Евгения Прусская - Французская экспедиция в Египет 1798-1801 гг.: взаимное восприятие двух цивилизаций

Итак, столкновение двух культур ярче всего проявилось в повседневных отношениях французов и египтян. Образ жизни и внешний вид французов разительно отличались от принятых в Египте норм и от провозглашенных ими религиозных принципов. Что касается взаимоотношений с египтянами, то местное население мирилось с пребыванием французов, пока те старались всяческими способами расположить его к себе, в том числе с помощью различных торжеств. Последние превращались в способ увеселения и возможность преступить традиционно принятые нормы поведения как для французов, так и для египтян. Тем не менее настороженное отношение, преходящее подчас во враждебное, было преобладающим, и основой такого отношения стал религиозный фактор.

Организация армии у французов сильно отличалась от организации мамлюкского войска, которое было главной военной силой в Египте на протяжении многих столетий. Мамлюки являлись профессиональными воинами, имели прекрасную конницу и должны были защищать египтян от иноземных захватчиков. Тем не менее мамлюкское войско не владело тактикой, не знало строя, не имело современного огнестрельного оружия и, кроме того, давно не встречало серьезного противника (мамлюки были больше поглощены междоусобицами), а потому не могло оказать сопротивления французам, чья армия с первых шагов по египетской земле поразила местных жителей своим непривычным видом, а также быстрым продвижением по стране.

Аль-Джабарти считает, что поражения мамлюков от французов во многом были вызваны самоуверенностью первых и их слишком легкомысленным отношением к встрече с иноземным войском: «Они пришли в замешательство и дрожали за свою жизнь, благополучие и удобства. Вместе с тем они кичились своим одеянием, обольщались своей численностью и с презрением и пренебрежением относились к силе врагов. Все это было причиной их поражения и разгрома» {192}. Отмечает хронист и необычные и незнакомые для мамлюков и населения Египта методы ведения боевых действий: «Затем авангард французов, выступивший для сражения с войском Мурад-бея, разделился на части, согласно военной тактике, принятой во французской армии. Французы приблизились к укреплениям таким образом, что армия Мурад-бея оказалась окруженной» {193}. По мнению аль-Джабарти, поражение египетского войска «было результатом плохого управления мамлюков и их пренебрежения к противнику» {194}.

Армия французов, действовавшая быстро и уверенно, произвела большое впечатление как на египтян, так и на мамлюков. Каирцев охватила паника при виде того, как скоро была разбита мощная армия их защитников и как стремительно приближались войска Бонапарта к столице. Среди населения поползли зловещие слухи: «При этом говорили, будто на своем пути они [французы] все сжигают, всех убивают и насилуют женщин» {195}. Была поколеблена и уверенность мамлюков в своих силах: «Всякий раз, как к ним приближалась французская армия, мамлюки передвигались все дальше в Верхний Египет — столь велик был внушенный им французами страх, — и что до сих пор между противниками не произошло ни одной встречи и ни одного сражения» {196}. Слухи о мощи французских войск распространялись и во время похода армии Наполеона в Сирию и Палестину: «Новость о прибытии в эти земли неустрашимых героев той многочисленной армии, подобной бушующему морю, испугала местных жителей, и они даже решили сдаться» {197}.

Способ сражения французов, основанный на быстрых перемещениях строем, был в новинку на Востоке, что подчеркивалось хронистами. Так, по свидетельству ат-Турка, в сухопутном Абукирском сражении Бонапарт приказал кавалерии Мюрата атаковать турок с фронта, чтобы принять на себя основной огонь неприятельской артиллерии. Тем временем французская пехота быстро обошла неприятеля с флангов и ворвалась в его укрепления: «Мусульмане были атакованы таким манером, о котором не имели представления до этого» {198}. Никула ат-Турк также подчеркивал, что французы обладали «искусством войны, о котором у мамлюков и арабов не было ни малейшего представления: эти последние были кавалеристами и не знали ничего, кроме сабли и копья, в то время как французы использовали очень необычное огнестрельное оружие» {199}.

Экипировка французской армии тоже вызывала удивление: «Их оружие, снаряжение и амуниция были тоже не такие, как у мусульман» {200}. Аль-Джабарти отмечает хорошую боевую подготовку французов и подробно описывает незнакомые ему орудия, использовавшиеся французскими солдатами во время боя с повстанцами в Каире: «Они заготовили фитили, пропитанные маслом и смолой, и повесили на шею специальные круглые выпуклые приспособления с нефтью и искусственно приготовленной смолистой жидкостью, от которой пламя при соприкосновении с водой становится еще сильней» {201}.

В период французской оккупации в Египте было сформировано несколько воинских подразделений из местных жителей — прежде всего, некоренного населения Египта (магрибинцы, мамлюки), а также из конфессиональных меньшинств (копты, греки) {202}. Хотя французы понимали, что подготовить их, как европейских солдат, вряд ли удастся, тем не менее их обучали французскому военному искусству. Аль-Джабарти подробно описывает явно новую для него систему тренировки солдат: «Было выделено несколько французов, которые приходили к ним каждый день, чтобы обучать их французскому военному искусству, тактике, строю и командам. Обучаемые выстраивались в шеренгу перед обучающим. В руках они держали ружья. Обучающий подавал им команду на своем языке. Например, когда он подавал команду „Взять оружие!“, солдаты поднимали ружья на плечо и держали их за приклад. Затем он говорил: „Марш!“ — и они шли рядами, и так далее» {203}.

Однако и аль-Джабарти, и ат-Турк писали не только о боевой мощи и достижениях французов, но и о бесчинствах армии оккупантов. Хотя сирийский поэт не жалел пышных хвалебных эпитетов, отмечая хорошую воинскую подготовку французов, он же рассказывал и о зверствах французских солдат при подавлении второго каирского восстания: «Генерал [Бельяр] приказал остановить резню, однако солдаты продолжали грабить и насиловать женщин» {204}. Описывая действия французов, захвативших Яффу, хронист восклицает: «Какой страшный момент! Они ворвались в город, где убивали солдат и мирных жителей, грабили дома, овладевали женщинами, насиловали девушек и перерезали горло детям» {205}. Как полагает Афаф Лутфи ас-Сайид Марсо, так подробно и сочувственно события в Яффе хронист описал потому, что от бесчинств там пострадало множество христиан, и та же участь могла постигнуть его родную страну, если бы французы решили направиться туда {206}. Однако ат-Турк проявляет точно такое же сочувствие и к египтянам, которые в большинстве своем были мусульманами. В то же время хронист осуждал и совершавшиеся египетскими мусульманами грабежи и убийства христиан во время каирских восстаний: «Пришел ужасный час — миг, более страшный, чем Судный день. Население не нашло ничего лучшего, как обратить свою месть на несчастных, беззащитных христиан» {207}.