Александр Чудинов - История Французской революции: пути познания

Однако жалели о нем прежде всего исследователи. Организационные же решения — удел менеджеров науки, а им в своих действиях приходится руководствоваться не только (и порою — не столько) соображениями научной целесообразности, но и ориентироваться на общественно — политическую конъюнктуру. Руководители академических учреждений, как когда-то капитаны парусных судов, должны держать «нос по ветру», чтобы этот «ветер» конъюнктуры не только не потопил их корабли, но, напротив, наполнял паруса, двигая вперед.

В середине 1990-х общественно — политическая конъюнктура не благоприятствовала развитию сугубо страноведческих исследований. Тогдашнее руководство Российской Федерации, сочтя статус мировой державы для нее неподъемным, находилось в поиске новой идентичности страны. Соответственно, появился спрос на исследования о месте России в мире на разных этапах ее существования. Многим специалистам по истории зарубежных стран пришлось переключиться на разработку проблематики отношений этих государств с Россией. Один за другим в ИВИ стали возникать новые периодические издания под схожими заголовками — «Россия и…» (далее следовало название той или иной страны). В 1996 г. появился альманах, ставший позднее ежегодником, «Россия и Франция XVIII–XX вв.» (далее — РиФ). На протяжении последующих двенадцати лет вышло в свет восемь его выпусков (девятый сейчас на подходе [459] К настоящему моменту вышло уже 11 выпусков РИФ. — Прим. 2017 г. ). Все они были собраны и подготовлены к печати силами практически одного — единственного человека — бессменного главного редактора РиФ Петра Петровича Черкасова. Блестящий пример научного подвижничества!

Появление РиФ отчасти заполнило лакуну, возникшую после исчезновения «старого» ФЕ, где сюжеты русско — французских отношений занимали немало места. Но именно только отчасти , поскольку исследования по собственно французской истории в РиФ, естественно, не публиковались.

Первыми с инициативой преодоления ситуации «разброда и шатания» выступили историки Французской революции XVIII в. — традиционно одна из наиболее сплоченных и организованных частей профессионального цеха франковедов. В 1998 г. силами Галины Сергеевны Чертковой, Дмитрия Юрьевича Бовыкина и автора этих строк был выпущен мемориальный сборник статей к 95-й годовщине В. М. Далина [460] Исторические этюды о Французской революции. Памяти В. М. Далина (К 95-летию со дня рождения) / под ред. А. В. Чудинова. М., 1998. . В ходе работы над этой книгой нами были впервые отработаны те издательские технологии, которые позднее будут использованы и при подготовке первых выпусков «нового» ФЕ. Оглядываясь назад, сегодня можно сказать, что в техническом плане «Исторические этюды о Французской революции» стали своего рода «пилотом» восстановленного ФЕ.

А его «пробуждение» к тому времени ощущалось уже как настоятельная необходимость. В тех же «Этюдах» В. П. Смирнов с тревогой писал:

«К сожалению, Из-за финансовых трудностей “Французский ежегодник” больше не издается. В 1990 г. вышел его последний выпуск. Не действует сейчас и “Французская группа”. Ни в одном научно-исследовательском или учебном заведении России нет секторов или кафедр по истории Франции. <���…> Российские франковеды, в отличие, например, от специалистов по истории США, не имеют ни объединяющего центра, ни своего печатного органа. Их численность, по-видимому, сокращается и существует реальная угроза ослабления российских исследований по истории Франции» [461] Смирнов В. Я. Виктор Моисеевич Далин // Там же. С. 23. .

Под этими словами, думаю, мог тогда подписаться любой из франковедов, ну разве что без ссылки на американистов: ситуация с «Американским ежегодником» на самом деле была ничуть не лучше.

К счастью, в конце 1990-х, по каким — то глубинным и не совсем понятным мне причинам «ветер» конъюнктуры переменился на попутный. В 1999 г., пригласив к себе ряд специалистов по истории Франции, директор ИВИ академик Александр Оганович Чубарьян сообщил нам, что считает необходимым скорейшее возобновление ФЕ. Воодушевленный недавним опытом выпуска «Этюдов», я поделился им с присутствующими, в результате чего тут же и получил от директора предложение заняться восстановлением ФЕ.

Я согласился при условии, что издание сменит имя. Мотивировка была следующей. При основании ФЕ его назвали по созвучию с «Немецко — французским ежегодником», подготовленным в 1844 г. К. Марксом и А. Руге. ФЕ предстояло стать первым периодическим научным изданием по истории отдельной страны (к тому же страны капиталистической!), и для получения согласия высоких партийных сфер на такое новшество, «правильный» идеологический подтекст заглавия был отнюдь не лишним. Однако название «ежегодник» обязывает выпускать его ежегодно. Альманах может позволить себе любую периодичность, ежегодник — нет. Хотя выдержать подобный темп — по книге в год — само по себе непросто (тех же Маркса и Руге хватило только на один сдвоенный номер), это еще полбеды. Беда в том, что скорость и ритмичность выхода книги в свет зависят не только от редколлегии, но и от издательства. Производственный же цикл издательства «Наука» долгие годы составлял примерно девять месяцев (сравнение его с беременностью было тогда уже всем приевшейся шуткой). Из-за столь невообразимо длинного по нынешним меркам срока уже первый ФЕ — 1958 не «попал» в свой год и вышел только в 1959-м. Но девять месяцев — это если быстро. Если же у издательства возникали проблемы (а они у «Науки» были почти всегда, сколько я ее помню), то цикл еще больше растягивался. У «старого» ФЕ именно Из-за подобных задержек накопилось к середине 1970-х опоздание уже в два года. И ведь это происходило еще в советскую эпоху плановой экономики. Теперь же на дворе стояло «мутное время» 90-х, когда никаких гарантий на будущее никто не мог дать просто по определению… Браться же за выпуск издания, сам заголовок которого предполагал будущий обман читателей, мне не хотелось.

Доводы эти показались убедительными, и новое — старое издание решено было назвать международным альманахом «Франция». Там же на совещании свое согласие войти в его редакционный совет дали такие авторитетные франковеды, как Павел Юрьевич Уваров и Петр Петрович Черкасов, о чем я в дальнейшем ни разу не пожалел и, надеюсь, они тоже.

Самым старшим из членов редакционного совета стал Юрий Львович Бессмертный. Причем не только самым старшим, но и одним из наиболее активных. Выдающийся ученый — медиевист с мировым именем и удивительно обаятельный человек, он щедро делился с окружающими творческой энергией и новыми идеями. Это по его предложению второй выпуск мы решили посвятить французским элитам эпохи Средневековья и Раннего нового времени. К сожалению, наша совместная работа была недолгой. Осенью 2000 г. Ю. Л. слег с тяжелой простудой накануне международного коллоквиума, который долгое время готовил со своим отделом и который должен был открывать. Считая себя не вправе пропустить столь важное и с таким трудом организованное мероприятие, он, несмотря на высокую температуру, отправился на его открытие. Осложнение оказалось смертельным…