Эрих Керн - Измена Германии. Шпионы и саботажники против собственного отечества

Харро Шульце-Бойзен

Либертас Шульце-Бойзен

После сообщения Коппи Шульце-Бойзен тут же приостановил работу всех прежних радиостанций. Целыми днями группы радиоперехвата прилагали все силы, но больше не могли добиться результата. Они снова на ощупь бродили по Берлину как будто в полной темноте.

Радиосвязь группы «Коро» с Москвой никогда не работала безупречно. Радиограммы только с трудом принимались в Москве, и поэтому московский центр приказал, чтобы все сведения «Коро» передавались через группу Кента в Брюсселе. Харро Шульце-Бойзен с этой минуты поставлял свою информацию непосредственно советскому офицеру Соколову, в то время как Берлин полностью умолк.

Очень скоро служба радиоперехвата заметила, что нелегальный радиообмен в Брюсселе поразительно усилился. Три группы радиоконтроля теперь были направлены в Брюссель и были подчинены там капитану Пипе. Снова началась продолжительная игра. Грузовики службы радиоперехвата стояли на Пляс де ла Дюшес де Брабант, на Пляс де Кёкельберг и у церкви Сен-Жан-Баптист (Св. Иоанна Крестителя). Наконец, месторасположение радиостанции было определено: вилла в пригороде Моленбеек.

Не только управление Аусланд-Абвер (заграничная служба Абвера), но также и Главное управление имперской безопасности было привлечено к борьбе против угрожающего источника измены. Комиссар уголовной полиции Йозеф Райзер, секретарь уголовной полиции Карл Балль, секретарь уголовной полиции Отто Шваб и ассистент уголовной полиции Рольф Рихтер поехали в Бельгию и Францию и начали расследование.

Одновременно сигнал тревоги был отправлен и Тайной полевой полиции.

В туманный день 13 декабря 1941 года, в субботу, Абвер нанес удар. Точно в 16.00 два полицейских автомобиля подъехали к вилле. Выпрыгнувшие из машин полицейские с пистолетами в руках задержали двух постоянно патрулирующих на улице дозорных и с помощью отмычки проникли в дом. Если на первом этаже они нашли только одну старую женщину, то на втором этаже немецкие полицейские застали врасплох четырех мужчин и одну женщину, которые как раз осуществляли радиообмен с Москвой. Это были София Познанская, которая с криком хотела выпрыгнуть из окна, но ей помешали, оба советских офицера Михаил Макаров и Антон Данилов, а также случайно оказавшийся там связной. Вопреки внезапности обоим русским удалось бросить лежащие на столе документы в огонь открытого камина. Затем на всех надели наручники и вывели.

И снова удача была на стороне коммунистических шпионов. Один агент группы «Бордо» лишь за несколько минут до налета полицейских покинул виллу с сообщением для Ефремова.

Но он еще находился на улице, когда полицейские автомобили остановились перед домом и арестовали дозорных. Агент спокойно, как безобидный прохожий, пошел дальше, сделал большой крюк, и нашел место, откуда он мог издалека видеть все, что происходило. После того, как группу арестовали и вывели, он побежал со всех ног к Соколову, который не жил в том же месте, где стояла радиостанция. Вместе с тем удачная акция, в конце концов, оказалась неудачей. Так как шеф убежал. Кент исчез из Брюсселя и перенес свою деятельность в Южную Францию, где он продолжал работу из окрестностей Марселя.

Конечно, немецкая полиция некоторое время следила за пустым домом, все же, кроме одного мелкого сотрудника, которого не успели предупредить, никто больше не попал в сети. При этом немцы действовали настолько легкомысленно, что даже не конфисковали оборудование и другие вещи из помещения, где находилась радиостанция. Когда полицейская охрана была снята, Соколов попросил двух агентов забрать у ничего не знающей домовладелицы принадлежащие группе предметы оборудования, что они сделали совершенно спокойно.

Самое важное, однако, было то, что все еще не удалось расшифровать ни одной радиограммы «Красной капеллы».

Поэтому Абвер организовал собственную группу дешифровщиков во главе с одним преподавателем из Лейпцига. Группа состояла из берлинских студентов математики и неофилологии. До сих пор удалось лишь узнать, что код радиограмм был так называемым книжным ключом. Но, не зная о том, на основе какой именно книги был составлен этот ключ, им никак не удавалось продвинуться вперед.

Радиоконтрразведка на Маттеикирхенплатц в Берлине увеличила свою команду вдвое. Нужно было контролировать более 300 нелегальных агентурных радиостанций.

Снова прошло некоторое время, пока с помощью индивидуального и тщательного опроса старой домовладелицы не удалось определить книгу, которая дешифровщица мадемуазель София Познанская всегда держала в руках: Ги де Лесерф, «Le miracle du professeur Teramond» («Чудо профессора Терамона»).

Софию Познанскую уже нельзя было допросить: она совершила самоубийство в военной тюрьме, чтобы никого и ничего не выдать.

София Познанская

Тем не менее, эта книга бесследно исчезла из виллы. Кент хорошо сделал всю работу.

Немедленные расследования дали ответ, что эта книга была давно распродана и больше не переиздавалась. Из Берлина был вызван в Париж немецкий офицер, знающий французский язык. Он должен был обшарить все букинистические лавки французской столицы и любой ценой добыть эту книгу. После долгих и отчаянных поисков он нашел ее в лавке на Монмартре. 17 мая 1942 книга, наконец, была в Берлине. Группа дешифровки безотлагательно принялась за работу.

Тем временем, «Коро» тоже не бездельничал. Как только он узнал, что при Абвере работает группа дешифровки, он умудрился внедрить в группу дешифровщиков своего сотрудника, а именно студента Хорста Хайльмана. «Коро» вместе с тем оказался прямо в сердце своего самого опасного противника. Удача была на его стороне. Пока, по крайней мере.

В то же самое время на Восточном фронте фельдфебель Карл Ханнеман явился на немецкий передний край с советским пулеметом в руках и сообщил, что он был членом экипажа самолета эскадры «Хайдербек», и что 26 января 1942 года его самолет вылетел на разведку к востоку от Курска, но был сбит русскими. Совсем недавно он якобы уничтожил советского часового с пулеметом и в качестве доказательства принес его оружие.

Фельдфебеля Ханнемана сразу отправили в Берлин и радостно там чествовали. Он получил три недели специального отпуска, из которого он никогда больше не вернулся. На самом деле этим «Ханнеманом» был коммунистический эмигрант Альберт Хёсслер, воевавший в Испанской гражданской войне на стороне коммунистов. Он был сброшен на парашюте в районе Гомеля с советского самолета, и имел при себе документы немецкого фельдфебеля Ханнемана. У него был приказ усилить группу «Коро» в качестве хорошо обученного радиста, и Шульце-Бойзен передал его Гансу Коппи, который теперь занимался радиосвязью из меблированной комнаты на Шоссештрассе, угол Инвалиденштрассе.