Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

К чести монархии, попытка исправить положение исходила от спартанских царей. В 242 году на двойной спартанский престол взошли Агис IV и Леонид. Убежденный, что Ликург предполагал разделить землю поровну между всеми свободными людьми, Агис выступил с предложением о земельном переделе, отмене долгов и восстановлении частичного Ликургова коммунизма. Землевладельцы, чья собственность была заложена, поддержали законопроект о кассации долгов, но когда закон об этом был принят, решительно воспротивились прочим элементам реформ Агиса. По наущению Леонида Агис был убит вместе с матерью и бабкой; обе женщины добровольно отказались от своих крупных поместий в пользу народа. В этой царственной драме самыми благородными персонажами были женщины. Хилонида, дочь Леонида, была замужем за Клеомбротом, который поддерживал Агиса. Когда Леонид был отправлен в изгнание и Клеомброт захватил его трон, Хилонида покинула победителя-мужа, чтобы разделить ссылку с отцом; когда Леонид вернул себе власть и изгнал Клеомброта, Хилонида выбрала изгнание вместе с мужем [2137].

Чтобы заполучить богатства вдовы Агиса для своей семьи, Леонид заставил ее выйти замуж за своего сына Клеомена. Но Клеомен полюбил жену и через нее проникся замыслами погибшего царя. Вступив на трон как Клеомен III, он решил осуществить реформы Агиса. Добившись поддержки армии личным мужеством на войне, а поддержки народа простотой жизни, он упразднил олигархический эфорат на том основании, что данный институт не был утвержден Ликургом; он казнил четырнадцать своих противников, еще восемьдесят изгнал, отменил все долги, поделил землю между свободным населением и возродил Ликургову дисциплину. Не довольствуясь этим, он вознамерился охватить революцией весь Пелопоннес. Пролетариат всюду приветствовал его как освободителя, и многие города с радостью открыли перед ним свои ворота; он захватил Аргос, Пеллену, Флиунт, Эпидавр, Гермиону, Трезен и даже богатый Коринф. Брожение, вызванное его программой, перекинулось на другие области: в Беотии прекратилась выплата долгов, и государство присвоило чужие средства, чтобы задобрить бедноту; в Мегалополе философ Керкид увещевал богатых помочь нуждающимся прежде, чем революция уничтожит всякое богатство [2138]. Когда Клеомен вторгся в Ахайю и победил Арата, страх за свое имущество охватил все высшие классы Греции. Арат обратился за помощью к Македонии. Антигон Досон немедленно выступил против Клеомена, разбил его при Селласии (221) и восстановил олигархический режим в Лакедемоне. Клеомен бежал в Египет, безуспешно пытался заручиться поддержкой Птолемея III, безуспешно пытался поднять жителей Александрии на восстание, после чего покончил с собой [2139].

Классовая война продолжалась. Через поколение после Клеомена народ Спарты сверг правительство и установил революционную диктатуру. Филопемен, сменивший Арата во главе Ахейского союза, вторгся в Лаконию и вернул власть собственникам. Стоило Филопемену уйти, как народ восстал опять и установил диктатуру Набиса (207). Набис был семитом из Сирии, плененным на войне и проданным в рабство в Мегалополе; мучаясь невостребованностью своих дарований, он отплатил поработителям тем, что организовал восстание илотов. Став диктатором, он предоставил спартанское гражданство всем свободным и одним декретом освободил всех илотов. Богачи пробовали сопротивляться — Набис конфисковал их имущество и отрубил им головы. Вести о его деяниях распространились за пределами Спарты, и с помощью низших классов Набис легко покорил Аргос, Мессению, Элиду и часть Аркадии. Повсюду он национализировал крупные поместья, проводил передел земли, кассировал долги [2140]. Не в силах с ним справиться, Ахейский союз обратился за помощью к Риму. Явился Фламинин, но Набис оказал ему такое решительное сопротивление, что римлянин принял условия перемирия, по которым Набис выпускал на свободу задержанных богачей, но сохранял свою власть. В этот критический момент Набис был убит агентом Этолийского союза (192) [2141]. Четыре года спустя Филопемен снова вошел в Лаконию, поддержал олигархов, упразднил Ликургову конституцию и продал в рабство три тысячи сторонников Набиса. С революцией было покончено, но это означало конец и для Спарты; она продолжала существовать, но перестала играть какую-либо роль в греческой истории.

Устрашенные буйством раздоров и влекомые вслед за людскими потоками торговля и капитал ушли с материка и искали в Эгеиде новых небес. Делос, некогда богатевший благодаря Аполлону, во втором столетии процветал в качестве свободного порта под покровительством Рима и управлением Афин. Островок был затоплен заморскими купцами, загроможден деловыми представительствами, дворцами, лачугами и разнообразными храмами экзотических религий.

Родос достиг своего зенита в третьем веке, став, по общему согласию, самым цивилизованным и красивым городом Эллады. Страбон писал, что «гавани, дороги, стены и удобства этого великого порта настолько превосходят все остальные, что я не могу назвать ни одного города, который был бы равен или даже почти равен ему» [2142]. Расположившись на одном из средиземноморских перекрестков, используя преимущества растущей — благодаря завоеваниям Александра — торговли между Европой, Египтом и Азией, просторные гавани Родоса заменили Тир и Пирей в качестве перевалочного пункта для товаров и расчетного центра для организации и финансирования коммерции в восточной части моря. В мире коварства и перемен родосские купцы прославились выгодной честностью, а родосские банки и правительство — устойчивостью; укомплектованный гражданами могучий родосский флот очистил Эгейское море от пиратов, поддерживал равную безопасность для купеческих судов всех стран и утвердил кодекс морского права, разработанный столь умело и признанный столь широко, что он правил средиземноморской торговлей в течение долгих веков и был усвоен морским правом Рима, Константинополя и Венеции.

Освободившись от македонского господства в результате героического сопротивления Деметрию Полиоркету (305), Родос успешно выходил из политических бурь эпохи, сохраняя мудрый нейтралитет, вступая в войну лишь для упреждения экспансии государства-агрессора, либо для поддержания свободы мореплавания. Он объединил многие эгейские города в «Островной союз» и пользовался своим председательством с такой справедливостью, что никто не оспаривал его право на руководство. Его правительство — покоящаяся на демократическом фундаменте аристократия, как в Риме, — руководило слитыми в одну общину городами Линдом, Камиром, Иалисом и Родосом умело и относительно справедливо, предоставляло проживающим на территории острова права, какие и не снились афинским метекам, защищало многочисленных рабов острова так хорошо, что в минуту опасности не боялось вручать им оружие, и возлагало на зажиточных людей города обязанность заботиться о бедноте [2143]. Государство покрывало свои расходы за счет двухпроцентного налога на ввоз и вывоз. Оно щедро ссужало деньгами, иногда без процентов, стесненные в средствах города.