Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

Какие же именно факты историко-географического характера содержат русские летописи? Прежде всего летописные своды дают материал об этническом составе населения Волго-Окского междуречья, указывают на княжеские резиденции, приводят прозвища князей по центрам их княжеств, фиксируют места княжеских захоронений, дают сведения о градостроительной деятельности князей, объектах их военных походов. Такие данные позволяют выяснить, какие княжества существовали в определенные исторические периоды в Северо-Восточной Руси, какие города входили в состав их территорий, наметить динамику крупных территориально-политических сдвигов на протяжении XI–XIV вв.

О внутренней территориальной структуре княжеств сведения в летописях редки. Отмечаются факты раздела территорий между князьями-наследниками, иногда называются города, какими они владели. Последнее позволяет определить удельные территории внутри того или иного княжества. Указания на мелкие административно-территориальные единицы также немногочисленны в летописях. Из летописных описаний военных походов, где часто встречается фраза «пограбиша волости», а также моровых поветрий можно заключить, что по крайней мере в послемонгольский период волость была основной административной единицей для всех княжеств Северо-Восточной Руси. Однако о числе волостей в разных княжествах летописи не сообщают, а названия волостей приводятся в исключительных случаях. Так, до 80-х годов XIV в. в летописях встречаются названия трех московских волостей [233] ПСРЛ. Пг., 1922, т. 15, вып. 1, стб. 89 (Хвольха, видимо, Холохольня), 94 (Перемышль), 132 ([В]охна). . Между тем, согласно духовным и договорным грамотам московских князей, их к тому времени было более 70 [234] См.: ДДГ, № 1–4, 7, 8. .

Несколько чаще, чем названия волостей, встречаются в летописях названия рек, лесов, местностей и сельских поселений. Обычно такие названия фигурируют при описании военных действий. На их основе можно составить представление, хотя и заведомо неполное, о пространственной протяженности отдельных княжеств.

Совсем малочисленны летописные сведения о границах. Иногда сообщается о повоевании одним князем «порубежных мест» другого, но конкретно эти места почти не указываются. Последнее объясняется не только отсутствием интереса летописцев к подобного рода фактам, но и тем, что в период средневековья многие рубежи на всем своем протяжении строго не фиксировались.

Таким образом, летописные своды содержат преимущественно информацию о княжеских центрах. Данные о территориях княжеств, их границах и существовавших в этих границах поселениях в летописании случайны и редки. В этом отношении летописные сведения могут быть пополнены свидетельствами других нарративных источников.

К их числу относятся такие памятники, как агиографические сочинения. Сохранилось около 40 жизнеописаний князей, митрополитов, епископов, настоятелей монастырей, живших в XI — первой половине XV в. и причтенных русской церковью к лику святых, а также несколько десятков рассказов о печерских подвижниках XI–XIII вв., составивших отдельный сборник-Патерик Киево-Печерского монастыря [235] Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911. Большинство других агиографических сочинений до сих пор не имеет научного издания. Перечень их рукописных списков см.: Барсуков Н.П. Источники русской агиографии. — ОЛДП. СПб., 1882, вып. 81. . Несмотря на абстрактно-трафаретные элементы содержания каждого Жития, на то обстоятельство, что многие Жития писались спустя десятки, а то и сотни лет после смерти святого, те из Житий, которые принадлежали перу современников, сохранили ценные исторические свидетельства. С точки зрения затрагиваемой темы наибольший интерес представляют Жития основателей монастырей. В таких памятниках можно найти сведения о местностях, где основывались монастыри, о соседних селениях, реках, урочищах, о князьях, дававших монастырям льготы. Подобного рода сведения позволяют установить, каким княжествам принадлежали земли, на которых поселялись монахи. Прозвища князей, зафиксированные в Житиях, дают возможность судить о существовании определенных княжеств. Так, в Житии Дионисия Глушицкого содержится уникальное упоминание о князе Юрии Бохтюжском, благодаря чему выясняется, что в конце XIV — первой четверти XV в. в бассейне р. Бохтюги, левого притока р. Сухоны существовало особое княжество.

Отдельные историко-географические факты могут быть почерпнуты из Посланий и Поучений церковных иерархов. В частности, Поучительное послание митрополита Алексея 1364 г. всем священникам и прихожанам «предела Новгородского и Городецьского» сохранило единственное указание на раннюю принадлежность Городца (Радилова) третьему сыну нижегородского князя Константина Васильевича Борису, вероятно получившему его по завещанию отца [236] Невоструев К.И. Вновь открытое Поучительное послание святого Алексия, митрополита Псковского и всея Руси. — Душеполезное чтение, М., 1861. .

Гораздо больше сведений о политико-административном делении княжеств, их границах, различных поселениях содержат делопроизводственные источники, в первую очередь акты.

На протяжении 1949–1964 гг. Академией наук СССР были опубликованы, за единичными исключениями, все сохранившиеся на бумаге и пергаменте документы с древнейших времен по начало XVI в. различных центров Северо-Восточной Руси, а также Новгорода, Пскова и Рязани [237] ГВН и П; ДДГ; АФЗ и X, ч. 1, 2; АСВР, т. 1–3. . Издавшие их коллективы историков внесли вклад не только в развитие науки, но и в сокровищницу национальной и мировой культуры, настолько велико значение этих публикаций для разных отраслей гуманитарного знания. Благодаря изданию древнейшего русского актового материала представляется возможным исчерпывающе судить о том, на какой документальной основе должны вестись исследовательские изыскания, в частности относительно территории средневековой Руси.

Подсчеты сохранившихся ранних актов по векам дают следующую картину. См. табл.

Оказывается, в распоряжении исследователей имеется лишь немногим более десятка актов XIII в. и раз в десять больше актов XIV в. Общее число-около 150 документов — настолько невелико что сразу делается очевидной необходимость привлечения актов XV столетия. Их значительно больше — свыше 2000, но в сравнении с количеством документального материала того же времени по истории других стран цифра эта оказывается весьма и весьма скромной [241] Так опубликованная небольшая часть архива итальянского г. Лукки за период с 1260 по 1356 г. составила около 30000 документов. Об этом архиве см.: Inventario del R . Archivio di stato in Lucca. Lucca, 1876, vol.2, p. 295–301 e seg. .