Станислав Чернявский - Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

Некоторые историки полагают, что в этот момент Алексей написал паническое письмо с просьбой о помощи, адресованное правителям Запада. Письмо имело далеко идущие последствия. Оно послужило поводом для начала Крестовых походов, в результате которых погибла Византия. Коллизия достаточно интересна для того, чтобы прервать рассказ о печенежской войне и попробовать разобраться в ситуации.

Существовало ли на самом деле это письмо? Почему вокруг него ломали копья ученые? Отчего этот кусок пергамента, исписанный латинскими фразами, считается столь важным? Почему, наконец, мы прервали описание печенежской войны лишь для того, чтобы остановиться на этом вопросе подробнее? Собственно, потому, что это незначительное, на первый взгляд, событие изменило облик нашего мира.

На Западе письмо считали подлинным. Рыцари получили послание Алексея, откликнулись на него и через несколько лет пришли защищать Византию с оружием в руках в Первом крестовом походе. Для западного мира началась эпоха колониальных захватов на Ближнем Востоке. В итоге европейцы основали две колониальные империи: Иерусалимское королевство в Сирии и Латинскую империю на Балканах. Обе оказались недолговечны, но это была первая серьезная попытка колониальной экспансии Западной Европы, направленная на захват всего остального мира. Крестоносцы захватили сперва Иерусалим, затем Константинополь. А мечтали взять Багдад, Киев и Новгород.

Первопричиной всех этих событий называют пресловутое послание Алексея Комнина к правителям Запада. Что случилось на самом деле? Действительно ли император пал духом и вызвал силы зла из Европы? Положение империи было грозным. И все же…

В конце XI века в Западной Европе получило хождение письмо, автором которого называли императора Алексея Комнина. Вот оно.

«Святейшая империя христиан греческих сильно утесняется печенегами и турками, — писал автор. — Они грабят ее ежедневно и отнимают, ее области. Убийства и поругания христиан, ужасы, которые при этом совершаются, неисчислимы и так страшны для слуха, что способны возмутить самый воздух. Турки подвергают обрезанию детей и юношей христианских, насилуют жени дев христианских перед глазами их матерей, которых при этом заставляют петь гнусные развратные песни. Над отроками и юношами, над рабами и благородными, над клириками и монахами, над самими епископами они совершают мерзкие гнусности содомского греха. Почти вся земля от Иерусалима до Греции и вся Греция, острова Хиос и Митилена и многие другие острова и страны, не исключая Фракии, подверглись их нашествию. Остается один Константинополь, но они угрожают в самом скором времени отнять и его у нас, если не подоспеет быстрая помощь верных христиан латинских. Пропонтида уже покрыта двумястами кораблями, которые принуждены были выстроить для своих угнетателей греки: таким образом, Константинополь подвергся опасности не только с суши, но и с моря. Я сам, облаченный саном императора, не вижу никакого исхода, не нахожу никакого спасения: я принужден бегать пред лицом турок и печенегов, оставаясь в одном городе, пока их приближение не заставит меня искать убежища в другом. Итак, именем Бога умоляем вас, воины Христа: спешите на помощь мне и греческим христианам. Мы отдаемся в ваши руки; мы предпочитаем быть под властью ваших латинян, чем под игом язычников. Пусть Константинополь достанется лучше вам, чем туркам и печенегам. Для вас должна быть так же дорога та святыня, которая украшает город Константина, как она дорога для нас. Если сверх ожидания вас не одушевляет мысль об этих христианских сокровищах, то я напоминаю вам о бесчисленных богатствах и драгоценностях, которые накоплены в столице нашей. Сокровища одних церквей константинопольских в серебре, золоте, жемчуге и драгоценных камнях, в шелковых тканях могут быть достаточны для украшения всех церквей мира. Но богатства Софийского храма могут превзойти все эти сокровища, вместе взятые, и равняются разве только богатству храма Соломонова. Нечего говорить о той неисчислимой казне, которая скрывается в кладовых прежних императоров и знатных вельмож греческих. Итак, спешите со всем вашим народом, напрягите все усилия, чтобы такие сокровища не достались в руки турок и печенегов. Ибо, кроме того бесконечного числа, которое находится в пределах империи, ожидается ежедневно прибытие новой 60-тысячной толпы. Мы не можем положиться и на те войска, которые у нас остаются, так как и они могут быть соблазнены надеждой общего расхищения. Итак, действуйте, пока есть время, дабы христианское царство и — что еще важней — Гроб Господень не были для вас потеряны, дабы вы могли получить не осуждение, но вечную награду на небесах».

То, что Алексей не мог написать такого письма, — очевидно. Римский император, разговаривающий языком какого-нибудь аббата провинциального западноевропейского монастыря, да еще выступающий с предложением передать свои сокровища рыцарям? Это нонсенс. Так что же, перед нами — фальшивка? В новое время многие ученые так и думали. Кому она была нужна? Может быть, папскому двору или нескольким крупным феодалам, чтобы оправдать вторжение на Восток? В конечном счете, это вторжение обогатило множество предприимчивых людей и стало одним из краеугольных камней, на которых базируется богатство и благополучие современного Запада.

Значит, фальшивка?

Но все не так просто. Вопрос пересмотрел крупнейший русский византинист — академик В. Г. Васильевский. Этот ученый-аналитик подробно разобрал текст письма и его издания. Мы не будем утомлять читателей, рассказывая о вариантах послания. Не это главное. Гораздо интереснее вывод Васильевского. Академик признал, что текст письма — поддельный. Но он полагал, что существовало другое, подлинное послание Алексея, адресованное, скорее всего, Роберту Фризу. Подлинник письма хранили в тайне, и оно до нас не дошло. На его основе сделали пропагандистскую поделку, которую мы процитировали.

Косвенным образом на существование подлинного письма указывает Анна Комнина. Принцесса говорит, что в пору печенежского нашествия, когда империи грозили турки и «скифы», Алексей обратился с просьбой о помощи к некоторым западным владетелям. Эти обращения и легли, полагает Васильевский, в основу текста письма, который нам известен.

Это остроумное предположение обезоруживает критиков. Оно уничтожает сам предмет дискуссии. Никто и не спорит, что дошедший до нас текст — подделан. Но, по мнению Васильевского, он составлен по горячим следам подлинного письма Алексея. И послужил непосредственным поводом для Первого крестового похода. А следовательно, и всех других, включая Четвертый, когда католические войска взяли Константинополь.