Сергей Дашков - Юстиниан

«Император Цезарь Юстиниан Благочестивый Победоносный Триумфатор Величайший, всеми почитаемый Август, своим гражданам. — Мы желаем во всем поклоняться Спасителю и Господу всего, Иисусу Христу, истинному Богу нашему, и подражать его снисходительности, насколько человеческий разум способен постичь Его. Поиск некоторых людей, зараженных болезнью и безумием Нестория и Евтихия, врагов Бога и самой святой католической и апостольской церкви, и отказавшихся назвать святую и славную Приснодеву Марию как Богородицу, справедливо, и поистине, мы стремились, чтобы они были научены правильной вере. Но они безнадежны и скрывают свою ошибку, они идут, как мы узнали, к встревоженным и скандализованным простым душам, выступая в оппозиции к учению святой католической и апостольской церкви. Поэтому мы сочли необходимым опровергнуть ложь еретиков и сделать простую для всех доктрину святой и апостольской церкви Божьей и преподавания ее основ священниками, которых мы ясно принимаем, надеясь сохранить истинное, не делая новшеств в вере — не дай Бог, — но демонстрируя безумие тех, кто выступает за преподавание идей нечестивых еретиков, как мы уже сказали в преамбуле нашего правления и сделали очевидным для всех. Мы верим в единого Бога, отца всемогущего, и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, и в Дух Святой, поклоняясь одной сущности в трех ипостасях, одному Богу, одной державе, единосущной Троице. В последние дни мы исповедуем Иисуса Христа, единородного Сына Божия, Сына Бога Истинного, рожденного от Отца прежде всех веков, соединого с Отцом, от кого и через кого все вещи имеют их бытие, спустившегося с небес и воплотившегося от Святого Духа, славного, и Приснодевы Богородицы Марии и, став человеком, претерпел крест за нас при Понтии Пилате, и был похоронен, и воскрес на третий день. И мы знаем чудеса и страдания, которые он пережил, во плоти был один и тот же Христос. Ибо мы знаем, что Бог Слово и Христос нераздельны; один и тот же единосущный нам по человечеству; и мы принимаем и признаем единство в ипостаси. Троица остается Троицей, даже когда одна часть Троицы, Слово Божье, стало плотью. Святая Троица не допускает добавления четвертого человека. Поскольку это так, мы предаем анафеме всякую ересь, особенно несториан, человекопоклонников, и тех, кто согласился или сейчас согласны с ними, кто делит нашего единого Господа Иисуса Христа, сына Божия, и нашего Бога, и не исповедующие справедливо и воистину святую, славную Приснодеву Марию, Богородицу, то есть Матерь Божию, но кто говорит, что есть два сына; один будучи Богом Словом от Отца, а другой родился от Приснодевы Богородицы Марии, и отрицает, что он был зачат по благодати и связи и отношению с Богом Словом и Самим Богом; и кто не исповедует, что Господь наш Иисус Христос, Сын Божий и Бог наш, который воплотился и создал человека и распят, является одним с единосущной Троицей. Ибо только те, кто поклоняются, прославлены вместе с Отцом и Святым Духом. Мы анафематствуем также Евтихия, который не в своем уме, и тех, кто договорились или сейчас с ним согласны, кто несет бред, и кто отрицает истинное воплощение святой Приснодевы Богородицы Марии Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа, то есть нашего спасения, и кто не признает, что Он единосущен Отцу в божественности. Точно так же мы предаем анафеме Аполлинария, разрушителя душ, и тех, кто согласился или сейчас с ним согласен, кто говорит, что Господь наш Иисус Христос, сын Божий и Бог наш есть только человек; и тех, кто вносит путаницу и беспокойство в воплощение Единородного Сына Божия, и всех, кто согласился или согласен с ними» [263] См.: Иоанн Малала , примечания к с. 172, 173; Грацианский , 2016. С. 274, 275. .

В самом же Константинополе единоверием и не пахло. Осенью 533 года, во время землетрясения, напуганная толпа собралась на форуме Константина, славила Юстиниана и одновременно призывала сжечь акты Халкидонского собора.

Юстиниан же сочинил тропарь «Единородный сыне Божий, безсмертный сый…». Петь его в храмах было предписано в 535 году: желающих спорить с авторитетом императора не нашлось, тем более что он нашел удачную формулу, подходившую православным и не претившую монофиситам. И вышло так, что сам Юстиниан умер, прах его утрачен, а тропарь исполняется и сегодня. Можно прийти в любой православный храм, где служат на церковнославянском, и услышать в урочное время:

«Единоро´дный Сы´не и Сло´ве Бо´жий, безсме´ртен Сый, и изво´ливый спасе´нiя на´шего ра´ди воплоти´тися от Святы´я Богоро´дицы и Присноде´вы Марi´и, непрело´жно вочелове´чивыйся, распны´йся же Христе´ Бо´же, сме´ртию сме´рть попра´вый, Еди´нъ Сый Святы´я Тро´ицы, спрославля´емый Отцу´ и Свято´му Ду´ху, спаси´ нас».

Впрочем, личное авторство императора — лишь вероятное предположение. Но то, что инициатива принадлежала именно ему, сомнения не вызывает. Во всяком случае, если верить Феофану:

«Первый год епископства Агапита Римского.

В этом году пострадал от гнева Божия Помпейополь Мисийский. Ибо земля расселась от землетрясения и провалилась половина города с жителями. И очутились они под землею и слышны были голоса умоляющих о помощи. И много денег давал царь для того, чтобы раскапывали и спасали заживо погребенных, и награждал трудившихся в раскопке.

В том же году Юстиниан заповедал петь в церквах: Единородный Сыне и Слове Божий. Устроил также часы на Милие» [264] Феофан , год 6029. С. 167. Милий ( Милион ) — это сооружение вокруг «нулевой мили» — столба, от которого отсчитывались дороги империи. Его основание сохранилось и находится неподалеку от Святой Софии в Стамбуле. .

О, как горяч был этот человек!

Нужно отметить, что такая бескомпромиссная, жесткая позиция по отношению к инакомыслящим была вовсе не обязательной в раннем Средневековье. Представления людей о вещах менее важных и менее сложных разнятся — чего уж там говорить о таких трудных темах, как богословие! Со всей отчетливостью это высказал младший современник Юстина Евагрий Схоластик, подкрепив мысль свою ссылкой на вполне канонический текст: «Никто из изобретателей ересей у христиан первоначально не имел желания богохульствовать, [ни один] не пал, намереваясь обесчестить Божество, но проповедуя свое [учение], скорее думал, что говорит лучше того, кто ему предшествовал. Главные же и надлежащие [догматы] исповедуются сообща всеми. Ибо мы почитаем Троицу и прославляем единое — прежде веков родившегося Бога Слово, воплотившегося во втором рождении из сострадания к Своему образу. Если и случалось какое-то нововведение относительно чего-то другого, то это происходило, потому что Бог Спаситель допускал полную свободу в этих [вещах], чтобы святая кафолическая и апостольская Церковь и тут и там как можно скорее брала в плен сказанное, превращая его в необходимое и благочестивое, и чтобы она выходила на одну чистую и прямую дорогу. Поэтому и апостолом было очень точно сказано: „Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные“» [265] Евагрий . I. 11. С. 82. Цитата из Первого послания к коринфянам (1 Кор. 11:19) приведена не в версии переводчика («Должно и ересям у вас быть, чтобы испытанные обнаружились»), но в синодальном переводе Библии. . А еще по этому поводу завуалированно укорил императора Прокопий, написав как бы невзначай и совершенно по другому поводу: «…прибыли из Византии к римскому архиепископу послы, Гипатий, епископ Эфесский, и Деметрий из Филипп в Македонии, для установления догматов, из-за которых христиане, держась различных точек зрения, спорили между собою. Хотя я лично хорошо знаю все эти разногласия, но я менее всего хочу здесь говорить о них. Я полагаю, что это некое недомыслие и безумие — исследовать природу Бога, какова она может быть. Я думаю, что для человека недоступно понять даже и то, что касается самого человека, а не то, чтобы разуметь, что относится к природе Бога. Да будет мне позволено, не подвергаясь опасности обвинения, обойти молчанием все это с единственным убеждением, что я не оказываю неверия тому, что все чтут и признают. Я лично ничего другого не мог бы сказать относительно Бога, кроме того, что он является всеблагим и все содержит в своем всемогуществе. Пусть же всякий и духовный и светский человек говорит об этих вещах так, как, по его мнению, он это разумеет» [266] Прокопий . Война с готами. I. 3. Т. 1. С. 27. .