Константин Аверьянов - Загадка завещания Ивана Калиты

Поэтому Л.А. Дмитриев, зная из родословцев о существовании Карголомского удела Белозерского княжества, предлагал читать в определении титула князя Глеба вместо «каргопольский» — «Карголомский» [500]. Но согласиться с этим нельзя, хотя бы потому, что опубликованный исследователем текст «Сказания» по варианту Михайловского прямо указывает на принадлежность Каргополя к Белозерскому княжеству, когда сообщает, что вместе с белозерскими князьями к Дмитрию Донскому «приидоша белозерские и каргопольския силы» [501]. Более того, в начале данной главы мы упомянули известие о том, что в 1378 г. на озеро Лаче был сослан некий поп, действовавший в интересах сына последнего московского тысяцкого Ивана Васильевича Вельяминова и захваченный перед сражением с татарами на реке Воже [502]. Устюжский летописный свод уточняет, что узник был сослан именно в Каргополь [503].

Эти свидетельства источников позволяют говорить о том, что в XIV в. Каргополь входил в состав Белозерского княжества и определение Глеба князем Каргопольским соответствует действительности. К сожалению, источники не указывают его отчества. Но, судя по времени жизни, а также тому, что он носил тот же титул князя Каргопольского, что и Федор Семенович, князя Глеба можно признать его братом и, соответственно, сыном князя Семена Михайловича.

«Сказание» именует Глеба князем «Каргопольским и Цыдонским». Но выше мы видели, что позднейшие переписчики памятника в определениях князей допускали описки. Вероятно, определение «цыдонский» является одной из них. В.А. Кучкин выяснил, что в ряде списков «Сказания» оно фиксируется как «ундонский» [504]. Это позволяет выяснить, что Глеб был удельным князем Каргопольским, а центр его владений располагался в сохранившемся до сих пор старинном Ундозерском погосте к западу от Каргополя (в современном Вытегорском районе Вологодской области, в 60 км от Вытегры). По соседству располагала владения андомских [505]и кемских князей, последние из которых получили прозвание по реке Кема, вытекающей из Кемского озера и впадающей в Белое озеро.

Выявление еще одной ветви белозерского княжеского дома — князей Каргопольских позволяет нам составить полное родословие белозерских князей XIV в., которое представляется нам в следующем виде:

Прежде чем решить вопрос о времени и способе приобретения Белоозера московскими князьями, мы должны выяснить — какой статус имело Белозерское княжество во времена Ивана Калиты?

Мы видели, что в последней четверти XIII в. сыновья Глеба Васильковича Белозерского теряют свои родовые владения и переходят на службу у великого князя Андрея Александровича в Новгороде и Пскове. Между тем в литературе существует мнение, что в начале XIV в. самостоятельность Белозерского княжества была восстановлена. Это утверждение основано на летописном известии под 1339 г. о князе Романе Михайловиче. По мнению В.А. Кучкина, упоминаемое летописцем прозвище князя Белозерский, а также сам факт его поездки в Орду позволяет говорить о том, что перед нами вполне суверенный правитель, который вел самостоятельную политику по отношению к Орде [506]. На взгляд историка, возобновление Белозерского княжества в XIV в. связано с тем, что князь Федор Михайлович женился в 1302 г. в Орде [507], подкрепив свои отчинные права с ордынской помощью [508].

Но так ли это было на самом деле, как полагает В.А. Кучкин? Мы видели, что и сын, и внук Федора Михайловича по-прежнему оставались лишенными своих белозерских владений, и поэтому связывать с его фигурой восстановление самостоятельного существования Белозерского княжества было бы весьма неосмотрительно. Для того чтобы решить вопрос — каким образом это произошло, мы должны возвратиться к событиям начала XIV в.

Великий князь Андрей Александрович скончался в июле 1304 г. и был похоронен в своем стольном городе Городце. Ряд летописей, говоря о кончине Андрея, сообщает важное дополнение: «А бояре его ехаша во Тверь» [509]. Очевидно, среди них был и Федор Михайлович Белозерский. Думать так позволяет известие о его втором браке на дочери Дмитрия Жидимирича в 1314 г. [510]А.В. Экземплярский, указывая на отчество тестя белозерского князя и не зная, кем он был, осторожно предположил, что он, возможно, был новгородским боярином [511]. Однако имя Дмитрия Жидимирича встречается в источниках. Он принадлежал к роду тверских бояр XIV в. Бибиковых [512]. Их родословие сообщает: «Приехал во Тверь к великому князю Михаилу Тверскому из Синие Орды татарин служити, а имя ему Жидимер, а сказывается он, что был сродичь Синия Орды царем, а Жидимера сын Дмитрий…» [513]. Таким образом выясняется, что в начале XIV в. князь Федор Михайлович Белозерский был самым тесным образом связан с Тверью.

Следующее по времени известие о белозерских князьях встречается под 1339 г., когда упоминается брат Федора — Роман Михайлович Белозерский. В этом году он ездил в Орду с князьями Александром Михайловичем Тверским и Василием Давыдовичем Ярославским. Рогожский летописец поместил лишь краткое сообщение об этой поездке: «Тако же пошли въ Орду князь Василеи Давыдович Ярославский, князь Романчюкъ Белозерскыи» [514]. Но другие летописи добавляют любопытные подробности.

Весной 1339 г. в Орду прибыл московский великий князь Иван Калита, где от хана Узбека, по выражению летописца, «честь велию приимшу». Подобное радушие татар, судя по всему, объяснялось огромными суммами серебра, которое Калита раздавал в Орде. Очевидно, «думою» Калиты хан приказал послать за тверским князем, а также Василием Ярославским «и по иныхъ князей». Получив ханский вызов и зная, что в Орде находился его злейший противник, Александр Михайлович Тверской не спешил ехать к хану, а послал вместо себя сына Федора, чтобы тот узнал о положении дел. Известия от него пришли самые неутешительные: следуя наущениям Калиты, Узбек затаил гнев на тверского князя. Между тем выбор у Александра Михайловича был невелик — или ехать в Орду на верную смерть, или снова бежать из родного города, но при этом подвергнуть Тверь опасности татарского нашествия.

Тем временем Калита успел возвратиться на Русь, и только тогда Александр Михайлович решился ехать, очевидно надеясь на то, что в отсутствие московского князя сумеет оправдаться. Вместе с ним отправились Василий Ярославский и Роман Белозерский. А.И. Копанев видел в спутниках тверского князя участников антимосковской коалиции. Поводом для такого утверждения послужило то, что Калита, узнав о поездке ярославского князя, распорядился послать отряд из 500 человек, чтобы перехватить Василия. Но последний сумел отбиться и прибыл в Орду. Гуда же приехал и тверской князь. В ханской ставке его уже ожидали. Почти два месяца он пробыл в Орде, а 28 октября с сыном был казнен [515].