Николай Троицкий - Император Наполеон

Наполеон вышел к своим «ворчунам» в сопровождении генералов А. Г. Бертрана, А. Друо, Г. Гурго и секретаря А. Фэна. Но здесь же при нем теснились и четверо комиссаров (можно сказать, его конвоиров): генерал-адъютант граф П. А. Шувалов от России, генерал барон Коллер от Австрии, граф Вальдбург — Трухзес от Пруссии и полковник сэр Н. Кемпбелл от Англии. При появлении Наполеона все гвардейцы взяли оружие «на караул», а знаменосцы преклонили к его ногам боевые знамена.

«Солдаты и офицеры моей гвардии! — обратился к ним император. — Двадцать лет я вел вас по дорогам чести и славы. С такими, как вы, я еще мог бы сражаться с ополчившейся против нас Европой. Но часть наших войск изменила нам, а я не хочу междоусобной войны, она была бы бедствием для Франции <���…>. Обо мне не жалейте. У меня есть миссия рассказать потомству о великих делах, которые мы с вами совершили. Прощайте, дети мои! Я хотел бы обнять и расцеловать всех вас, но по крайней мере обниму вашего генерала и поцелую ваше знамя».

Обняв генерала Ж. — М. Пети, которого он знал еще со времени Египетской кампании, Наполеон приказал: «Доставьте мне знамя с орлом!» Почетный караул развернул перед ним знамя, на котором золотом были вышиты названия мест великих сражений: Маренго, Аустерлиц, Иена, Эйлау, Фридланд, Ваграм, Москва. Император трижды поцеловал эту воинскую реликвию: «С моим поцелуем помните обо мне… Прощайте, мои боевые друзья! Прощайте, дети мои!»

Осмотревшись вокруг, словно прощаясь не только с «боевыми друзьями», но и с дворцом, который был ему очень дорог, Наполеон вернул знамя солдатам почетного караула и быстро зашагал к своей карете. Гвардейцы провожали его глазами, полными слез. Многие рыдали, как дети. А в далеком Лондоне величайший поэт страны, для которой Наполеон был главным врагом, Джордж Байрон писал другу: «Увы, мой бедный маленький кумир, Наполеон, сошел с пьедестала <���…>. Это способно исторгнуть слезы расплавленного металла из глаз Сатаны» [1389] Байрон Д. Г. Дневники. Письма. С. 93. .

Под громовой клич «Да здравствует император!», грянувший из тысяч глоток не только гвардейцев, но и зевак из простонародья, толпившихся за решеткой дворца, кортеж отрекшегося императора помчался из Фонтенбло на юг, к порту Сен — Рафаэль. В карете Наполеона ехали вместе с ним Бертран и Друо. Далее следовали четыре экипажа с комиссарами шестой коалиции и еще десять — со «всеми остальными», включая генерала П. Ж. Камбронна (будущего героя битвы при Ватерлоо), врача Фуро де Борегара (ученика Ж. — Н. Корвизара, оставшегося с Марией-Луизой) и прочих лиц из свиты как самого Наполеона, так и его конвоиров. Под такой кортеж были заняты 60 лошадей, которых меняли на промежуточных станциях. Первые четыре дня за каретами следовал эскорт из 1200 солдат конной гвардии, на пятый день отозванный в Париж. Весь путь от Фонтенбло до Сен — Рафаэля занял восемь дней.

На этом пути Наполеон пережил встречи с местным населением, разительно отличавшиеся по отношению к нему лично и к его отказу от престола. В первые дни повсюду — в городах и местечках Монтаргис, Бриар, Невер, Роанна, вплоть до Лиона — жители радостно приветствовали императора. Так, в Бриаре «местный трактирщик устроил грандиозный митинг и произнес на нем зажигательную речь, в которой назвал Наполеона не только “героем, великим человеком, но и ангелом, посланным с неба”» [1390] Кастело А. Наполеон. С. 456. . Далее А. Кастело цитирует графа Вальдбурга — Трухзеса: «Прием, оказанный нам в Невере, ничем не отличался от таких же приемов в других городах. Нас (комиссаров шестой коалиции. — Н. Т.) оскорбляли, под нашими окнами громко выкрикивали тысячи яростных обвинений в наш адрес, а крики “Да здравствует император!” нигде не умолкали» [1391] Там же. .

К югу от Лиона таких приветствий Наполеону (с «яростными обвинениями» его конвоиров) и трехцветных флагов, которые империя унаследовала от республики, становилось все меньше. Кстати, у г. Баланса 24 апреля император неожиданно встретил маршала П. Ф. Ш. Ожеро, который возвращался из Лиона в Париж. «Куда это ты направился, Ожеро? — спросил Наполеон. — Никак к королевскому двору?» Маршал, не снимая шляпы перед низложенным императором, ответил на его язвительный вопрос грубостью, после чего бывшие соратники разошлись [1392] Там же. С. 457; Делдерфилд Р. Цит. соч. С. 368–369; Маршан Л. — Ж. Цит. соч. С. 73. .

Вечером того же числа, проездом через г. Донцер, Наполеон впервые в своей жизни услышал вслед себе такие крики: «Долой тирана! Да здравствует Людовик XVIII!» Дальше — хуже: путь к Сен — Рафаэлю лежал через департамент Прованс, слывший очагом роялизма. 25 апреля на улицах Авиньона кортеж попыталась задержать агрессивная толпа, горланившая: «Наполеона на виселицу!», а следующим утром в Оргоне Наполеон увидел из своей кареты новую толпу, которая развлекалась тем, что под собственный рев жгла окровавленное чучело с табличкой «Бонапарт», болтавшееся на самодельной виселице [1393] См.: Кастело А. Наполеон. С. 459–460; Делдерфилд Р. Цит. соч. С. 370. . После этого сопровождавшие Наполеона «сторожевые псы», как он называл с мрачным юмором четырех эмиссаров, уговорили его переодеться в белый австрийский мундир и фуражку (прицепить себе белую кокарду Бурбонов он отказался!). В таком виде 26 апреля он встретил в замке Люк близ г. Экса свою любимую сестру Полину. «Эта “маленькая язычница”, - пишет о ней Андре Кастело, — испугалась, увидев брата в таком странном наряде. “Я не могу тебя поцеловать, — сразу же заявила она. — Ведь на тебе мундир австрийского офицера”. Улыбнувшись, он переоделся» [1394] Кастело А. Наполеон. С. 463. . Полина обещала брату разделить его судьбу на Эльбе и, как мы увидим, сдержала свое обещание.

Наконец, 28 апреля многострадальный кортеж прибыл в Сен — Рафаэль, где стояли два корабля — французский бриг, «чье название “Непостоянный” как нельзя лучше подходило к тому, чтобы быть теперь названием для всей Франции» [1395] Делдерфилд Р. Цит. соч. С. 376. , и английский фрегат «Неустрашимый». Едва увидев полоскавшийся над бригом флаг Бурбонов, Наполеон предпочел воспользоваться английским фрегатом. Когда он поднялся на борт «Неустрашимого», английские моряки отдали ему все почести, которые полагались монарху. 29 апреля, около 11 часов утра, «Неустрашимый» с Наполеоном, его «сторожевыми псами» и всей их свитой на борту поднял якорь и взял курс мимо родной для императора Корсики к чуждой и загадочной Эльбе.