Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

Умер человек, почитаемый, благовоспитанный, выдающийся среди своих соотечественников Мухаммад-эфенди ал-Ваднали, известный в качестве смотрителя ведомства материального снабжения, прозванный еще топал, то есть хромой, так как он [378] хромал Он прибыл в Египет во время /166/ пребывания здесь везира Йусуф-паши, а Мухаммад Хосров-паша назначил его кашифом Асйута. С утверждением господства Мухаммада 'Али-паши он возвратился в Каир и был назначен смотрителем ведомства материального снабжения. Он жил в доме Сулаймана-эфенди Мису в переулке Абу Калба в районе ад-Дарб ал-Ахмар. Ему было поручено изготовлять палатки, седла и все необходимое военное снаряжение. В связи с этим занимаемое им помещение стало тесным, и он купил дом Ибн ад-Дали в ал-Лабудийе 575 вблизи моста 'Омар Шах. Это обширный дом, но разрушенный, как и все дома, здания и лавки вокруг. Восстановив этот дом, он поселился в нем и организовал при нем находящиеся в ведении государства ремесленные мастерские для изготовления снаряжения: литья пушек, ядер, гранат, сосудов для хранения сурьмы, повозок и прочего, как палатки, седла, снаряжение для артиллерийских стрелковых частей и обоза. Он восстановил расположенные вокруг этого дома здания, лавки, находящуюся по соседству мечеть, устроил школу для обучения детей, организовал обучение в этой мечети после полудня десяти студентов у сейида Ахмада ат-Тахтави ханифита. Он назначил на их содержание, а также и на одежду детям тысячу 'османи 576, выплачиваемых рузнаме. Сверх того, в день праздника жертвоприношения 577 у него резали буйволов, баранов и раздавали куски мяса нищим и служащим. Родственникам и друзьям в этот день он рассылал по домам одного-двух баранов и овец, в зависимости от того, как кому посчастливится. В течение рамадана он каждый вечер посылал в мечеть ал-Азхар для раздачи беднякам котелки с мясной похлебкой.

Случилось как-то, что паша вознамерился восстановить водопровод и оросительные вращательные колеса, вращением которых подавалась вода из Нила в крепость. Все это было разрушено, выведено из строя и не действовало с давних пор. К нему привели строителя колодцев, тог запугал пашу объемом работ и заявил, что для этих восстановительных работ потребуется израсходовать пятьсот кошельков. Об этом доложили Мухаммаду-Эфенди, и он сказал паше: «Я восстановлю [379] водопровод за сто кошельков». Паша спросил: «Как же это возможно?» Тот оказал: «Даже за восемьдесят кошельков». Он взял откуп, а близкие ему люди дали некоторое количество буйволов ему в помощь. Он начал восстанавливать водопровод и привел его в то состояние, в каком он находится теперь. Он восстановил также оросительные колеса, и вода подается в крепость и окрестности ее, и ею пользуются жители этих районов. В этих кварталах воды много, она стоит дешево, а раньше в течение многих лет здесь очень страдали от недостатка воды.

А из других заслуг Мухаммада-эфенди Топала (перечислим «следующие: караульные солдаты у городских ворот причиняли беспокойство тем, что со всех прибывающих, входящих и уходящих из города — феллахов и других — и с находящихся при них вещей, поклажи, будь то даже топливо, люцерна, солома или навоз, брали деньги. Даже если проходила бедная женщина, неся на голове корзинку навоза, который она собрала на улице и продажей которого она существует, ее задерживают и не пропускают до тех пор, пока она не уплатит один пара. Они брали также часть из того, что люди проносили. С каждого груженого осла, мула или верблюда они брали один пара, так что если кто-нибудь купит на побережье Булака или Старого Каира ардабб зерна или вязанку топлива для своей семьи, то караульные Кантарат ал-Лимун 578 возьмут с него. Развязавшись с ними, он встретится с теми, что сидят у ворот Баб ал-Хадид. Так было на всех дорогах, ведущих прохожего в город и из города, как, например, Баб ан-Наср, Баб ал-Футух, Баб аш-Ша'рийа, Баб ал-'Адави, Баб ал-Карафа, Баб ал-Баркийа, и на дорогах, ведущих в ал-Азбакийу и в Старый Каир.

Покойный Мухаммад-эфенди стремился уничтожить это. Он поговорил с пашой, поставил его в известность о том ущербе, какой наносится людям и особенно беднякам. Он указал, что караульные, как и другие солдаты, получают содержание от паши, а эти суммы уже сверх [содержания]. Паша разрешил отменить это и отдал приказ, воспрещающий этим караульным что-либо взимать с проходящих. Он назначил своих уполномоченных для контроля [за выполнением этого распоряжения] каждым постом. Это стало известно населению, и оно стало [380] противиться тому, чтобы что-либо взимали с простонародья. А раньше постовые собирали /167/ таким образом большое количество пара, которые «концу дня делили между собой, сверх того, что они брали [натурой] из проносимого груза: сыра, масла, разного рода огурцов, разных сортов фруктов, арбузов, овощей, люцерны, топлива и прочего.

Другая заслуга Мухаммада-эфенди заключается в том, что он старался добиться отмены дурного обычая, которого придерживались чауши и каввасы-турки из гвардии паши и катходы. Они имеют обыкновение по пятницам, одевшись в свои лучшие одежды и рассеявшись по городу, обходить дома знати, почтенных людей, лиц, занимающих высокие посты, с тем чтобы получать с них бакшиш. Это именуется пятничным даром. И вот сидит один из упомянутых за завтраком с теми, кто собрался у него, как вдруг, без какого бы то ни было разрешения, перед ним появляются двое или трое и останавливаются, держа в руках серебряные жезлы. Им подают два или три пиастра, соответственно положению, занимаемому хозяином дома. Но только они удаляются, как появляются другие. Они не видят в этом ничего обременительного и ничего низкого, но даже считают это какой-то обязанностью. Кое-кому не хватает на этот день пяти — десяти пиастров или около того, причем они тратятся бесцельно. В этот день некоторые скрываются, уходят из своего дома или же не выходят из гарема, но в следующий раз встретившиеся с ним чауши и каввасы напомнят ему, что в прошлый раз он не дал им бакшиш, и либо простят ему, полагая, что он должен быть признателен им за это, либо востребуют эту сумму с него, если он не из тех, кого следует опасаться. Покойный точно так же хлопотал перед пашой о запрещении этого.

Из дурных дел его напомним, что он был первым, кто положил начало повышению суммы откупа на монетный двор, так что возбудил с этих пор пашу против служащих монетного двора, и с ними произошло то, о чем уже упоминалось.

И из числа дурных дел также то, что он ввел обложение ладана, хны и камеди, что согласуется со словами сказавшего: «Есть ли человек, обладающий одними лишь достоинствами? [381]

Достаточно, если человек столь благороден, что в состоянии учитывать свои недостатки».