Нэнси Сталкер - Япония. История и культура: от самураев до манги

Одной из таких школ была «Оомото», основанная в 1892 году Дэгути Нао (1836–1918), необразованной крестьянкой. Нао выразила свое неудовольствие реформами Мэйдзи, описав рай на земле как место, где люди сами будут выращивать себе еду, а относительно остальных потребностей, например жилища и одежды, полагаться на природу. Денег не будет; никто не будет есть мясо; не будет шелка, табака, западной одежды, конфет и выпечки, азартных игр. Не нужно будет учиться, поскольку все будет простым и ясным для любого. Законы и полиция тоже не понадобятся, поскольку все будут честны и чисты духом. Этот утопический взгляд полностью отвергал вестернизированную урбанизированную капиталистическую модель, поддерживаемую правительством Мэйдзи. Учение приобрело национальные масштабы в 1920-х годах, когда его возглавил харизматический зять Нао, Дэгути Онисабуро (1871–1948) — одаренный спиритуалист, создававший ритуалы и практики на основе «древнего синтоизма».

Другим религиозным трендом периода Мэйдзи было распространение протестантизма среди японцев: многие полагали его фактором успеха западных стран. Протестантские миссионеры активизировались в международных портах в конце 1850-х годов. Многочисленные члены бывшего самурайского сословия, поддерживавшие режим Токугава и оттого чуждые режиму Мэйдзи, полагали, что христианство способно помочь им восстановить свой статус и построить будущее страны. Некоторые стали просветителями и открывали бесплатные колледжи. Среди процветающих христиан был Ниидзима Дзё, также известный под именем Джозефа Харди Ниидзимы (1843–1890), который учился в США и позднее открыл в Киото Университет Досися. Ниидзима считал, что христианство, вестернизация и цивилизация были неразрывной троицей, на которой стоит прогресс нации. Нитобэ Инадзо (1862–1933) крестился под влиянием Уильяма Кларка — иностранного специалиста и миссионера-мирянина, учредителя сельскохозяйственного колледжа Саппоро. Обучаясь в Америке, Нитобэ принял квакерскую веру и женился на американке из этой общины. Вернувшись в Японию, он занимал высшие государственные и преподавательские посты и был соучредителем Токийского христианского женского университета. Вероятно, лучше всего он известен благодаря книге «Бусидо: душа Японии» ( Bushido — The Soul Of Japan , 1899), написанной по-английски в попытках объяснить традиционное японское поведение западной аудитории: «путь воина» он назвал источником национальных ценностей — чести, верности, искренности и самоконтроля.

Наконец, еще один обращенный Кларком по имени Утимура Кандзо (1861–1930) прославился тем, что, будучи учителем, в 1891 году на школьной церемонии поклонения портрету Мэйдзи отказался кланяться, и на основании этого акта неуважения его заставили подать в отставку. В дальнейшем он разочаровался в протестантизме из-за расизма, с которым столкнулся в среде западных христиан, и основал движение Не-церковь (Мукёкай) — местное учение, отстранившееся от профессионального клира и священнодействий в поисках настоящей христианской жизни. Утимура пишет в своем широко известном эссе «Два И» (1925):

Я люблю два И, и третьего не будет: один — Иисус, а второй — Япония.

Я не знаю, кого я люблю больше, — Иисуса или Японию.

Мои соотечественники ненавидят меня из-за Христа как ясо [Иисуса, т. е. христианина], а иностранные миссионеры — из-за Японии, которая сконцентрирована на себе и узка…

Я знаю, что одно придает сил другому; Иисус укрепляет и очищает мою любовь к Японии; Япония освещает и объективирует (sic!) мою любовь к Иисусу. Если бы я не любил их обоих, я стал бы по меньшей мере мечтателем, фанатиком, рядовым аморфным человеком [87] Uchimura Kanzo-, «Two Js», in de Bary et al., Sources of Japanese Tradition, vol. 2, 1167. .

Несмотря на подобных примечательных людей, христианству никогда не удавалось завоевать большую популярность в Японии: на протяжении периода Мэйдзи его последователями были не более 1 % населения, и в дальнейшем эта цифра не увеличивалась.

Подведем итоги. Два столетия экономического роста стали угрожать строго зарегулированному социальному порядку, предписываемому сёгунатом. В 1853 году, когда Америка потребовала, чтобы Япония открыла границы для торговли и приняла исключительно невыгодные для себя торговые соглашения, вера в сёгунат была подорвана еще больше, постепенно приведя к восстановлению императорского правления. Небольшая группа олигархов монополизировала власть в новом правительстве Мэйдзи и начала проводить фундаментальные реформы в обществе и экономике, которые помогли бы Японии справиться с угрозами вторжений на свою территорию и с вызовами построения современного индустриального общества. Многие их инициативы, от приглашения иностранных консультантов до провозглашения конституции и созыва национального собрания, были направлены на то, чтобы доказать, что Япония — «цивилизованное» в западных понятиях государство. В городах многие приветствовали появление элементов западной материальной культуры — еды, одежды, архитектурных стилей; интеллектуалы и писатели также старались привить своим соотечественникам западные ценности. Однако лидеры Мэйдзи стремились построить весьма жесткое патриархальное общество патриотически настроенных граждан и издавали законы, направленные на ограничение индивидуальных прав, особенно женских.

Первые усилия по модернизации страны были предприняты из-за ощущения внешней угрозы, а также чувства неполноценности, вызванного социальными теориями XIХ века о расовых и цивилизационных иерархиях. В последующие десятилетия экономическое развитие и образование позволили сократить этот разрыв с империалистическими странами, который ощущался Японией. К 1920-м годам Токио и другие крупные города Японии были современными мегаполисами, равными по своим показателям городам других индустриальных стран, и следовали тем же глобальным тенденциям: развитию массового потребления, средств массовой информации и появлению политической философии социализма и коммунизма, угрожавших политическому режиму.

Cwiertka, Katarzyna J. Modern Japanese Cuisine: Food, Power, and National Identity. London: Reaktion Books, 2006.

Fujitani, Takashi. Splendid Monarchy: Power and Pageantry in Modern Japan. Berkeley: University of California Press, 1998.

Gluck, Carol. Japan’s Modern Myths: Ideology in the Late Meiji Period. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1987.

Howell, David L. Geographies of Identity in Nineteenth-Century Japan. Berkeley: University of California Press, 2005.

Jansen, Marius B. The Emergence of Meiji Japan. New York: Cambridge University Press, 1995.

Karlin, Jason. Gender and Nation in Meiji Japan: Modernity, Loss and the Doing of History. Honolulu: University of Hawaii Press, 2014.

Keene, Donald. Emperor of Japan: Meiji and His World, 1852–1912. New York: Columbia University Press, 2005.

Ketelaar, James E. Of Heretics and Martyrs in Meiji Japan: Buddhism and Its Persecution. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1993.