1858–1917) появилось на рубеже ХІХ — ХХ столетий как попытка преодолеть неспособность позитивистской науки к осмыслению законов общественного развития [112] Подробнее см.: Остова Е. В. Социология Эмиля Дюркгейма. М., 1977. . Дюркгеймовская социология противостояла также неокантианской философии, создававшей метафизические схемы, оторванные от фактов. Теоретико-методологической основой концепции Дюркгейма служил принцип естественного характера общественных закономерностей, подразумевавший отрицание сверхъестественных источников познания. Общество, утверждал Дюркгейм, представляет собой объективную реальность по отношению к отдельному индивиду, поэтому методы изучения его должны быть объективны. «Социальные факты нужно рассматривать как предметы» [113] Дюркгейм Э. Метод социологии. Киев; Харьков, 1899. С. 20. .

В то же время Дюркгейм подчеркивал специфику общественного мира по сравнению с природой. Общество, согласно его теории, — ярко выраженная автономная сфера действительности, которая развивается почти исключительно по своим внутренним законам и на которую несоциальные факторы не оказывают существенного влияния: «Объяснение социальной жизни нужно искать в природе самого общества» [114] Там же. С. 89. . Такой подход полностью исключал психологическое объяснение социальных явлений, преобладавшее в науке тех лет. «Определяющая причина данного социального факта должна быть отыскиваема среди предшествующих социальных фактов, а не в состояниях индивидуального сознания» [115] Там же. С. 97. .

Признавая объективный характер социальных законов, определяющих жизнь общества, Дюркгейм в отличие от Маркса искал их не в экономической сфере, а в области общественного сознания. Французский социолог наделял сознание такого рода спецификой, которая превращала его в самостоятельный феномен. Понятие «социальный факт», основное, по мнению Дюркгейма, понятие социологии, включало в себя «образы мыслей, действий и чувствований, находящиеся вне индивида и одаренные принудительной силой, вследствие которой он вынуждается к ним» [116] Там же. С. 9. .

Дюркгейм не только персонифицировал общество, но и сакрализовал его. Общество, считал он, — источник и объект всех религий, а религия — это система представлений индивида о социальном мире и о своем месте в нем. Лишив религию главного компонента — веры в сверхъестественное, в Бога, Дюркгейм, по существу, отождествил ее с абстрактной моделью идеологии. Данная сторона учения Дюркгейма не была принята Кошеном, относившимся к религии с большим пиететом. Зато «социологический метод», требовавший искать причины общественных явлений в сфере коллективных представлений, Кошен, по его признанию, положил в основу исследования о якобинской диктатуре [117] Cochin A. La révolution et la libre-pensée… Р. 66–68. .

Особенно важное, на наш взгляд, значение для Кошена имела идея Дюркгейма о коллективном сознании группы. В теории Дюркгейма просматриваются два подхода к характеристике общества. С одной стороны, общество — это совокупность верований и идеалов, «ансамбль идей», субстрат коллективного сознания в широком смысле слова, с другой — структурная система социальных групп, каждая из которых имеет свое коллективное сознание, отличное от общественного сознания в целом и от индивидуального сознания входящих в нее лиц: «Группа думает, чувствует, действует совершенно иначе, чем это сделали бы ее члены, если бы они были разъединены» [118] Дюркгейм Э. Указ. соч. С. 91. . Исследование Кошена как раз и посвящено коллективному сознанию так называемых «обществ мысли», которое, по мнению автора, в результате своей естественной эволюции стало основной причиной революционного взрыва во Франции конца XVIII в.