Татьяна Лабутина - Британские интеллектуалы эпохи Просвещения [от маркиза Галифакса до Эдмунда Берка]

Дефо подверг резкой критике также присущие избирательной системе Англии такие негативные явления, как коррупция и взяточничество. Одну из причин подкупа голосов Дефо усматривал в слишком больших расходах (от 2 до 11 тыс.ф.ст.), которые выпадали на долю каждого из кандидатов в парламент. Многие джентльмены разорялись, попадая в палату, констатировал просветитель, и потому, став депутатами, желали получить своеобразную компенсацию за это и брали взятки от любой партии или отдельных лиц. Подкуп и взяточничество, подчеркивал Дефо, осуждались многими парламентами, делались различные попытки, направленные на искоренение подобной практики, принимались многочисленные законы, резолюции, указы, но все оказывалось бесполезным: «коррупция велась настолько открыто и нагло, как будто бы и не существовало суровых законов против нее». Можно написать целые тома по поводу искоренения подобного «неприятного явления», сетовал Дефо, но мало что от этого изменится, поскольку закон, направленный против нее, «ограничен во времени и не является постоянно действующим». К тому же подкуп и взяточничество одинаково практикуются обеими палатами парламента и обеими партиями – тори и вигами, а законопроекты против коррупции принимаются чаще всего теми же членами парламента, которые сами замешаны в подобном преступлении 151.

Дефо обращал внимание также на моральный аспект негативных явлений избирательной системы, на то разлагающее влияние, которое оказывали своими действиями кандидаты, стремившиеся попасть в парламент, на народ. Выборам, как правило, сопутствовали драки, сквернословие, битье стекол в окнах, отмечал памфлетист. «Город во власти винных и пивных паров; бренди, эль и вино закрывают глаза и рты толпе, которой предстоит решать, кого им следует избирать. Бедный народ, которого споили, должен выбрать законодателей в парламент, которые примут законы против пьянства», – с горечью констатировал Дефо 152.

Просветитель полагал, что депутаты, избранные ценой купли – продажи голосов избирателей, очень часто продают свои интересы, а заодно и свое отечество. «Разумно предположить, – писал памфлетист, – что те, кого купили, могут продать… торговлю, религию, мир, короля, корону и все то, что ценно и дорого для нации». До тех пор, пока избранные депутаты парламента будут руководствоваться требованиями и желаниями отдельных личностей и партий и голосовать, исходя из меркантильных соображений или по причине оказанного на них давления, совершенно невозможно достигнуть достойного представительства, заключал Дефо 153.

В произведениях Дефо встречается немало рассуждений, направленных в защиту гражданских и личностных свобод англичан. «Англичане – нация очень внимательная к тому, чтобы правитель не покушался на ее свободы», – подчеркивал он. Наиболее отчетливо его позиция по отношению к свободам прослеживается при рассмотрении вопроса о регулировании печати. В январе 1704 г. в парламенте обсуждался законопроект о введении цензуры. На страницах «Ревю» Дефо высказывал свои опасения по поводу того, что могут наступить времена, когда народ лишится свободы слова: «Я очень огорчаюсь, когда заходит разговор о цензуре. Я считаю это покушением на свободу» 154.

Вскоре Дефо опубликовал «Очерк о регулировании печати», в котором подробно говорил о тех осложнениях, которые могут возникнуть в случае установления цензуры. Введение даже частичного запрета на издание книг, по его мнению, нарушает процесс образования, препятствует получению знаний, увеличивает число контрабандных изданий. Авторы попадают в полную зависимость от цензора, который может запретить книгу лишь на том основании, что она лично ему не нравится. Введение цензуры создает также благоприятную почву для подкупа, обмана и всяческих злоупотреблений: цензор может дать согласие на издание книги только потому, что получил соответствующее вознаграждение от автора. Если же отказать цензору в мзде, то вы рискуете натолкнуться на отказ под тем предлогом, что ваша книга направлена, к примеру, против церковных обрядов и т.п. Но стоит вручить ему пару гиней, и вы получите официальное разрешение на издание того же самого произведения. Золото моментально превращает любую книгу в «лояльную» и «ортодоксальную», а «конструктивные» замечания цензора сразу испаряются 155.

Дефо обращал внимание также на то, что цензура может быть использована в политической борьбе различными партиями. «Там, где нация расколота на партии, – писал он, – каждая из сторон попытается подчинить печать себе… Какая бы партия ни получила власть утверждать своих людей на должность цензора, она на деле приобретает исключительное право распоряжаться печатью, предоставляя своим сторонникам откровенно по всем вопросам высказываться, одновременно лишая свободы слова своих оппонентов» 156. Установление цензуры превращает прессу в «рабу партии», поскольку правящая партия получает возможность держать все общество в неведении по всем вопросам, относящимся к религии или политике, а литераторы, поддерживающие эту партию, начинают навязывать собственное мнение. Ну, а если кто – нибудь пожелает им возразить, цензор тотчас этому воспротивится.

Выступая против цензуры, Дефо в то же время рекомендовал издать ряд законов, регулирующих действия прессы. И здесь журналист проявил себя как твердый защитник интересов буржуазии. Прежде всего Дефо стремился обезопасить имущие слои от «подстрекательских и мятежных элементов», которые под видом подачи петиции в парламент нередко вызывали «волнения и беспорядки». Для этой цели он предлагал ограничение законом числа подателей петиции, а также считал обязательным их принадлежность к имущим слоям. Помимо этого, по его мнению, необходимо издание указа о том, чтобы вопросы, затрагивавшие государственное и религиозное устройство, не обсуждались в печати вовсе. В случае нарушения подобных законов, виновных ждало суровое наказание.

В своем очерке Дефо не забыл упомянуть и об обязанности авторов, а также издателей и книготорговцев указывать на каждой издаваемой книге свое имя. Нарушителей, по замыслу автора, ожидало суровое наказание: штраф, бичевание кнутом, позорный столб, пожизненное тюремное заключение, и даже казнь через повешенье, отсечение головы топором палача и т.п. Столь жестоким карам должны были подвергаться и те, кто печатал свои произведения под именем Дефо. Подобных случаев «пиратства в печати» при жизни писателя было немало, о чем он, приходя в неописуемую ярость, неоднократно сообщал на страницах своего журнала «Ревю».

Хотя Дефо и отмечал, что печать в условиях политической борьбы приобретает партийный характер, себя он, тем не менее, относил к литераторам, которые пишут не ради вознаграждения или служения одной из партий, но исключительно «ради блага общества». Однако его попытки выдать себя за «внепартийного» памфлетиста оказались несостоятельными. Та позиция, которую Дефо занимал по различным вопросам политики правительства, свидетельствовала, что просветитель являлся убежденным вигом даже тогда, когда служил министрам – тори. Ярким тому примером может служить отношение Дефо к закону о Трехгодичном парламенте. Изданный еще в 1641 г. так называемый Трехгодичный закон, предусматривавший созыв парламента королем не реже, чем раз в три года, сделался предметом ожесточенной борьбы тори и вигов в период Реставрации (1660 – 1688). После Славной революции его действие было продлено. Дефо поддерживал данный закон и считал, что для устранения всевозможных злоупотреблений парламент вообще должен собираться как можно чаще.