Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 1

Об этом свидетельствуют и следующие факты. Реформы в аграрной области после октября 1917 г. Ленин осуществлял вовсе не по той программе, которую по его настоянию принял IV съезд РСДРП (национализация земли в пользу государства), а по программе Рожкова (передача помещичьей земли непосредственно крестьянам), или во всяком случае по схеме, очень близкой к тому, что ранее предлагал Рожков. НЭП тоже был введен Лениным в начале 1921 года в соответствии с рекомендациями Рожкова и вопреки всем тем теориям и стратегиям, которые перед этим разработал сам Ленин.

Вот так то вот. Рожков оказывается подлинный автор НЭПа. Который Ленин ввел для того чтобы спасти власть большевиков от всеобщего рабоче-крестьянского восстания. Потому что политика Троцкого, политика военного коммунизма — почти к нему привела. Существует то ли легенда, то ли быль, что толчком, заставившим Ленина развернуться — стала забастовка на одном из московских заводов. Он приехал туда на митинг инкогнито, послушал, потом взошел на трибуну и спросил — так вы что, товарищи рабочие — хотите возвращения царизма? Все молчали, а потом раздался глумливый выкрик — а хоть бы и так, лишь бы было что пожрать! Вот тогда-то Ленин и понял, что надо разворачиваться, пока из Кремля на штыках не вынесли. Видимо, непримиримость противоречий между большевиками и меньшевиками была… скажем так преувеличена, по крайней мере для Ленина. Если надо было — он брал куски программы у эсеров, у меньшевиков, не стеснялся. Но — куски. И видимо, с первых лет существования советской власти — в уже правившей партии большевиков существовала и меньшевистская фракция.

Но это всё — не по теме.

Первое, что бросается в глаза, когда читаешь эту программу. На первом месте — права трудящихся, которых в то время и десяти процентов не было. Права человека как такового тоже есть, хотя они не на первом месте и даны достаточно сумбурно. Крестьянам дана, по сути, подачка — право отнять у кого-то землю. И — всё. И совершенно ничего не говорится о защите права собственности. И прав тех, кто имеет собственность. Наоборот — это право попирается раз (при разборе земли) и нет никакой гарантии того что оно не будет попираться и далее (как в итоге и вышло).

Я понимаю, почему так. Не было создано массового городского собственника — да сколько их было, горожан то. А крестьяне жили по своему праву, и собственности у них было недостаточно, чтобы они ей дорожили. Скорее даже так — им как то в голову не пришло, что они могут не только не получить чужое — но и потерять свое. Свою корову, свою лошадь, свой клочок земли. Им просто в голову не приходило, что кто-то придумает колхоз. А его придумали.

Крестьяне до 1914 года богатели, благосостояние в деревне, конечно, неравно нарастало — но нарастало. И было понимание, что так будет и дальше. В программах политических партий, кстати (кроме как у эсеров), лукаво не упоминалось, что лучшая земля к тому времени была не у помещиков, а у выделившихся из общины крестьян (их стыдливо упоминали как «частновладельческие земли»). Раскол пролегал уже там, не между помещиками и крестьянами, помещиков было мало и земли у них было мало. И что было делать — не с помещиками, а с такими же крестьянами, ставшими сельскими хозяевами — не знал никто. Эсеры предлагали снова сложить все в один котел и поделить — но тогда хлеба не то что на экспорт, но даже и для города — не жди.

В вопросе прав трудящихся — тоже была мина. Рабочие не поняли одной вещи — если на Западе есть капиталисты, есть трудящиеся и есть государство. Но для государства трудящиеся — избиратели и их много, потому к ним прислушиваются. Если убрать капиталистов и роль капиталиста будет исполнять государство, тем более тоталитарное государство — тогда ему не нужны будут избиратели, а удовлетворять требования рабочих оно будет вынуждено за свой счет, а не за счет капиталистов, как это и прописано в программе. А деньги всегда нужны на что-то другое, и потому государство неизбежно становится жестоким эксплуататором, намного более жестоким, чем любой капиталист.

Но если вы заметили, в программе нет ни слова об обобществлении промышленности! Это видимо довольно случайное, вызванное неблагоприятными обстоятельствами решение, ставшее потом «визитной карточкой» советской власти. В 1917 году РСДРП такого не предлагало.

И главный порок программы — не просто необеспеченность прав собственности, но и прямое попрание ее. Как то не дошли мы до защиты этого права тогда. Сейчас дошли — сейчас, если дети играли и повредили машину во дворе, так владелец машины готов тех детей на куски порвать…

В борьбе обретешь ты право свое!

Название свое партия социалистов-революционеров получила потому, что в годы царского правительства одним из главнейших средств борьбы с ним она считала вооруженное восстание и террористические действия, т.-е. убийства и покушения на жизнь ответственных представителей этого правительства. С достижением народной свободы и уничтожением старого порядка таковые приемы отпадают. Теперь оружие — слово и убеждение.

В своей программе партия социалистов-революционеров требует установления в государстве демократической республики, т.-е. такого строя, в котором все стороны государственной жизни направляются волей одного народа и при котором нет ни одной власти, не исходящей из народа и не руководимой им в своих действиях. Эта партия признает нежелательным руководство всей государственной жизни из одного центра — столицы, а потому требует широкой автономии для отдельных областей страны. Это значить, что эти области решают все дела, до этой области относящиеся совершенно самостоятельно, помимо общегосударственной центральной власти. За этой последней остается руководство только теми делами, который являются общими делами для всей страны. Учитывая то положение, что Россия представляет собой страну, населенную разными национальностями, живущими преимущественно на окраинах партия социалистов-революционеров считает что отношение этих национальностей. организованных самостоятельно, должны быть построены на началах федерации, т-є. полного равенства этих организованных по месту их преобладающего жительства национальностей, не давая в этом отношении никакого преимущественного положения русскому народу. За этими национальностями обеспечивается безусловное право на самоопределение, иначе говоря, им предоставляется полная свобода развивать свои национальные особенности, свою культуру в том направлении, которое сами они признают для себя наилучшим.