Василий Цветков - Белое дело в России, 1917–1919 гг.

Сохранились свидетельства о письме генерала Юденича командующему Южной армией генералу Н.И. Иванову с просьбой о возвращении в Псков всех офицеров – уроженцев Псковской губернии, однако об этом в Южной армии не знали. Напротив, началась довольно активная подготовка к формированию Северной армии, открывшей свои вербовочные бюро на территории Украинской Державы. Генерал Келлер опубликовал на страницах «Киевской мысли» воззвание «старого солдата» к добровольцам, в котором заявлял, что «возьмет Петроград и возведет на Престол законного Наследника». Прибытие Келлера ожидалось в середине ноября, но в итоге армия оказалась предоставленной собственному командованию. На формирование «гражданской власти» немалое влияние оказывали бывший земский начальник Б. Б. Линде, служивший переводчиком при штабе немецкой дивизии, и сын генерала Радко-Дмитриева. В Псковской области действовал фактически военно-полевой порядок, и лишь 24 ноября, накануне отступления немцев, гражданская власть была передана назначенному губернатором бывшему члену IV Государственной Думы барону А. А. Крюденер-Струве. Все русские антибольшевистские формирования сводились в ряды Отдельного Псковского добровольческого корпуса. Формирование Северной армии и Псковского корпуса оказалось связанным со стратегическими планами командования южнорусских белых армий осенью 1918 г., предполагавшими взаимодействие с частями Южной и Добровольческой армий в общем наступлении на Москву и Петроград. Командующим стал генерал-майор А. Е. Ядрихин (один из авторов «Нового времени», писавший под псевдонимом наполеоновского маршала Вандама). 12 октября он отдал приказ, в котором объявлял себя «диктатором Псковской области» (уезды Псковской и Витебской губерний). 25 ноября 1918 г., после эвакуации немецких войск из Пскова, части корпуса пытались сдержать наступление красноармейских отрядов, однако под давлением превосходящих сил оставили город и отступили на территорию Эстонии, где заключили договор с эстонским командованием (10).

Что касается русских антибольшевистских общественных организаций в Финляндии, то необходимо учесть, что вскоре после прихода к власти большевиков в Петрограде Гельсингфорс (как и весь юг Финляндии) пережил период «рабочей революции» и «красной гвардии» (январь – май 1918 г.). Здесь начало работу советское консульство, служащие которого позднее продолжали работу уже в составе Русского Комитета по делам беженцев в Финляндии. Благодаря деятельности советской агентуры, информация о тех, кто переезжал из Советской России в Финляндию, становилась достоянием петроградской ЧК (советская агентура, очевидно, продолжала работать ив 1919 г.). На подобную опасность обращали внимание представители местной «русской колонии», группировавшиеся вокруг Гельсингфорсского Университета, Церковного Совета, Союза трудовой интеллигенции, Русского Кооператива и др. (всего 20 делегатов от 10 обществ). Колония издавала небольшую газету – «Русский листок». Первоначально наибольшим авторитетом здесь пользовались представители аристократии и высшего чиновничества во главе с бывшим премьером царского правительства – сенатором А. Ф. Треповым. Русскую общественность представляла также группа под руководством П.Б. Струве и С. Г. Лианозова. «Левая группа», блокировавшаяся позднее с «псковско-ревельской», включала в свой состав профессоров Гессена, Каминку и Кедрина. Но именно благодаря инициативе Трепова в Финляндии была создана первая ячейка будущего белого правительства. В октябре 1918 г. Треповым был создан «Особый комитет по делам русских в Финляндии», в который вошли также известный деятель «Союза русского народа» граф А. А. Буксгевден, бывший товарищ председателя III и IV Государственной Думы князь В.М. Волконский, член Государственного Совета барон М. А. Таубе. Неформальным центром «правой группы» стал салон драматической актрисы Л. Б. Яворской (по мужу княгини Барятинской). План Трепова предусматривал занятие Петрограда при поддержке финских войск, восстановление Правительствующего Сената, объявление недействительности акта отречения Николая II и восстановление династии. Однако заметного политического авторитета эта группа не получила ни среди «союзников», ни среди политиков Национального Центра, поддержавших Юденича. Постепенно все большее влияние в руководстве Колонии стали получать уже не «местные» политики и военные, а «приезжие» из Петрограда, из Советской России («господа ташкентцы» – как их называли в Гельсингфорсе по аналогии с героями М. Е. Салтыкова-Щедрина). Они постепенно заняли руководящие места в Колонии. «Провинциальный масштаб» был преодолен.

Общественно-политические группы нередко действовали автономно, эпизодически сотрудничая с аналогичными структурами в других регионах (ВНЦ) или с родственными структурами своего региона. Именно эти группы и стали основой политической поддержки формирующегося Северо-Западного фронта. В выдвижении кандидатуры генерала Юденича большую роль сыграли политики из т. н. Русского Политического Комитета (далее – РПК) в Гельсингфорсе, выражавшие позиции Национального Центра, иначе говоря – кадетской партии. Лидерами РПК стали члены ВНЦ: бывший Обер-прокурор Синода в 1917 г., известный философ и историк Русской Православной Церкви А. В. Карташов и П. Б. Струве, а заместителями – Э. Грувикдос и князь В. М. Волконский, перешедший в РПК из «комитета» Трепова. Торгово-промышленную группу возглавил Ф.Ф. Утеман (бывший директор фабрики «Треугольник»). Струве первым предложил кандидатуру генерала Юденича на должность главы антибольшевистских вооруженных сил Северо-Запада, и его единогласно поддержали. До перехода в Финляндию в середине января 1919 г. генерал нелегально жил на верхнем этаже дома Русского Страхового Общества на Петроградской стороне под охраной старшего дворника (бывшего фельдфебеля ЛГв Литовского полка, с которым Юденич принимал участие еще в Памирской экспедиции 1904–1905 гг.). РПК ставил «первой задачей» «оказание помощи русским беженцам, бегущим от большевистского террора, прокормление их и оказание им юридической помощи». Комитет намеревался «действовать в тесном единении с русскими организациями, имеющими целью восстановление законного порядка в России, а также… оказать помощь всем организациям политическим и военным, подчиняющимся признанному союзниками высшему русскому командованию». При этом Комитет исходил из тезиса: «Независимость Финляндии есть совершившийся факт». Считалось, что РПК должен «служить представительным органом, берущим на себя ответственность в необходимых переговорах с Финляндией, Эстонией и прочими новоявленными малыми державами».