Борис Флоря - Куликовская битва. Сборник статей

Опасаясь выступления Казимира на стороне Ахмата, Иван III с целью выиграть время идет на переговоры с ханом. В это же время он старается убедить двух своих мятежных братьев, делает им уступки (обещает увеличить их уделы), чтобы они присоединились к нему в интересах общей борьбы с нашествием Орды.

Хан не принял подарки, посланные ему Иваном III с послом И. Ф. Товарковым, и, согласно Вологодско-Пермской летописи, заявил при этом: «Не того деля яз семо пришол, пришол яз Ивана деля, а за его неправду, что ко мне не идет, а мне челом не бьет, а выхода мне не дает девятой год. Приидет ко мне Иван сам, почнутся ми о нем мои рядцы и князи печаловати, ино как будет пригоже, так его пожалую» [840]. Переговоры, естественно, ни к чему не привели. Между тем с 26 октября установилась зима с сильными морозами, ордынцы же «бяху бо… наги и босы, ободралися», не хватало продовольствия и фуража. Хан, не решаясь снова перейти реку, уже замерзшую, и напасть на русское войско, около двух недель стоит у Угры, очевидно в ожидании помощи от Казимира.

К Ивану III пришли, наконец, на помощь братья Андрей Большой и Борис — надежды Ахмата на усобицу не сбылись, как и на приход литовского войска. Объединенные силы Ивана III стояли на выгодной позиции у Кременца, готовые к схватке. Попытка нападения монголо-татарского отряда на Конин и Нюхово была ликвидирована — Иван Васильевич послал туда своих братьев с воеводами, и ордынцы обратились в бегство.

Вскоре, 11 ноября, отступил и сам хан Ахмат. В связи с этим не лишено оснований, как полагает К. В. Базилевич, сообщение Казанского летописца о нападении на ОРДУ русского войска во главе со служилым царевичем Нур-Даулетом Городецким и князем Василием Ноздреватым Звенигородским. Оно разорило Сарай — столицу Большой Орды. Ахмат в начале следующего года погиб от руки своих соперников — ногайцев, и в дальнейшем борьбу с его сыновьями («Ахматовыми детьми», как их называют русские летописи) вел Менгли-Гирей; Большая Орда перестала существовать в начале XVI в.

В победном исходе событий осени — начала зимы 1480 г. главную роль сыграли возросшая экономическая, военная, политическая мощь Москвы, решительная позиция народа, ярко проявившаяся в событиях в Москве, напоминавших обстановку в столице в 1445 и 1382 гг. Московский народ в эти тревожные дни, когда часть бояр толкала Ивана на соглашение с ханом, недвусмысленно потребовал от великого князя решительно противостоять врагу [841].

Героические усилия русского народа позволили окончательно решить великую национальную задачу — довести до конца борьбу с иноземным игом, которая велась почти два с половиной столетия. За столетие, прошедшее после победы на Куликовом поле, силы Руси возросли неизмеримо. Если в 1380 г. русские люди заплатили за победу страшную цену и все же вынуждены были снова подчиниться власти Орды, хотя и ослабленной и все более слабевшей в XV в., то «стояние на Угре», закончившееся освобождением от ненавистного бремени, обошлось без генерального кровопролитного сражения, на которое Большая Орда попросту не решилась, опасаясь, и не без оснований, полной своей гибели, что, впрочем, и произошло через каких-нибудь два десятилетия. А в это время Россия набирала силы для решения новых задач, встававших перед государством, в строительство которого, в его национальное освобождение внесли свой вклад герои Куликова поля и «стояния на Угре». Их образы стоят перед нами в дни 600-летия и 500-летия славных и великих событий истории Отечества.

Куликовская битва 1380 г. оставила глубокий след в народном сознании. Это вполне понятно: битва имела решающее значение в консолидации народных сил для борьбы с иноземными захватчиками. Народное сознание в период формирования великорусской народности особенно чутко реагировало на те события, которые имели общегосударственное значение.

Мы находим различные следы влияния Куликовской битвы на народное восприятие исторического процесса. Главным источником для характеристики взглядов народа в этот период является устное поэтическое творчество. Возникшие за много веков до Куликовской битвы, еще в родовом обществе, многие фольклорные жанры (такие, как, например, пословица) пополнились новыми произведениями, в образной форме выразившими отношение народа к горьким событиям золотоордынского ига [842]. Показательно в этом плане возникновение пословицы «Пусто, словно Мамай прошел», в краткой, но образной форме отобразившей всю тяжесть похода Мамая на Русскую землю. С золотоордынским игом связаны и многие другие пословицы. Среди них можно назвать такие зафиксированные во многих сборниках пословицы, как «Бей сполох, татарин идет», «Злее зла татарская честь», «Каков хан, такова и орда», «В татарских очах нету проку», и многие другие.

Своеобразие отображения монголо-татарского ига в русском народном творчестве заключается в том, что эта тема звучала не только в пословицах, но и в других произведениях, которые были созданы русским народом задолго до нашествия монголо-татар. Наиболее ярко это можно проследить на примере русских былин. «Эпоха татарского ига нашла отражение в ряде скорбных, а часто и гневных эпизодов эпических песен. Разорение городов, гибель семьи, тяжесть плена, обременительные подати — таковы мотивы песен о татарском иге», — писал С. А. Богуславский [843]. Но главным в былине было не описание тяжести чужеземного ига, а призыв к борьбе с монголо-татарами, ставший ведущей темой эпоса во время монголо-татарского ига. Былины были для народа и его устной историей, сохранившей память о былом единстве, и выражением народной идеологии с ее стремлением опоэтизировать борьбу народного героя с иноземным поработителем. Былины были в то время и агитационно-художественным средством мобилизации народных масс на борьбу с иноверцами-захватчиками, формой воспитания в народе воли к борьбе и веры в победу над врагом.

Именно в это время усилился процесс циклизации богатырей вокруг князя Владимира и Киева, а борьба с монголо-татарским игом стала тем стержнем, вокруг которого начали группироваться изменившиеся сюжеты старых былин. В эпоху монголо-татарского ига окончательно сложились и образы богатырей — идеальных героев-воинов, наделенных лучшими чертами русского национального характера. В образах богатырей в высокохудожественной форме отразились мечты и чаяния народа, его патриотизм, осознание своей силы, которую нельзя было сломить даже в тех тягчайших испытаниях, какие выпали на долю русского народа. В. Я. Пропп так пишет об этом: «Былины о разгроме татар содержат правдивое я реалистическое изображение татарского нашествия и его разгрома от момента вторжения врага в пределы Руси до его окончательного изгнания. Правдивость изображения определяется выделением в искусстве народа наиболее типических и характерных черт этой борьбы» [844].