Гвидо Кнопп - История XX века в лицах

«У нас был очень силен командный дух. Мы действительно хорошо сработались и твердо решили, что один из нас достигнет вершины — все равно кто».

Шанс на вершину у него получили даже двое «небританцев»: новозеландец Эдмунд Хиллари и шерп Тензинг Норгай. Высотные лагеря были оборудованы наилучшим образом, в лагерях находились группы на случай спасательных работ. Держалась хорошая погода. Наконец вторая группа восходителей добилась успеха: 29 мая 1953 г. в 11 ч 30 мин Хиллари и Тензинг достигли вершины — и стали первыми людьми на высочайшей горе Земли.

Такой триумф британцев был для Буля тяжелым ударом. Конкуренты с островов имели способное руководство экспедицией и хорошо сработавшуюся команду. Херрлигкоффер и Ашенбреннер напротив, оказались дилетантами, через немецко-австрийскую команду альпинистов прошла трещина. Буль сделал отчаянное предложение. Вместо носильщиков-хунца провиант и снаряжение к Голове мавра должны будут отнести трое членов группы. Там австриец хотел переночевать в ледяной пещере, чтобы на следующий день одному попытаться совершить восхождение на вершину. Но «гора-убийца» снова перечеркнула план атаки: вся операция грозила утонуть в свежевыпавшем снегу.

30 июня неожиданно прояснилось. Однако штурмовую группу в высотном лагере № 4 улучшение погоды не обрадовало, потому что руководство экспедиции дало указание о спуске. Якобы существует новый «план штурма», так объяснили из базового лагеря. В последующие дни Ашенбреннер и Херрлигкоффер повторяли свой приказ о спуске — несмотря на прекрасную погоду. Группа Эртля и Буля видела, как пропадает их последний шанс когда-либо попасть на вершину. Эртль закончил сеанс радиосвязи словами «Да пошли вы!». Наконец руководству экспедиции пришлось признать, что «бунтовщики» совершат попытку и без разрешения. Осознавая свое бессилие, оно дало зеленый свет: «Ладно, идите, желаем удачи».

«На горе Херрлигкоффер все пустил на самотек. Причем еще на заключительной фазе он все сделал неправильно. Когда погода была отличной и ясной, чтобы этот одиночка Буль смог достичь вершины, он хотел прекратить весь штурм вершины».

2 июля было принято решение о штурмовой группе: на следующий день должен был идти Герман Буль в сопровождении 27-летнего мюнхенца Отто Кемптера. Можно будет сделать только одну попытку.

Буль и Кемптер заняли последний бивак на высоте добрых 7 000 метров. Ночью перед восхождением на вершину поднялся сильный ветер, отчего Булю пришлось укрепить палатку кирками и лыжными палками. Кемптер в этом не участвовал. Когда Буль около часа ночи разбудил его, чтобы готовиться к выступлению, его напарник сослался на запланированное время выхода в три часа и еще раз перевернулся на бок в своем спальном мешке. Буль решился пойти вперед один. Когда Кемптер выспится, то легко сможет следовать за ним по проложенной тропе, — так он надеялся. Когда 3 июля солнце взошло в пять часов, Кемптер, его напарник, уже был виден — на расстоянии примерно одного часа. Буль был полон надежд: погода была лучше некуда — солнечной и сухой.

«Буль как движущая сила экспедиции весьма ослаб, чтобы вообще прийти в последний лагерь. На заключительной фазе он всегда был один во главе, чтобы вопреки плохой погоде, вопреки безысходности все-таки достичь вершины, добиться своего».

Около семи часов он достиг Серебряной седловины на высоте 7 450 м. Между тем Кемптер все еще сильно отставал, и Буль понял, что остаток пути ему, пожалуй, придется идти одному. Он мог также отказаться от выхода на вершину, предполагавшегося около полудня. Будучи предоставлен сам себе и без всякого снаряжения, он, собственно говоря, не имел шансов. Все говорило в пользу возвращения в лагерь.

Тем не менее Буль решился продолжать свой одинокий путь. Чтобы продвигаться еще быстрее, он даже оставил свой рюкзак с провиантом и дополнительной одеждой у предвершины. В 1934 г. группа тоже добралась до этого места, прежде чем ее застал врасплох ураган. Около 14 часов одинокий восходитель совершил спуск в Бацинскую впадину. До цели ему оставалось порядка 300 м вверх. Силы Буля заметно иссякли, уже несколько часов он двигался в так называемой «зоне смерти»: начиная с высоты 7 500 м тело даже на привале не восстанавливает сил. Без дополнительного кислорода внимание все больше рассеивается, восходитель умирает «медленной смертью». У Буля не было с собой кислорода. Немного сил ему еще раз придали таблетки кофеина. Последний участок он преодолел на четвереньках. В 19 часов это наконец случилось: после 17-часового подъема Буль вонзил свой ледоруб в вершину Нангапарбат. Он победил ее совершенно один.

Но как отреагирует гора? Медленно опускались сумерки. Как ему пережить ночь на вершине — без палатки, спального мешка и теплой одежды? У него не было с собой топлива, ничего из еды и питья. Буль знал, что умереть для него — более вероятно, чем выжить. Своим фотоаппаратом «кодак» он сделал несколько снимков. Он быстро привязал вымпел с пакистанскими национальными цветами к ручке ледоруба, который он оставил на вершине. Через полчаса покоритель Нангапарбат приступил к спуску.

«И вот я, первый человек с сотворения Земли, стою на этом месте, у цели моих желаний! Я не отдаю себе отчета в значении этого момента, не ощущаю радости победы, вовсе не кажусь себе победителем.

Я рад, что поднялся наверх и все трудности пока что закончились.

Я совершенно без сил».

Положение Буля продолжало ухудшаться. Всего через несколько шагов у него отпали шипы на ботинке. Теперь скалолаз-одиночка мог двигаться только ощупью. В 21 час Булю пришлось прервать свой спуск на скальной стене — было слишком темно. 28-летний мужчина прислонился к скале, натянул на лицо шерстяную шапку и надел вторую пару перчаток. В течение последующих восьми часов ему нельзя было пошевелиться или заснуть, чтобы не сорваться со стены. Температура снизилась ниже минус двадцати градусов, но Булю несказанно повезло: обычно дувшего ледяного ветра не было — хватило бы нескольких шквалов, и он замерз бы, стоя на стене.

Первые солнечные лучи выручили тирольца. Хоть он и пережил ночь, ему еще предстоял долгий обратный путь. Жажда стала мучительной, Буль едва плелся. Между тем на каждый шаг ему нужно было сделать десять вдохов. Около полудня у него начались галлюцинации: у него вдруг появился напарник по связке, с которым он даже беседовал, но потом тот снова пропал. Из последних сил Буль, шатаясь, добрел до спасительного лагеря. Было 4 июля 1953 г., 19 часов — к этому моменту Буль был в пути 41 час. Ганс Эртль зафиксировал возвращение тирольца, кожа у которого обгорела и в нескольких местах уже потрескалась, на кинопленку. На его лице появились глубокие морщины. За два дня Буль внешне постарел на десятки лет.