Игнат Горелов - Николай Бухарин

Нужно было эти различные хозяйственные группы, эти различные хозяйственные факторы сцепить таким образом, чтобы обеспечить их взаимное экономическое оплодотворение. Исходя отсюда, мы вырабатывали наши лозунги при переходе к новой экономической политике; поэтому совершенно не случайно мы пошли по линии торговли в первую очередь, потому что торговля-то и означает как раз ту связь, которая позволяет воздействовать одному хозяйственному фактору на другой, в первую очередь, городу на деревню и обратно.

Это есть основа новой экономической политики, и если мы под этим углом зрения посмотрим на различные хозяйственные этапы, которые мы прошли, то наше движение можно определить как движение от «запертого» ко все более «отомкнутому» хозяйственному обороту.

Но этот опыт экономического движения нам показал, насколько неправильны были наши старые представления о достижениях социализма уже после завоевания государственной власти пролетариатом.

Грубо говоря, раньше мы представляли себе дело так: мы завоевываем власть, почти все захватываем в свои руки, сразу заводим плановое хозяйство, какие-то там пустячки, которые топорщатся, мы частью берем на цугундер, частью преодолеваем, и на этом дело кончается. Теперь мы совершенно ясно видим, что дело пойдет совсем не так.

Среди громадного количества нелепостей и глупостей буржуазные критики политики пролетарской диктатуры в России сказали кое-что неглупое и относительно верное. Один из самых умных критиков коммунизма, австрийский профессор Мизес, написавший в 1921―22 гг. книгу о социализме, развертывает следующий ряд положений. Мы, говорит он, согласны с марксистскими социалистами, что нужно бросить всякую сентиментальную ерунду и ставить вопрос так, что лучшим является тот хозяйственный порядок, который лучше развивает производительные силы. Но так называемый «деструктивный» социализм коммунистов ведет не к развитию производительных сил, а к их падению. Это происходит прежде всего потому, что коммунисты забывают о крупнейшей роли частно-индивидуалистического стимула, частной инициативы. Капитализм страдает пороками — это верно. Но капиталистическая конкуренция ведет к развитию производительных сил, которые гонятся капиталистическим развитием вперед, и в результате роста производительных сил общества больше приходится и на долю рабочего класса. Поскольку коммунисты хотят установить производство по приказу, из-под палки, поскольку их политика потерпит и уже терпит неминуемый крах.

В системе военного коммунизма, рассматриваемой с точки зрения ее экономической сущности, несомненно, есть кое-что похожее на эту карикатуру на социализм, гибель которой предрекали все ученые-экономисты буржуазии. И поэтому, когда мы от этой системы стали отказываться и когда перешли к рациональной экономической политике, буржуазные идеологи заголосили: здесь начинается отступление от коммунистических идей: сдали свои позиции, проиграли свою игру и теперь возвращаются к почтенному капитализму. Они так ставят вопрос, но проиграли-то в сущности не мы, а они.

Мы были поставлены в определенное положение, при котором мы действовали так, как нужно и можно было действовать. Но потом мы сообразили, как нужно идти дальше, и теперь можно сказать, что наши противники в этом споре проиграли. Мы отстояли в борьбе самое важное, что нужно было отстоять: диктатуру пролетариата.

Когда же мы перешли к нэпу, мы этим самым практически стали преодолевать изложенную выше буржуазную аргументацию, выставленную против социализма. Почему? Потому, что смысл нэпа заключается в том, что мы, используя хозяйственную инициативу крестьян, мелких производителей и даже буржуа, допуская, таким образом, частное накопление, — мы вместе с тем в известном смысле ставим их объективно на службу социалистической госпромышленности и всего хозяйства в целом. Развязав товарооборот, мы тем самым дали возможность выявиться заинтересованности мелких частных производителей, стимулировали расширение производства, поставили на службу социализму индивидуалистические стимулы отсталых слоев рабочих, которыми движут не коммунистические идеи, а частные интересы, путем введения формально прежней системы оплаты — сдельщины и пр.; заставили так работать, что, исходя из своих частных интересов, пролетарии способствуют подъему общего производства.

Наши прежние представления заключались в том, что мы считали возможным почти сразу достигнуть планового хозяйства.

Наши теперешние представления иные. Мы захватываем главные командные высоты, ставим главное; а затем наше государственное хозяйство разными путями, даже иногда конкурируя с остатками частного капитала через рыночные отношения, постепенно все больше и больше увеличивает свою экономическую мощь, все больше увеличивает свое могущество и постепенно втягивает отсталые экономические единицы разными методами в свою собственную организацию, причем проделывается это, как правило, через рынок.

Каким образом мы вытесняем прямых противников, частных капиталистов? Конкуренцией, экономической борьбой. Если они будут продавать дешевле, мы должны добиться положения, при котором мы продавали бы еще более дешево. В этом, между прочим, заключается наша классовая борьба в современной обстановке.

Таким образом, мы придем к плановому хозяйству в результате многолетней, многотрудной экономической борьбы с остатками частного капитала и проч., благодаря усилению нашей хозяйственной мощи. Это будет долгий процесс. Мы развязываем в течение некоторого времени хозяйственные силы, которые есть в стране, не только у нас, но даже у наших противников; мы должны их поставить в такое положение, что они волей-неволей будут одновременно обслуживать и наше дело.

Можно, следовательно, сказать, что если наше прежнее представление о развитии социалистического строя заключалось в том, что немедленно после диктатуры пролетариата мы уничтожаем рынок и тем самым сразу уничтожается капиталистическое хозяйство и сразу проводится плановое хозяйство — то тут мы ошиблись. Не сразу, а в процессе вытеснения, преодоления и переработки целого ряда промежуточных форм. В этом процессе рыночные отношения, деньги, биржа, банки и проч. играют очень крупную роль.

Теперь вся коммунистическая партия без исключения признает, что именно таков будет ход развития. Это теперь зафиксировано в проекте программы, принятой Коммунистическим Интернационалом на последнем конгрессе.

Настоящую хозяйственную политику победоносного пролетариата, т. е. такую политику, которая использует все хозяйственные силы и которая действительно повышает производительные силы страны, мы можем вести только при таких условиях и тем успешнее, чем у нас будет более развернут хозяйственный оборот, т. е. если мы будем вести хозяйство не на «запоре», а путем дальнейшего раздвижения рамок военного коммунизма.