Тоби Уилкинсон - Древний Египет. Подъем и упадок [калибрятина]

Вернуться

289

Ricardo Caminos, «Peasants», p. 24

Вернуться

290

Там же, стр. 20

Вернуться

291

Упомянутый документ известен в науке как «Иератический папирус 127», он хранится в собрании ГМИИ им. А. С. Пушкина в Москве. Текст, написанный иератическим шрифтом, чрезвычайно сложен, но советский ученый М. А. Коростовцев (1900–1980) с честью справился с нелегкой задачей: папирус был переведен и стал доступен для дальнейшего исторического анализа. Повествование в нем ведется в форме письма. К сожалению, перевод допускает многозначность трактовок, и точный смысл этого памятника уловить затруднительно. (Прим. перев.)

Вернуться

292

Рамзес IV, надпись из Вади-Хаммамат за год 3, строка 6.

Вернуться

293

Рамзес IV, Большая Абидосская стела, строка 21.

Вернуться

294

Рамзес IV, вторая Абидосская стела, строка 35.

Вернуться

295

«Без чего нет» (лат.), непременное условие. (Прим. ред.)

Вернуться

296

Мернептах, ливийская надпись, строка 22.

Вернуться

297

Папирус Амхерста, стр. 2, строки 3–7.

Вернуться

298

Автор делает далеко идущие выводы из текста одного-единственного сохранившегося папируса, при этом допуская неточности. Павераа, говоря современным языком, был не только мэром западной части Фив, но и занимал пост начальника полиции некрополя – то есть нес прямую ответственность за охрану всех гробниц. У Пасера были веские основания обвинять его, как минимум, в халатности. Получив информацию, что грабители могил в городе мертвых под управлением Павераа процветают, он быстро сформулировал обвинения: отметил по именам десятерых царей, четырех цариц и многих вельмож, «дома вечности» которых были недавно ограблены. Это донесение он направил визирю. Визирь (а не фараон) назначил следственную комиссию… и поставил во главе ее самого Павераа; видимо, как и все чиновники в истории, он беспокоился лишь о соблюдении формальностей. Комиссия проверила все отмеченные Пасером места и сообщила, что из них только гробницы одного царя и двух цариц были ограблены, зато в отношении гробниц вельмож мэр восточных Фив продемонстрировал поразительную точность. Но мэр западных Фив на следующую ночь позволил своим людям устроить демонстрацию возле дома Пасера. Пасер разозлился и, выкрикивая бранные слова, заявил, что слышал и о других случаях разграбления гробниц. Его соперник немедленно сообщил об этом визирю, приняв вид оскорбленной невинности. Новая комиссия собралась на следующий день в храме Амона; Пасер заседал вместе с несколькими вельможами и самим визирем. Этот самый высокопоставленный чиновник в стране постарался всемерно саботировать работу комиссии, которую сам же и назначил. Он заявил, что сам уже проверил подозрительные гробницы и не нашел ничего худого. На этом все и кончилось. Павераа упоминается в документах еще спустя 17 лет после этой истории; однако то, что о Пасере и визире больше нет сообщений, вовсе не значит, будто с ними физически расправились (в духе современных бандитских разборок), о чем намекает автор. Учтем, как мало сохранилось древних документов и насколько отрывочны наши сведения об этих событиях. Непосредственных виновников-простолюдинов, несомненно, могли устранить – но высокопоставленным особам вряд ли грозило нечто большее, чем потеря должности. (Прим. перев.)

Вернуться

299

Папирус BM 10052, стр. 8, строки 19–20.

Вернуться

300

Там же, стр. 5, строки 8–9.

Вернуться

301

Письма периода поздних Рамессидов, № 35 (перевод Edward Wente, Letters from Ancient Egypt, pp. 183–4).

Вернуться

302

Письма периода поздних Рамессидов, № 28.

Вернуться

303

При сопоставлении текста данной главы с другими источниками видно, что автор, как и в ряде случаев выше, слишком категоричен в своих утверждениях, а иногда просто искажает последовательность событий.

Незадолго до 12-го года правления Рамзеса на Фивы, где в то время пользовался неограниченной властью Аменхотеп, верховный жрец Амона, напал Панехси – наместник Нубии. По одной из версий, фараон действительно прислал его на помощь Аменхотепу для подавления вспыхнувшего в Фивах восстания. Но другая гипотеза представляет события совершенно в ином свете: Панехси специально подготовил волнения в Фивах, для того чтобы захватить их, провозгласив себя «восстановителем порядка». Согласно третьей версии, Рамзес XI сам обратился к Панехси как к единственному военачальнику, способному сдержать Аменхотепа. Документальных свидетельств ни одной из гипотез нет.

Панехси был, по-видимому, нубийцем по происхождению: его имя по-египетски значит «негр». Несомненно, что фиванцы стояли на стороне Аменхотепа и сражались против Панехси. Мединет-Абу, как укрепленный пункт их сопротивления, был взят штурмом, и военные действия распространились вплоть до Среднего Египта, как это описано выше.

Сам верховный жрец Аменхотеп, очевидно, погиб в этих сражениях, так как более он не упоминается. В 12-й год правления Рамзеса XI Панехси был уже господином Фив, носил почетные титулы «носитель опахала по правую руку от Его Величества, писец царя, военачальник, распорядитель житниц фараона, царский сын Куша, начальник южных стран, глава войск фараона» – которые вряд ли подобали обычному наместнику Нубии. Вскоре он получил и должность верховного жреца Амона-Ра, и полный контроль над управлением государственным имуществом, что подтверждает вторую версию событий.

Спустя два года положение Панехси изменилось: вероятно, только теперь Рамзес XI понял, какую опасность тот представляет для него самого. Отныне в документах «эры Возрождения» его имя всегда сопровождается иероглифом «враг». По инициативе царя в Фивах была установлена новая власть. В 18-й или 19-й год правления Рамзеса полководец Херихор изгнал Панехси из Фив и провозгласил себя верховным жрецом Амона; он-то через год (около 1091 до н. э.) и объявил начало эры «Повторения рождений», или же просто «Возрождения». Первый год этого летоисчисления совпадает с 19-м годом правления Рамзеса XI – однако, видимо, его начало было связано не с очередной годовщиной восшествия царя на престол, а с глобальными переменами в жизни всего египетского общества.

Херихор пришел к власти не как жрец, а как военный. Происхождение и семейный статус его неясны. Однако известно, что супруга Херихора, госпожа Ноджемет, была дочерью смещенного верховного жреца Аменхотепа и его супруги Хереры, «главенствующей над гаремом [певиц] Амона-Ра, царя богов». Несомненно только то, что свою карьеру Херихор начал в армии – быть может, при Панехси. Ему было присвоено звание «Носитель опахала по правую руку царя», что примерно соответствует чину генерала.