Гвидо Кнопп - История XX века. Тайны, загадки и мифы

Когда Родригес вышел из комнаты, у двери с оружием наизготовку появился сержант Марио Теран, добровольно вызвавшийся совершить казнь. Говорят, Че встретил своего палача словами: «Я знаю, что ты пришел убить меня. Стреляй, трус, ты убиваешь мужчину». Теран, который, очевидно, был пьян, сначала попал Че только в руку и ногу, но третий выстрел был смертельным.

Че Гевара умер в возрасте 39 лет. В тот же день его тело перевезли в город Вальсгранде. Там его труп выставили на возвышении на всеобщее обозрение, чтобы доказать всему миру, что Че действительно умер. И вот он с широко открытыми глазами лежал на виду у зевак. Военные, журналисты и местные жители крадучись проходили мимо трупа человека, который был удивительно похож на живого. С быстротой молнии распространился слух, что Че очень похож на Иисуса. Действительно, вскоре после казни он был на пути к тому, чтобы стать мучеником. Женщины отрезали у покойника пряди волос и хранили их как святыню. Офицеры и солдаты спорили за принадлежавшие Че трубку, часы «ролекс», оружие и одежду. Поскольку местные военные и ЦРУ опасались, что версия о гибели в бою может вызвать сомнения, труп украдкой зарыли в тайном месте.

Пройдет 30 лет, и его бренные останки будут обнаружены и доставлены на Кубу. Свое последнее пристанище Эрнесто Че Гевара нашел в кубинском городке Санта-Клара.

Иногда кажется, что все люди, причастные к смерти Че, извлекли из этого выгоду. Кубинская революция получила своего святого, военные, бравшие его в плен, сделали политическую карьеру или написали книги о своей встрече с самым легендарным партизаном всех времен, агент ЦРУ Родригес стал одним из самых востребованных агентов в США.

Он был похож на Иисуса Христа, и взгляд его преследовал нас, где бы мы ни стояли в комнате. Его взгляд преследовал нас. У него были длинные курчавые волосы, как у Иисуса на образках.

Для аргентинца Сиро Бустоса, соратника Че, живущего сегодня в шведском городе Упсала, смерть революционера превратила его собственную жизнь в трагедию. Говорили, что это он выдал Че Гевару боливийским военным, и этого обвинения он так и не смог опровергнуть.

Он бежал на край света, но прошлое до сих пор настигает его. Только после долгих переговоров он согласился на интервью, но воспоминания о человеке, смерть которого якобы на его совести, мучительны. «Как-то в ноябре я слушал новости… Я услышал голос Че. Этот голос обращался ко мне. Этот голос я не просто слышал; он словно проникал мне под кожу. Кубинская революция и Че принесли миру нечто совершенно новое. И я отправился на Кубу, чтобы бороться за революцию».

Он наполнял социальные утопии и мечты жизнью, он почти мистическим образом воплощал дух своей эпохи.

В 1963 г. он познакомился с Че, которого Жан-Поль Сартр назвал «самым совершенным человеком нашей эпохи». Харизматичный революционер, самый могущественный после Фиделя Кастро человек на Кубе, президент Национального банка, министр промышленности и майор революционной армии, произвел неизгладимое впечатление на аргентинского художника Бустоса, как и на большинство современников.

Но для Че государственные почести ничего не значили, вскоре после победы коммунистов в 1959 г. канцелярская работа в Гаване ему надоела. Его воодушевляло желание «создать лучший, справедливый мир». И он вступил в спор с Советами. Для них неудобный смутьян давно был бельмом на глазу. В 1965 г. после резкого спора с Фиделем Кастро Че не только отказался от всех постов, но и от кубинского гражданства.

С тех пор он исчез из поля зрения, и место его пребывания стало загадкой. На самом деле он и несколько его последователей с тайным заданием партизанили в Конго, однако Че пришлось признать, что его модель революции нельзя перенести на африканскую почву. Разочаровавшись, он инкогнито вернулся на Кубу.

Тем временем кубинская секретная служба нашла новое поле деятельности для выдающегося смутьяна, который ни за что не хотел оставаться на Кубе. Че с небольшой партизанской группой должен был отправиться в Боливию, граничившую с пятью странами, чтобы оттуда нести революцию через весь южноамериканский континент. Собственно говоря, не имеющий подданства революционер хотел поехать прямо в Аргентину, но Фидель Кастро опасался, что там Че сразу расстреляют, да и Советы были категорически против.

Главная цель Че заключалась в том, чтобы партизанскими действиями вынудить США к военному вмешательству, как это было во Вьетнаме. Он надеялся ослабить ударную силу американских вооруженных сил на других фронтах и мобилизовать сопротивление населения «против империалистических США».

Сиро Бустосу, как и Че, аргентинцу по происхождению, «выпало задание готовить в Аргентине вооруженный переворот. Бустос рассказал, что Че предостерегал повстанцев от партизанской борьбы.

«Задание такого рода влечет за собой риски, прежде всего риск быть убитым. Если ты не согласен пойти на такой риск, не участвуй в таком задании». То, что сначала для большинства добровольцев звучало как героический призыв, вскоре стало горькой правдой.

Снова ощущаю между моими пятами ребра Росинанта; я возвращаюсь на свой путь, со щитом на руке.

3 ноября 1966 года Адольфо Мена Гонсалес, он же Эрнесто Че Гевара, с фальшивым паспортом прибыл в боливийскую столицу Ла-Пас, где его уже ожидали его последователи. До конца года армия Че состояла из 24 человек, среди них девять боливийцев. Вскоре повстанцев было 51. В девственном лесу близ реки Ньянкауасу они оборудовали примитивный лагерь и через некоторое время обратили на себя внимание окрестных крестьян. Но те сочли партизан «всего лишь» торговцами кокаином, частыми гостями в той местности. С помощью «древних» раций Че поддерживал контакт со связными на Кубе и в Ла-Пасе.

Немка Таня Бунке, знавшая Че много лет, получила задание организовать снабжение отряда. Режи Дебре, французский писатель, еще до прибытия партизанской группы подыскивал подходящее место для учебного лагеря. Он был кем угодно, только не опытным партизаном, однако он был близок с Фиделем Кастро.

Многие назовут меня авантюристом, да я и есть авантюрист; но я один из тех, кто рискует своей шкурой, чтобы доказать свою истину.

Появление в Боливии в сентябре 1967 г. Дебре и других сторонников левых идей вызвало беспокойство у тамошних коммунистов. Вождь левого крыла коммунистической партии Марио Монхе относился к акции в целом крайне скептически. Фидель Кастро уверил его, что Боливия якобы послужит одному из его людей только как остановка по пути в Аргентину. На это Марио Монхе было нечего возразить. Встретившись в канун Нового года с Че в партизанском лагере, он раскрыл обман. Монхе не намеревался поддерживать вооруженную борьбу партизан в Боливии. Лишь для вида лидер коммунистов согласился с предложениями Че; но уже на следующий день уехал — и больше не показывался.