Геннадий Литаврин - Раннефеодальные государства на Балканах VI–XII вв.

Ни дорогое оружие, ни накопленные кочевнической аристократией богатства в виде стад скота или предметов роскоши не являются сами по себе свидетельством большего прогресса, чем формы жизни бедного крестьянина-земледельца. В истории земледельческого общества время военной демократии, когда война была источником богатства и социального возвышения за счет ограбления других народов, было лишь периодом, предшествующим оформлению государственности. В жизни кочевников грабеж и война, особенно — против земледельцев, оставались постоянным промыслом столь долго, сколь долго они оставались кочевниками. Формы организации хозяйства, быта, социального распорядка были здесь чрезвычайно консервативными, темпы прогресса исключительно медленными; переход к оседлости вел к глубокой трансформации всей общественной системы, к крупным сдвигам в идеологии, а порой и к потере прежнего этнического самосознания [85] Першиц А. И . Этнос в раннеклассовых оседло-кочевнических общностях. — В кн.: Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе. М., 1982, с. 164–177; Flayen Cl . La sedenterisation des nomades kouzo-valaques en Albanie Meridionale. — В кн.: Международный конгресс антропологических и этнографических наук: Труды. М., 1970; ср.: Плетнева С. А . Кочевники средневековья. М., 1982, с. 13 и след., 36 и след. . В связи со всем сказанным нельзя упускать из виду, что, несмотря на многократные вторжения в II–VI вв. в Европу кочевых народов (сарматов, гуннов, аваров, протоболгар и др.), ни один из них не создал устойчивого государственного образования (Гуннский союз и Аварский хаганат не достигли уровня государственной зрелости).

Дело заключалось отнюдь не в этнической принадлежности этих народов: не создали устойчивых государств в V–VII вв. и славяне, и такие германские народы, как даны, свионы, ругии и др. Решающую роль играли хозяйственно-культурный тип, степень социальной зрелости этноса. Отнюдь не случайно, что все наиболее ранние «варварские» государства возникли на землях Римской империи или близ ее границ, в контактных зонах, испытавших воздействие развитой цивилизации [86] Королюк В. Д. О так называемой «контактной» зоне в Юго-Восточной и Центральной Европе в средние века. — В кн.: Юго-Восточная Европа в средние века. Кишинев, 1972, с. 31–46. .

Поэтому следует рассмотреть все известия, давшие повод считать славян кочевниками, тем более, что таких данных немного.

Указывают на свидетельство Прокопия (с. 126, 127), что склавины «живут, ютясь в жалких хижинах, вдали друг от друга, и часто меняя, каждый в отдельности, область своего поселения», что быт их подобен быту массагетов (представляемых автором кочевниками), а нравы — гуннские, что живущие рассеянно славяне ранее именовались «спорами», и, по мнению Прокопия, будто бы поэтому можно считать, что у них много земли (земли же много необходимо, как говорит Лев VI Мудрый, прежде всего кочевникам. — Лев, с. 170). В своей «Тактике» этот автор, который, хотя и писал на рубеже IX–X вв., опирался на источники более ранней эпохи, сообщает, что славяне «жили, как кочевники, прежде чем переправиться через Истр и склонить свои выи под ярмо ромейской власти», а «грецизировал» их, т. е. заставил оставить прежние обычаи, Василий I (с. 172–173).

Однако эти известия даже вне сопоставления с другими не могут служить основанием для вывода о кочевом быте славян до переселения на земли империи. Г. Цанкова-Петкова, сравнивая эти данные с известиями Маврикия, говорит о существенной эволюции славян Подунавья в полустолетие между Прокопием и Маврикием: полукочевники во времена Прокопия, они стали оседлыми при Маврикии [87] Cankova-Petkova G . Gesellschaftsordnimg und Kriegskunst der slawischen Stiimme der Balkanhalbinsel (6.–8. Jh.) nach dem byzantinischen Quellen. — Helikon (Napoli), 1962, anno II, № 1/2, S. 264–270. .

По нашему мнению, славяне не были полукочевниками и в первой половине VI в. В самом деле, частая перемена мест поселения могла быть связана не с кочевым скотоводством, а с подсечно-огневой системой земледелия, временно практиковавшейся в период переселения [88] Рикман Э. А . Проблема этногенеза в современной румынской историографии. — В кн.: Вопросы этногенеза и этнической истории славян и восточных романцев. М., 1976, с. 234. . Меняя пашни, переносили периодически свои жилища, согласно Тациту, и древние германцы [89] Корнелий Тацит. Соч. в 2-х т. М., 1970, т. 1, с. 364. . Кроме того, употребленное здесь Прокопием слово χωρος (область) последовательно во всех трудах этого автора имеет значение не просто территории, а культивируемого, обжитого оседлым населением пространства [90] Иванов С. А . Материалы для index prokopiana, I. ΧΩΡΟΣ — В кн.: Этногенез народов Балкан и Северного Причерноморья. М., 1984, с. 76–80. . Могли быть связаны перемещения и с поэтапным приближением к границам империи различных групп славян в процессе их переселения.

Г. Цанкова-Петкова полагает [91] Cankova-Petkova G . Gesellschaftsordnung…, S. 266–267. , что Иордан (с. 72, 136) подтверждает данные Прокопия о полукочевом быте славян, говоря о том, что «их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям». Она видит здесь свидетельство перехода славян от родоплеменных коллективов, не имевших постоянных поселений и носивших имена своих родоначальников (т. е. обозначаемых эпонимами), к территориальным общинам, обретавшим оседлость и получавшим названия от местности поселения. Если в сообщении Иордана и есть указание на перемещение славян, то речь идет лишь о процессе расселения (смены места обитания), не имевшем ничего общего с регулярным кочевничеством или полукочевничеством. Иордан констатирует уже относительно стабильную картину славянского мира: многообразие наименований разных частей славянства зависело от того, к какому племени и роду они принадлежали или в какой местности обосновались, а не от их передвижений.

Не может служить аргументом в пользу тезиса о кочевничестве славян и употребление Прокопием термина χαλυβη, имеющего значение и шалаша, временного пристанища пастуха. Автор хотел здесь, несомненно, подчеркнуть, сколь непривычны для ромея, малы и бедны жилища славян, и, конечно, не имел в виду именно шалаши. Рассказывая о войнах с персами, этот писатель говорит о χαλυβαι как о воинских палатках (с. 126). Археологи обнаружили в левобережье Дуная два типа славянского жилища, характерных для всего славянского мира, — наземные жилища и полуземлянки с двускатной крышей [92] Третъяков П. И . По следам древних славянских племен. М., 1982, с. ИЗ, 114, 120; Donat Р . Haus, Hof und Dorf in Mitleleuropa vom 7.–12. Jh. — In: Ethnographisch-Archaologiscbe Zeilschrift. B., 1978, 19. Jhg., H. 1, S. 61–67; Иванов С. А. Славяне и Византия в VI в. по данным Прокопия Кесарийского: Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 1983, с. 18. . Ее наземная часть (двускатная крыша), как и небольшие размеры, могли дать повод Прокопию или его информатору именовать ее χαλυβη. Называя быт славян подобным массагетскому (или гуннскому), Прокопий имеет в виду не занятия населения, а «варварское» состояние общества (скудость пищи, пренебрежение к удобствам, чистоте и т. п.).