Александр Мещеряков - Книга японских символов. Книга японских обыкновений

Отправился самурай в столицу. Когда он переплыл реку Удзи, солнце зашло. На ночь остановился он в доме одного человека и поменял штуку полотна на сено для коня и еду для себя. Как рассвело, он поспешил в столицу. Остановившись возле какого-то дома в районе Девятой улицы на самой окраине города, самурай решительно постучался. Ехать дальше было опасно, поскольку если бы кто-нибудь узнал коня, самурая могли счесть за вора, а потому следовало без лишнего шума коня продать.

И вот самурай подъехал к дому, надеясь, что здесь сыщется покупатель. «Не купите ли коня?» — спросил он. Хозяин оглядел коня, и он понравился ему. Он возбужденно сказал: «Как же быть? Сейчас у меня шелка на покупку коня нет. Может, уступите коня за поле в Тоба? Я еще и риса впридачу дам». Самурай подумал, что это получше шелка будет, но сказал так: «Вообще-то я предпочел бы шелк или деньги. Я ведь все время путешествую — что мне с полем делать? Ну уж так и быть, пусть по вашему будет». Сел покупатель на коня, чтобы испытать его. Хорош конь!

Вот так получил самурай поле в три тё [16] тё = 0,9918 га. близ Тоба, несколько риса на корню и в зернах. Отдал ему хозяин и дом, сказав так: «Если живым в столицу вернусь, тогда дом обратно отдашь. А если суждено мне умереть, то и живи тут, как в своем доме. Детей у меня нет, никто и слова против не скажет». С этими словами он покинул столицу.

Перебрался самурай в этот дом, засыпал зерно в амбар. И вот стал он так в одиночестве жить. Еды было вдоволь, нанял он на службу окрестных простолюдинов. Да так и жил.

Однако хватило ему зерна на два месяца. И тогда половину поля отдал самурай возделывать одному человеку. А половину сам засеял. И у того человека урожай неплохой был, а у самого самурая на редкость богатым выдался. Много он рису сжал. И с того времени стал он добро наживать, будто ветер его к нему в дом гнал. И стал самурай очень богат. А про прежнего хозяина больше не слыхать было. Так что и дом к самураю отошел. Дети у него народились, потом внуки. Преуспевал он, говорят, необычайно.

В девятой луне четвертого года эры Божественной Черепахи [18] 729 г. государь Сёму охотился со своей свитой на горе Ямамура в уезде Соуно Ками. Преследуемый ими олень скрылся в одном крестьянском доме в деревне Хосомэ. Не зная, что к чему, его обитатели убили оленя и съели его. Потом это стало известно государю, и он отправил своих слуг, чтобы они схватили крестьян. Они схватили и мужчин, и женщин, всего числом более десяти. Те дрожали от страха, и некого им было попросить о помощи. Они уповали лишь на божественную силу Трех Сокровищ — она одна могла помочь им в беде.

Услышав, что статуя Будды высотой в один дзё и шесть сяку [19] 1 дзё = 10 сяку; 1 сяку = 30,3 см. из храма Дайандзи часто откликается на молитвы, они послали некоего человека в храм и попросили монахов читать сутры. И еще они просили так: «Когда нас поведут к чиновникам, откройте южные ворота храма, чтобы мы могли с жаром возносить молитвы. И просим еще: когда нас приведут в государев дворец, звоните в колокол».

Монахи сделали так, как их просили: звонили в колокол, читали сутры и открыли ворота, чтобы крестьяне могли молиться. В сопровождении государевых слуг их повели во дворец. Их заточили в комнату для стражников. И в это время родился принц. Государь возрадовался и всех преступников в Поднебесной помиловал, наказывать не стал. Вместо этого чиновники раздавали людям подарки, и ликованию не было конца.

Верно говорю — крестьян помиловали благодаря заступничеству статуи и добротворящему чтению сутр.

В уезде Асука провинции Кавати был горный храм Сидэхара. Здесь совершали приношения светильниками бодхисаттве Мёкэн. Их доставляли сюда каждый год из внутренних провинций.

Однажды в правление государыни Абэ [21] Всходила на трон дважды под именами Кокэн (749–758) и Сётоку (764–770). община верующих, как обычно, преподнесла светильники бодхисаттве, а также одарила монахов храма. И тогда ученик одного монаха похитил пять мер монет из числа принесенных и спрятал их. Позднее он вернулся, чтобы забрать их, но денег не обнаружил. На том месте лежал только мертвый олень с вонзенной в него стрелой. Тогда ученик отправился в село возле храма Иноуэ, чтобы позвать кого-нибудь помочь принести тушу. Когда же он привел людей на место, там не было оленя, но только пять мер монет. Так обнаружили вора.

Верно говорю — то был не олень, но воплощение бодхисаттвы. Такие вот чудеса.

В старину в провинции Танго жил человек по имени Урасима. Его сына звали Урасима Таро, это был мужчина лет двадцати четырех-двадцати пяти. С рассвета до заката он ловил рыбу и тем кормил отца с матерью. Вот однажды он отправился рыбачить. Бухта за бухтой, остров за островом, залив за заливом — не было места, куда бы он ни заплыл. Он ловил рыбу, собирал раковины, срезал водоросли. И вот у берега Эносима он поймал на удочку черепаху. Урасима Таро сказал черепахе: «Журавль достигает возраста в тысячу лет, а черепаха в десять тысяч лет. У тебя долгая жизнь и так жаль лишать тебя ее. Я пожалею тебя. Помни о моей доброте!»

Урасима Таро отпустил черепаху в ее родное море.

День уже клонился к закату, поэтому Урасима Таро решил домой не возвращаться, а утром на следующий день отправиться в сторону бухты и там поудить. Вдали на поверхности моря плыла маленькая лодка. Урасима Таро долго вглядывался. Удивительно: в лодке, что покачивалась на волнах, сидела красавица, совершенно одна. Немного погодя лодка причалила к тому месту, где стоял Таро. Урасима Таро спросил: «Кто ты? Как могло случиться, что ты оказалась в лодке одна? Неужели море не страшит тебя?»

Женщина ответила: «Я плыла вместе с другими на корабле, но неожиданно разыгралась буря, поднялись волны, задул ветер. Многие утонули. Но нашлись добрые люди, они посадили меня в эту лодку. Страшно подумать, ведь я могла бы попасть на Остров демонов! Я не знала, куда плыву, и вот сейчас встретила человека! Это предопределение из прежних жизней! Даже если родишься тигром или волком — сохранишь эту связь!» Она зарыдала.

Урасима Таро пожалел ее — ведь не каменный же он, не деревянный! Он бросил ей веревку, подтащил лодку к берегу.

Женщина сказала: «Проводи меня, несчастную, в родную сторону. Не оставляй меня здесь, я не знаю, куда идти, что делать. Покинуть меня здесь — все равно что бросить в море!»