Йен Уортингтон - Филипп II Македонский

Переселение не было причудой самодержца. Как показывает свидетельство Юстина, Филипп исходил прежде всего из военных соображений, поэтому многие группы македонян выводились в особого рода колонии, которые должны были служить военными аванпостами в случае вражеских вторжений. Например, ряд колоний, включая Астрею, Доберу, Келлион и Мелитузу, был основан на северо-востоке на границе с иллирийцами. Другие колонии были созданы в области Кавадарки в Пеонии, где они образовали преграду против нападений дарданов. Возможно, какая-то часть населения переместилась в Хакидику, где, как мы помним, Филипп пожаловал земли своим воинам после падения Олинфа. Новые города становились военными лагерями, в которых военному делу обучались как македонские, так местные юноши. Они могли получать необходимый опыт, неся пограничную службу в своих областях (примерно то же самое делал Филипп в Амфакситиде), и потому обещали со временем пополнить македонскую армию большим числом превосходных воинов.

Филипп также приказывал осушать заболоченные местности, чтобы отдать больше земли под сельскохозяйственные нужды. Некоторые пастбища превратились в земледельческие угодья, на реках и протоках возводились плотины, строились всесезонные дороги, чтобы облегчить сообщение, особенно с прибрежными областями. Эти мероприятия приносили ощутимую пользу как македонской экономике, так и благосостоянию населения, жившего ранее в труднодоступных регионах. По большей части работы выполняла армия, которая одновременно набиралась опыта в инженерном деле. Кроме того, действия Филиппа приводили к тому, что мелкие города превращались в крупные центры, с развитой административной и социальной структурой и городской планировкой. [447] F. Papazoglou, Les villes de Масёгіоіпе a l'epoquе romaine (Paris 1988); cp. M. Siganidou, 'Urban Centres in Macedonia', в книге J. Vokotopoulou (ed.), Greek Civilization: Macedonia, Kingdom of Alexander the Great (Athens: 1993), pp. 29–31. Усиление городского строительства было еще одним средством стимулировать развитие экономики, поддерживать единство страны и внушать македонянам национальную гордость.

Между тем Фессалия вновь была охвачена волнениями, и в дело был вынужден вмешаться Филипп. Как мы уже отмечали, мир, установленный Филиппом после окончания Третьей Священной войны, не устраивал фессалийцев, которые рассчитывали извлечь из него больше выгоды. В результате междоусобиц во многих городах к власти при поддержке наемников пришли правители, настроенные против Македонии. Неудивительно, что одним из этих городов были Феры, но в их число вошла и Ларисса, где очередной представитель рода Алевадов по имени Сим даже начал чеканить монету со своим именем.

Филипп больше не мог этого терпеть. Летом 344 года он быстрым маршем двинулся в Фессалию, изгнал Алевадов из Лариссы и захватил Феры. Несомненно, он изгнал неугодных ему правителей и из других городов, хотя мы почти ничего о них не знаем; возможно, среди них был некий Аристомед, влиятельный гражданин Фер, который служил персам против Македонии в 340 и 333 годах. [448] Феопомп, FGrH 115 F 222, Квинт Курций Руф 3.9.3. Македонский царь больше не собирался, как раньше, улаживать отношения с Фессалией дипломатическими средствами. Он поставил македонские гарнизоны в Ферах и других городах (во всех, если верить Демосфену) и в каждом из них передал власть в руки совета из десяти человек (декадархии). [449] [Демосфен] 17.32, Демосфен 6.22, 8.59, 9.12,18.48. Диодор (16.69.8) почти ничего не рассказывает о фессалийском походе; подробнее см. S. Sprawski, 'Philip II and the Freedom of the Thessalians', Electrum 9 (2003), pp. 55–66.

Еще более радикальным шагом стало возрождение старой административной системы тетрархии. [450] Феопомп, FGrH 115 F 208 и 209, Демосфен 6.22, 9.26; другое мнение у Баклера (Buckler, Aegean Greece, р. 420), который полагает, что Филипп учредил эту систему в 352 году. Теперь каждая из четырех традиционных племенных областей Фессалии (Фессалиотида, Пеласгиотида, Гистиеотида и Фтиотида, см. карту 5) была поставлена под управление начальника, назначаемого царем и подчинявшегося только ему. [451] Феопомп, FGrH 115 F 208. Филипп не предпринял никаких открытых действий для ограничения власти полисов (что могло бы привести к народным возмущениям), но наделил тетрархов всеми полномочиями для того, чтобы держать полисы под контролем. В самом деле, в одном источнике тетрарху Фрасидею дается такая характеристика, которую он заслужил своей должностью и подхалимством перед Филиппом: «тиран над равными себе, человек недалекого ума, но искусный льстец». [452] Феопомп, FGrH 115 F 209. Демосфен даже обвинял македонского царя в порабощении фессалийцев, заявляя, что те предали греческие идеалы свободы и демократии. [453] Демосфен 18.295; ср. 19.260, 6.22, 9.26. Тем не менее Исократ превозносил справедливое и благосклонное отношение Филиппа к фессалийцам, [ 362 О Спарте см. C. D. Hamilton, 'Philip II and Archidamus', в книге W. L. Adams and E. N. Borza (eds), Philip II, Alexander the Great, and the Macedonian Heritage (Lanham, MD: 1982), pp. 61–77. 454] 454 Письмо 2.20. а сам царь никогда не допускал опрометчивых шагов в фессалийских делах, так что утверждения Демосфена нельзя принимать за чистую монету. [455] Об отношении Филиппа к Фессалии см. S. Sprawski, 'All the King's Men; Thessalians and Philip IIs Designs on Greece', в книге D. Musial (ed.), Society and Religions: Studies in Greek and Roman History (Torun: 2005), pp. 31–49. Афинский ритор в очередной раз стремился создать у слушателей образ Филиппа-искоренителя греческих свобод. [456] Есть некое сходство между тем, как Демосфен описывает фессалийцев, и статусом греков после создания Коринфского союза в 338/7 году (см. главу 12). Хотя внешне греки пользовались независимостью, они подчинялись македонской гегемонии, установленной Филиппом II. Вполне возможно, что Демосфен правил свои речи уже после учреждения македонской гегемонии и потому говорил о порабощении фессалийцев в 344 году, подразумевая сходство их положения с положением греков. О правке речей см. Приложение 1.

До некоторой степени действия Филиппа укладывались в русло его давней политики, имевшей целью укрепить македонскую власть в Фессалии и, возможно, уходившей корнями в события 352 года, когда он был избран архонтом. В 349 году он принял решительные меры против ряда фессалийских городов, стремясь поддержать единство Фессалии. К 346 году он передал своему стороннику фессалийцу Агафоклу власть над Перребией. [457] Феопомп, FGrH 115 F 81. Вследствие этого, учитывая влияние Лариссы в Перребии, Филипп сместил Эвдика и Сима и оказывал поддержку демократической партии в Лариссе. [458] Демосфен 18.48, Полиэн 4.2.19. После восстановления тетрархии, во главе которой встал сам Филипп, Фессалийский Союз был полностью подчинен Македонии. Фессалийские города перестали чеканить свою монету (хотя, вероятно, Ларисса еще некоторое время продолжала выпускать собственную), которую заменили македонские деньги.