Виталий Познахирев - Турецкие генералы и адмиралы в русском плену (XVIII - XX вв.)

• 2 июля 1771 г., Царское Село, «…трактован был обеденным столом Сераскир (Эммин-паша [5] — В.П.) с своими чиновными, и с ним был его сиятельство граф Григорий Григорьевич Орлов. Стол был в Эрмитаже. Для услуг стола отправлен был один камер-лакей с шестью лакеями, а для должностей официанты с их помощниками».

• 1 августа 1771 г., Петергоф «…трактован был обеденным столом находящийся здесь пленный сераскир, взятый в Бендерах (Эммин-паша [5] — В.П.), с своими чиновными. Стол был в галерее, где кушают госпожи фрейлины, за которым кушало 17 персон, да для прочих, бывших при сераскире в свите, разных людей стол же был на 30 человек. И до обеденного стола гуляли в саду и в прочих увеселительных местах, а после стола отправились в Ораниенбаум, где в саду и в прочих увеселительных же местах гуляли; оттуда возвратились в Петергоф же, где и был холодным кушаньем ужин; после оного отправились в Петербург».

• 18 марта 1772 г., Санкт-Петербург, «…по прибытии в аудиенц-залу чужестранных министров и прибывших из 2-й армии с сераскиром, плененным в Кафе (Ибрагим-пашой [8] — В.П.), господ штаб и обер-офицеров, ее императорское величество соизволила жаловать к руке, и привезенный сераскир проводим был в комнаты к его императорскому высочеству (к наследнику престола великому князю Павлу Петровичу — В.П.)».

• 18 апреля 1772 г., Санкт-Петербург, «…а в вечеру, по собрании знатных обоего пола персон и господ чужестранных министров, в присутствии ее императорского величества и его императорского высочества, в начале 7 часа в галерее начался бал и продолжался до начала 10 часа. <���…> на бале ж были калга-султан [169]и два сераскира (Эммин-паша [5] и Ибрагим-пашой [8] — В.П.)».

• 28 июня 1772 г., Петергоф. «В 7-м часу вечера <���…> начался куртаг, при котором были Крымский калга-султан, и господарь Валахский [170], и сераскир, который взят в Кафе (Ибрагим-паша [8] — В.П.). <���…> а Крымский калга-султан, господарь Валахский и сераскир остались ночевать в Петергофе, и им отведены были покои в деревянном флигеле, на горе, и трактованы были всем потребным».

• 29 июня 1772 г., Петергоф, «…в 7 вечера в Верхнем дворце начался маскарад <���…> присутствовал сераскир (Ибрагим-паша [8] — В.П.)».

• 11 марта 1789 г., Санкт-Петербург, «…в который день имели счастье быть представлены ее императорскому величеству очаковский Гассан-паша (Вероятно, ошибка камер-фурьера; речь идет о Гуссейн-паше [11] — В.П.) и прочие турецкие чиновники, взятые в плен при завоевании <���…> города Очакова <���…>. Ко двору <���…> в препровождении статского советника <���…> Лошкарева, привезен был помянутый <���…> паша с прочими чиновниками в числе 20 человек состоящими, которые все для ожидания выведены были в статс-дамскую комнату и приветствованы разными российскими особами, причем в тою комнату хотя изготовлено было 20 стульев, точию из оных сидели на трех стульях, первый <���…> паша и двое чиновных, а прочие все турки стояли <���…> причем угодно было ее императорскому величеству удостоить <���…> пашу, чрез статского советника Лошкарева, небольшим вопросом, с принятием милостивого на оный от <���…> паши учиненного ответа».

• 25 мая 1789 г., Санкт-Петербург. «В силу именного высочайшего ее императорского величества повеления пред сим последовавшего, находящийся в Санкт-Петербурге в плен взятый очаковский паша (Гуссейн-паша [11] — В.П.) и при нем 8 чиновников, сего числа пополудни в 4 часа был привезен в Зимний каменный ее императорского величества дворец, в сопровождении пристава <���…> Лошкарева и введен оным от подъезда с набережной реки Невы по парадной большой лестнице в покои ее императорского величества, для показания оных и той части дворца, где Эрмитаж, и картинные галереи, равно бриллиантовых и прочих вещей, которые на тот случай были расставлены и открыты нарочно приехавшей из села Царского камер-юнгферой госпожой Скороходовой, и первым любопытством было паши и прочих турок рассматривать бриллиантовые вещи, обращая дальнейшее свое внимание на императорские регалии; а обозрев все сии драгоценности с видимым их удовольствием, проходили во внутренние <���…> покои, а из оных следовали в Эрмитаж, Рафаилову ложу, большой зал и в обе те камеры, имеющие вход со стороны того зала, где проходя из места в место, в рассуждении медлительности их казалось, что каждая вещь представлялась их глазам как по редкости, так и по драгоценности своей достойного любопытства, которое напоследок с признательностью и с благодарением от самого паши доказано было, чрез статского советника Лошкарева, присутствующему при том во все время члену придворной конторы <���…> господину Неклюдову, а сей, при возвращении из Эрмитажа, пригласи пашу с его свитою в сад, что между картинных галерей, внезапно вдруг представил сорбет, варенье в сахаре, фрукты, мороженное и конфекты, на нарочно приготовленном для того в саду столе, приказав прежде обнести кофеем, потом паша и прочие чиновники, изъяви довольные знаки их удовольствия и учиня благодарение, в исходе 7-го часа вечера выпровожены из Эрмитажа через покои ее императорского величества и отвезены в их квартиру».

• 19 декабря 1809 г., Санкт-Петербург. «Его величество соизволил допустить на аудиенцию прибывшего пред сим в здешнюю столицу турецкого румелийского пашу (Имеется в виду Рамиз-паша [28] — В.П.) с представлением собственно от него зависящих и для российского двора нужных надобностей».

• 1 января 1810 г., Санкт-Петербург. «[Поскольку] пребывающий в Петербурге турецкий вояжир бывший капитан-паша (Рамиз-паша [28] — В.П.) <���…>, имел желание видеть двор, то чиновнику церемониального департамента и приказано было привести его во дворец по утру до выхода высочайшего в церковь. Он угощаем был кофе в Готлисовой комнате, возле Кавалергардской, а во время высочайшего шествия в церковь и обратно, он находился в Кавалергардской комнате. Ввечеру приглашен был в маскарад, ужином угощали его в Эрмитаже в боковой комнате с двумя чиновниками».

• 1 января 1811 г., Санкт-Петербург. «За вечерним столом <���…> присутствовали: его императорское величество <���…>. Сверх того ужином же угощался в боковой Эрмитажа камере обретающийся в Санкт-Петербург <���…> капитан-паша (Рамиз-паша [28] — В.П.) с бывшими при нем чиновниками на 6 кувертах» [171].

Соответствующие выписки из камер-фурьерских журналов можно приводить и далее. Однако полагаем, что изложенного вполне достаточно для того, чтобы сформулировать некоторые выводы, а именно:

1) В периоды своего пребывания при Дворе османские генералы:

— получали публичные и приватные аудиенции у главы государства и членов императорской фамилии (наследника престола, его супруги, вдовствующей императрицы и др.);