Анатолий Хазанов - Экспансия Португалии в Африке и борьба африканских народов за независимость (XVI–XVIII вв.)

В коллекции документов, собранных Тилом, имеется письмо монаха-августинца Азеведу королю (письмо не имеет даты, но написано, по-видимому, в 80-е годы XVI в.), в котором говорится: «Королевство Мономотапа и реки Куамы могут давать огромные выгоды Вашему Величеству, а в настоящее время не дают Вам никакого дохода, будучи сданы в аренду дону Жоржи де Менезишу и его слугам на трехгодичный срок за 150000 крузадо, которые они еще не уплатили. По этому контракту Ваше Величество получает мало дохода, а теряет много, сдавая в аренду эти земли, которые богаче золотом, чем земли Мины, Аргена… и могли бы легко давать прибыль Вашему Величеству. Для того чтобы получать доходы от этого золота, Вашему Величеству не нужно ни завоевания, ни вооруженной силы. Нужно только, чтобы Ваше Величество дали португальцам разрешение перевозить свои товары к этим рекам, платя пятую часть золота или других товаров, которые они везут с собой назад в Мозамбик, и эта торговля тотчас же будет поставлена на ноги. Золота будет так много, что налог в пятую часть даст Вашему Величеству за шесть месяцев (один муссон) больше, чем арендаторы платят за три года… Этот налог будет прибыльнее для Вашего Величества, чем торговля через посредство ваших агентов и купцов, а единственные связанные с ним хлопоты — это приказывать его собирать. Чтобы поставить эту торговлю на ноги и собирать пятины с золота и другой собственности для Вашего Величества, следует назначить в Мозамбике таможенного чиновника, который будет вести бухгалтерскую книгу и иметь сейф, в который будет помешать золото, находящееся под надзором достойных доверия чиновников и агента, которому будет доверено перевозить его в Португалию… причем вице-король не должен иметь права помещать его в Индии.

Таким путем через несколько лет Ваше Величество убедится в значении этого королевства Мономотапа для Индии, так как в эту торговлю нельзя будет вмешаться ни со стороны побережья, ни с какой-либо другой стороны. Не следует позволять въезд итальянцам, венецианцам, евреям, маврам… так как их коварство и дурной пример всегда были вредны для Индии» [137, т. IV, с. 33–34].

Как видим, верноподданнически настроенный монах в своем рвении услужить монаршему величеству сформулировал четкую и развернутую программу изменения экономической политики в Юго-Восточной Африке по образу и подобию той политики, которая стала практиковаться примерно в то же время в Бразилии.

Есть основания предполагать, что предложения смекалистого и хорошо ориентировавшегося в мирских делах святого отца нашли полное понимание и поддержку в Мадриде. В пользу такого предположения говорит тот факт, что в марте 1593 г. был издан королевский указ, на основании которого торговля золотом на восточноафриканском побережье была открыта для всех португальцев при условии уплаты значительного налога в пользу королевской казны. Этот декрет вызвал подлинную золотую лихорадку в Юго-Восточной Африке, однако условие об уплате налога в пользу короны никем не соблюдалось. В результате в марте 1595 г. последовал новый указ, запретивший свободную торговлю золотом и восстанавливавший прежнюю практику заключения контрактов с капитанами крепостей.

В письме, направленном в связи с этим вице-королю, король писал: «Поскольку я информирован, что этот приказ (декрет 1593 г.) был чрезвычайно убыточен для моей казны и наносил ущерб этой торговле, я желаю поэтому принять меры, благоприятные для всех, я выражаю желание… чтобы в будущем эта торговля была полностью и безотлагательно запрещена и чтобы она велась, как прежде, и чтобы были заключены контракты с капитанами крепостей Софала и Мозамбик. Обычные расходы крепостей должны оплачиваться ими, а определенная и справедливая сумма денег должна поступать в мою казну» [там же, с. 43].

Этот порядок получил свое дальнейшее развитие и оформление в 1608 г., когда были изданы декреты, фиксировавшие точную сумму, которую должны были выплачивать короне капитаны взамен за право скупать золото у коренных жителей Мономотапы.

Король постановил, что «капитаны должны платить 40 тыс. парданов в год» [там же, с. 63]. Это означало увеличение суммы платежей приблизительно в два раза по сравнению с существовавшей до этого практикой. В инструкции, направленной вице-королю Индии, король предписывал, что «все золото и серебро, добываемое из рудников, должно иметь штамп с королевским гербом короны таким же образом, как это делается в Испанских Индиях, чтобы помешать их незаконному присвоению, которое может иметь место в противном случае» [там же, с. 251].

В начале XVII в. начинается новый этап в истории португальской колониальной торговли, характеризовавшийся отменой королевской монополии и усилением торговой буржуазии. Непосредственной причиной, побудившей испано-португальский королевский двор отказаться от старой системы торговли (с помощью королевских торговых агентов), а также от королевской монополии на индийские пряности и некоторые другие виды товаров, была необходимость, с одной стороны, считаться с усилившейся экономической и политической ролью выросшей на дрожжах первоначального накопления португальской торговой буржуазии, а с другой стороны — противостоять усиливающемуся натиску торгового капитала молодых капиталистических хищников — Голландии и Англии, связанному, в свою очередь, с теми крупными социально-экономическими сдвигами, которые происходили в этих странах. Голландская и английская торговая буржуазия с завистью смотрела на процветавшую португальскую торговлю с Азией. Она уже не довольствовалась долей в этой торговле, а мечтала полностью овладеть ею. Результатом этого торгового соперничества, принявшего исключительно острые формы в конце XVI — начале XVII в., явились голландско-португальская и англо-португальская войны.

Начиная с конца XVI в. португальское правительство стало широко практиковать систему монопольных компаний, непосредственно осуществлявших всю внешнюю торговлю колоний. Этим компаниям правительство предоставляло монопольное право на торговлю в каком-либо районе или какими-либо видами товаров. Пользуясь предоставленными привилегиями, компании устанавливали выгодные им цены на экспортируемые и импортируемые товары. Эти компании обычно находились в частных руках (иногда в качестве пайщика в них участвовала и корона), но они должны были выплачивать часть своих доходов королевской казне.

Изменение португальской системы колониальной торговли и создание торговых компаний было, с одной стороны, результатом возросшей роли португальской торговой буржуазии, которая не могла мириться с прежним характером торговли, и знаменовало победу торгового капитала над старым феодализмом, цеплявшимся за королевскую монополию на торговлю. С другой стороны, создание торговых компаний — это своего рода защитная реакция не только торговой буржуазии, но и землевладельческого класса Португалии против энергичного наступления, которое вела на их интересы более могущественная торговая буржуазия западноевропейских стран. Все возможные последствия и размеры этой опасности португальский двор осознавал, по-видимому, достаточно отчетливо. Именно поэтому он: и пошел на создание торговых компаний — меру, которая, безусловно, усиливала позиции торговой буржуазии в ущерб интересам короны и феодального класса. Обосновывая необходимость этой меры, король Филипп писал 1 марта 1629 г.: «Торговля в этих краях Восточной Индии была весьма важна для моей казны и прибыльна для моих подданных еще до того, как там появились европейские нации, особенно голландцы и англичане, которые раньше ездили в Лиссабон в поисках пряностей и других товаров, которые туда привозили португальцы и благодаря которым это королевство было богатым и процветающим. После же включения иностранных наций в это судоходство и торговлю все изменилось, так что теперь они владеют этой торговлей и довели эти королевства и это государство до их нынешней нужды, которая известна. И поскольку желательно не только сопротивляться им силой оружия, но также и отбивать у них торговлю и уменьшать их прибыли, для чего требуется больший капитал, чем тот, который ежегодно используется моей казной для снаряжения торговых судов, то главным образом для этой цели я приказал, чтобы в городе Лиссабоне была учреждена компания с помощью денежных сумм от тех больших и малых городов королевства, которые желают к ней присоединиться» [137, т. IV, с. 206].