Вера Матузова - Крестоносцы и Русь. Конец XII в. — 1270 г.

1. Князь Всеволод Мстиславич — сын Мстислава Романовича, бывшего тогда великим князем Киевским. О появлении его в Новгороде сообщается в начале этой же летописной статьи. Княжение Всеволода в Новгороде продолжалось два года — новгородцы прогнали его в конце 1220 или начале 1221 г. [НІЛ: 60].

2. Название ливонского замка — « Пертуев », в других источниках не встречается. В издании Новгородской Первой летописи 1950 г. [НІЛ: 612] замок ошибочно отождествляется с Перновом (Пярну), основанным лишь во второй половине XIII в. Сопоставление с хроникой Генриха позволяет предполагать, что Пертуев — это замок меченосцев Венден. Название «Пертуев», по мнению С. А. Аннинского, происходит от имени рыцаря Бертольда — главы венденских меченосцев, при котором примерно в 1208 г. был основан замок [Аннинский 1938, примечания: 545]. С его мнением согласен Э. Мугуревичс [ІН: 377]. Логически такое предположение представляется вполне возможным. Однако в ливонских источниках название «Бертольдов город» применительно к Бендену неизвестно. Кроме того, и в русских источниках Венден-Цесис обычно называется «Кесь».

3. Стороже — здесь: передовой отряд ливонского войска, вышедший навстречу русским.

4. Упоминание о Литве — явная ошибка летописца. Речь может идти о северных латгалах, составлявших вместе с ливами вспомогательные силы при войске меченосцев (ср. ком. 6 к прил. 2Ж).

5. Согласно летописи, Твердислав был лишен посадничества, а Якун — должности тысяцкого в начале 1218 г. из-за недовольства новгородцев их действиями в конфликте с владимирским князем Юрием Всеволодовичем [НІЛ: 59]. Возвращение же им прежних должностей — реакция новгородцев на неудачный поход в Ливонию. О Твердиславе см. выше: ком. 3 к прил. 1В. Якун Намнежич стал тысяцким не позже конца 1214 г. [НІЛ: 53, 54]. До какого времени он оставался в этой должности, точно неизвестно.

«Въ лѣто 6730. <���…>Того же лѣта Гюрги князь [1] приела брата своего Святослава [2] новгородьчемъ въ помощь; идоша новгородьци съ Святославомъ къ Кеси [3], и придоша Литва въ помочь же; и много воеваша, нъ города не възяша. На ту же зиму князь Всѣволодъ [1] побеже въ ноць, утаивъея из Новагорода, съ всемь дворомъ своимь; новгородьцы же печяльни быша о томъ [4]…» [НІЛ: 60].

Общие замечания.Подробный рассказ о совместном русско-литовском походе к Вендену содержится также в «Хронике Ливонии» (ГЛ, XXV: 3). Н. Г. Бережков, исходя из этих сведений, полагает, что в летописной статье за 6730 г. объединены события за два мартовских года — 6729 и 6730. В частности, 6729 г. (т. е. 1221 г.) следует датировать сообщение о походе в Ливонию [Бережков 1963: 261].

1. Владимирский князь Юрий Всеволодович , сын которого Всеволод Юрьевич, сменил в 1221 г. на новгородском столе князя Всеволода Мстиславича. См. также ком. 4.

2. Князь Святослав — Гавриил Всеволодович, в 1213–1228 гг. княжил в Юрьеве-Польском; в 1246–1252 гг. — великий князь Владимирский [Войтович 1990: 153].

3. Кесь — рус. название замка Венден (Цесис).

4. В конце 6731 г. (т. е. в конце 1223 или начале 1224 г.) по просьбе новгородцев князь Юрий Всеволодович вернул Всеволода на новгородское княжение. Повторно Всеволод княжил в Новгороде примерно до конца 1224 г. [НІЛ: 61, 64].

«Въ лѣто 6731. <���…> Приде князь Ярославъ [1] от брата и иде съ всею областию къ Колываню [2], и повоева всю землю Чюдьскую, и полона привиде бещисла, нъ города не взяша, злата много възяшя, и придоша вси съдрави» [НІЛ: 61].

Общие замечания. Подробно об этом походе рассказывается в «Хронике Ливонии», согласно которой русские отряды отправились в Эстонию на помощь восставшим против крестоносцев эстам по просьбе последних (ГЛ, XXVII: 3). Однако мотив совместной борьбы остался не замеченным летописцем, который счел необходимым акцентировать внимание на экономическом результате похода и отсутствии потерь в русском войске. О том, что главной целью похода был все же захват Колывани, свидетельствует замена в Новгороде князя сразу после возвращения русских войск в город.

1. Князь Ярослав ( Федор ) Всеволодович — брат владимирского князя Юрия Всеволодовича, княживший до прихода в Новгород в Переславле-Залесском. Ярослав был поставлен братом на новгородское княжение в конце 1222 г. после ухода из Новгорода сына Юрия — Всеволода (см. ком. 4 к прил. 1А), княжил там до конца 1223 или начала 1224 г. и был заменен на Всеволода Юрьевича, призванного по просьбе новгородцев, недовольных результатом похода в Эстонию [НІЛ: 61]. Это второе княжение Ярослава в Новгороде. Первый раз он сидел на новгородском столе в 1214–1216 гг. [НІЛ: 53–55]. После 1223 г. он еще трижды княжил в Новгороде: в 1225–1228 гг. [НІЛ: 64–68], в 1231–1232 гг. [НІЛ: 71–72] и в 1233–1236 гг. [НІЛ: 72–74], в перерывах возвращаясь в Переславль (см. далее в прил. 2А). Позже княжил во Владимире и Киеве [Войтович 1990: 153].

2. Колывань — русское название эст. крепости Линданисе, а затем и построенного там в 1219 г. датчанами замка Ревель (Таллинн) (см. ком. 19 к ГЛ, XXVII).

«Въ лѣто 6732. Приде князь Всеволод Гюрьгевиць [1] въ Новъгород. Того же лѣта убиша князя Вячка [2] Немьци въ Гюргевѣ, а городъ взяша» [НІЛ: 61].

Общие замечания.Подробный рассказ о взятии Юрьева (Дорпата) содержится в ГЛ, XXVIII: 5, 6. под 1224 г.

1. О возвращении Всеволода Юрьевича на новгородское княжение см. в ком. 1 к прил. 1Е.

2. Вячко — латгальский князь Кукенойса (Кокнесе) Ветсеке.

«Въ лѣто 6736. <���…> Том же лѣтѣ князь Ярославъ [1] <���…> поиде в Пльсковъ съ посадникомь Иванкомь [2] и тысячьскыи Вячеслав [3]. И слышавше пльсковици, яко идеть к нимъ князь, и затворишася въ городѣ, не пустиша к собѣ; князь же, постоявъ на Дубровнѣ [4], въспятися в Новъгород: промъкла бо ся вѣсть бяше си въ Пльскове, яко везеть оковы, хотя ковати вяцыиее мужи [5]. И пришьдъ, створи вѣче въ владычьни дворѣ и рече, яко «не мыслилъ есмь до пльсковичь груба ничегоже; нъ везлъ есмь былъ въ коробьяхъ дары: паволокы [6] и овощь, а они мя обыцьствовали», и положи на нихъ жалобу велику. Тъгда же приведе пълки ис Переяславля [7], а рекя: «хочю ити на Ригу»; и сташа около Городища шатры <���…> То же слышавъше пльсковици, яко приведе Ярослав пълкы, убоявшеся того, възяша миръ съ рижаны, Новгородъ выложивъше [8], а рекуче: «то вы, а то новгородьци; а намъ ненадобе; нъ оже поидуть на насъ, ть вы намъ помозите»; и они рекоша: «тако буди» [9]; и пояша у них 40 муж въ талбу [10]. Новгородци же, увѣдавъше, рекоша: «князь насъ зоветь на Ригу, а хотя ити на Пльсковъ» [11]. Тъгда же князь посла Мишю [12] въ Пльсковъ, река: «пойдите съ мною на путь, а зла до вас есмь не мыслилъ никотораго же; а тѣхъ ми выдайте, кто мя обадилъ къ вамъ». И рекоша пльсковици, приславъше Грьчина [13]: «тобе ся, княже, кланяемъ и братьи новгородьцемъ; на путь не идемъ, а братьи своей не выдаемъ; а с рижаны есме миръ взяли [14]. Къ Колываню есте ходивыпе, серебро поймали, а сами поидосте в Новъгородъ, а правды не створися, города не взясте, а у Кѣси такоже, а у Медвѣже головѣ такоже; а за то нашю братью избиша на озѣрѣ [15], а инии повѣдени, а вы роздравше, та прочь [16]; иди есте на нас удумали, ть мы противу васъ с святою богородицею и съ поклономъ; то вы луче насъ исѣчите, а жены и дѣти поемлете собе, а не луче погании [17]; ть вамъ ся кланяемъ». Новгородьци же князю рекоша: «мы бе своея братья бес пльсковиць не имаемъся на Ригу; а тобе ся, княже, кланяемъ». Много же князь нудивъ [18], а не яшася по путь. Тъгда же князь Ярославъ пълкы своя домовь посла. Пльсковици же тъгда бяху подъвегли Нѣмци и Чюдь, Лотыголу и Либь, и отпустиша я опять [19]; а тѣхъ, кто ималъ придатькъ у Ярослава, выгнаша исъ Пльскова: «поиде по князи своемь, намъ есте не братья» [НІЛ: 65–66].