Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

В общем, «муть исходит из начала источника», как сказал ал-Лайс ибн Са'д, когда ар-Рашид обратился к нему, вопрошая его: «О пахарь, о земледелец, как можно улучшить твою деревню?» На это тот ответил: «Что касается улучшения земледелия, урожайности, то это определяется Нилом, а что касается ее управления, то муть исходит из начала источника». Ар-Рашид сказал: «Согласен с тобой». Об этом упоминает Хафиз ибн Хаджар в ал-Мархама ал-гайсийа в биографии ал-Лайса 579. Но во всяком случае покойный был лучшим из тех, кого мы видели при этом правительстве. Он по собственному побуждению был близок к добру, с усердием совершал пять молений. В установленные часы, он неизменно работал, читал книги, углублялся в детальное изучение методики наук. Он приобретал много книг по различным отраслям знания и ремеслам, так что он стал изготовлять цветное сукно, которое выделывается в европейских странах и развозится по свету и которое люди носят для украшения; в Египте его было очень мало и оно стоило дорого. Он изготовил некоторое количество ткацких станков изумительного образца, собрал ткачей, и они ткут шерсть, предварительно превращенную в пряжу, с основой определенной длины и ширины. Затем она поступает к Другим рабочим, которые покрывают ее поташем и разведенным мылом, расправляют ее тем способом и в такие промежутки времени и дни, какие указаны Мухаммадом-эфенди при работе. В таком расправленном состоянии ее закладывают в толстые деревянные просмоленные чаны, которые наполняются водой, подаваемой из специально сделанной сакийи, приводимой в движение быками, откуда вода переливается в эти чаны. Над чанами установлены песты, напоминающие песты, употребляемые при очистке риса. Они приходят в движение, опускаясь и подымаясь при посредстве особого зубчатого колеса, в свою очередь приводимого в движение водой сакийи. Вода из чанов не пропадает, а используется для орошения окрестных садов, питая их деревья и насаждения. Затем ткань извлекают, придают ей блеск, красят в разные цвета и кладут под большой пресс, [382] именуемый «троном», который для этого сделал сам Мухаммад-эфенди. На этом работа по выделке сукна заканчивалась.

Народ шел сюда, чтобы посмотреть на это удивительное дело. Затем сюда явился какой-то француз, дал ему указания относительно изменения пестов /168/ и испортил все дело. Мухаммад-ефенди должен был много работать по выпуску военного снаряжения. Он поленился вторично возобновить работу предприятия по выделке сукон, и оно перестало действовать. Несмотря на большую занятость и огромные расходы, Мухаммад-эфенди не имел своего писца, но сам вел записи и счетоводство. У него под рукой были [бухгалтерские] книги, каждая и» которых предназначалась для определенной отрасли, и одно занятие не мешало ему выполнять другое. По мере того как расширялась сфера его деятельности, увеличивалась численность его приближенных. В его руках объединялась большое количество должностей в связи с присоединением к ведомству снабжения таких отраслей, как, например, пороховой завод, монетный двор, кожевенные заводы и прочее. Мухаммада-эфенди возненавидел в душе катхода-бей из-за того, что произошло между ними. Стали даже говорить, что Мухаммад-эфенди сам стремится стать катходой. Мухаммад-эфенди возглавлял дела и разрешение вопросов, делал представления и выступал в защиту, шутил с пашой, развлекался с ним, часто входил к нему без доклада. Катхода стал интриговать против него, он стал вести учет делам, находившимся в ведении Мухаммада-эфенди. и ставить в известность пашу о доходах, которые они ему приносят. Так катхода действовал до тех пор, пока паша не отстранил покойного от управления всеми делами снабжения, перепоручив их Салиху Катхода ар-Раззазу. Вот что послужила одним из поводов для обвинения Мухаммада-эфенди. Однажды в рамадане после полудня катхода посетил мечеть-мавзолей ал-Хусайни. Затем, возвращаясь к себе домой верхом перед заходом солнца, он встретил на своем пути большое количество людей, несших закрытые котелки. Он спросил, что это, и ему сообщили, что в течение рамадана Мухаммад-эфенди каждый вечер посылает в мечеть ал-Азхар для бедняков похлебку с мясом. Катхода вознегодовал и заявил паше: «Он дружит с [383] народом и в хороших отношениях с ним за твой счет», и наговорил подобных вещей. Покойный оставался без дела около двух лет, но не изменился, не проявил слабости, вел все тот же образ жизни в отношении питания, одежды, был все так же щедр, а жалованье продолжало ему идти.

В это время он занимался чтением книг, изучением наук, усовершенствовался в ремесле. Он терпеливо трудился над календарными вычислениями, пока не достиг в этом такого совершенства, что разработал годичный календарь, охватывающий движение звезд, планет, устанавливающий разные фазы луны, ее встречу с солнцем, ее восход и затмение, а также показывающий превратности судьбы. Собственными руками он изготовлял также превосходные изделия, как, например, коробочки, получаемые из Индии, европейских стран и Турции, в которые пишущие кладут свои чернила и перья. Он делал их вначале из тонкого дерева, а затем из картона. Он раскрашивал, разрисовывал их надлежащим образом и на раскраску накладывал сандараковую смолу, после чего он ставил их в специально для них сделанный из стекла ящик, чтобы краска подсыхала под лучами солнца, будучи защищенной стеклом от воздуха и пыли. По окончании работы коробочки получаются исключительно красивыми, изящными, и несомненно, что каждый, кому приходилось их видеть, принимает их за коробочки индийского или европейского производства, где оно достигло большого совершенства. Когда покойному приходи лось слышать о лице, владеющем каким-нибудь ремеслом в любой отрасли или какой-нибудь наукой, то он прилагал все усилия, чтобы усвоить ее любым способом и ничего не жалел для осуществления своего желания. Он отвадил в своем доме жилье для лиц, обладающих знаниями, поселял их у себя, тратился на них, одевал их до тех пор, пока не соберет плодов их знаний и умения. По пятницам вечером к нему собирались для чтения Корана живущие поблизости от его дома. Они проводили в зикре часть ночи, а затем он наделял их деньгами. Ввиду того что пренебрежение и охлаждение паши к нему затянулось, а паша мало находился в Каире и большую часть времени отсутствовал, Мухаммад-эфенди счел за благо уехать из Египта в [384] Турцию, чтобы возвратиться к себе на родину. Он попросил разрешения у паши при прощании с ним, когда паша отправлялся в район Верхнего Египта. Тот разрешил ему, и Мухаммад-эфенди занялся приготовлениями к отъезду. Смотревший на это неодобрительно катхода послал к паше, интригуя против Мухаммада-эфенди, и паша, отменив разрешение на выезд, пообещал назначить ему содержание и задержал отъезд против его желания.