Чарльз Рууд - Фонтанка, 16: Политический сыск при царях

Еще точнее были сведения о планах эсеров-максималистов. Руководитель «Общества» В.Н. Степанова говорила: «9 августа, в среду, у нас были получены сведения от лица, стоящего непосредственно в центре Боевой организации партии социалистов-революционеров, которые подтверждали то, что на г-на Столыпина должно быть совершено покушение в самом ближайшем будущем, что покушение это будет совершено при помощи нескольких бомб и в то время, когда министр еще не уедет с дачи» [270] Показания В.Н. Степановой 13 августа 1906 г. Дело Департамента полиции //Там же, 1906(1), д. 905, л. 3. .

От этого предостережения также отмахнулись, хотя полиция не имела агентуры среди максималистов, за исключением С.Я. Рысса, который вел двойную игру и не предупредил о готовящемся террористическом акте. Через три дня группа переодетых в жандармов максималистов была задержана в приемной летней дачи Столыпина на Аптекарском острове. Один из задержанных с криком «Да здравствует революция!» бросил на пол портфель со спрятанной в нем мощной бомбой. Взрывом было убито и искалечено более полусотни человек. После этого покушения директор Департамента полиции М.И. Трусевич приказал Петербургской охранке наладить контакты с руководителями черносотенного общества, чтобы постоянно получать от них сведения [271] Павлов Д.Б. Эсеры-максималисты в первой российской революции. М., 1989. С. 181. .

Судя по косвенным данным, крайне правые широко пользовались услугами секретных агентов полиции, которые одновременно являлись членами их организаций. 28 августа 1906 г. начальник гатчинского отделения жандармского управления железной дороги подполковник Знаменский задержал 15 вооруженных человек, оказавшихся членами все того же «Общества активной борьбы». Они предупредили подполковника о готовящемся революционерами нападении на поезд и предложили действовать совместно. 30 августа черносотенцы сообщили, что нападение произойдет через два часа, и потребовали экстренный поезд, чтобы успеть к месту нападения. Вместе с командой жандармов черносотенцы обнаружили засаду и убили в перестрелке двух террористов. Впоследствии выяснилось, что они сгоряча застрелили своего осведомителя. Один из погибших, П. Григорьев, был членом «Общества» и одновременно состоял на службе в охранке. Террористический акт пыталась осуществить эсеровская боевая группа Балтийской железной дороги. План нападения не был согласован с руководителями группы и, по всей видимости, был разработан Григорьевым, желавшим подставить под огонь эсеров и погибшим в результате собственной провокации.

Отдельные удачи черносотенцев создали преувеличенное мнение об их возможностях у петербургского градоначальника В.Ф. фон дер Лауница. Посетители заставали у градоначальника полную приемную дружинников «Союза русского народа». Лауниц доверял им больше, чем полицейским. Черносотенцы даже поговаривали, что градоначальник хочет назначить начальником Петербургской охранки Юскевича-Красковского.

Руководитель черносотенной дружины пытался доказать свою пригодность для этого поста. Он предложил скупить у революционеров все оружие. Полковник Герасимов забраковал этот план. «Тем не менее, — писал он, — Лауниц откуда-то добыл денег и вскоре с большим апломбом заявил о своем огромном успехе: ему удалось купить у революционеров пулемет, заплатив за него 2 тыс. руб. Столыпин просил меня расследовать этот случай.

Удалось выяснить, что пулемет был выкраден из Ораниенбаумской стрелковой офицерской школы — очевидно, теми самыми людьми, которые продали его Лауницу. Я доложил об этом Столыпину, который много смеялся» [272] Герасимов А.В. Указ. соч. С. 152. .

Довольно быстро местные власти обнаружили, что черносотенцы не собираются ограничиваться ролью добровольных осведомителей полиции. В августе 1906 г. жандармы рапортовали о положении в Гомеле: «Члены Союза, несмотря на все попытки полиции их сдерживать, стараются проявить свою активную деятельность тем, что задерживают ночью отдельно идущих евреев, разгоняют их сходки, закрывают их тайные шинки и хотя доводят об этом до сведения полиции и посылают за ней с места происшествия, но иногда проявляют и свою инициативу, расправляясь нагайками до прибытия полиции» [273] Донесения помощника начальника Могилевского губернского жандармского управления в Департамент полиции, 13 августа 1906 г. // ГАРФ, ф. 102, 00, 1905, д. 999, ч. 39, т. 1, л. 164 об. . Заведующий полицией на Кавказе докладывал Департаменту полиции в апреле 1906 г., что черносотенцы в Тифлисе «сами начали производить различные следственные действия, обыскивая и задерживая по своему усмотрению вне всякого контроля полицейских и жандармских чинов» [274] Записка заведующего полицией на Кавказе о Тифлисском русском патриотическом обществе, 21 апреля 1906 г. // Там же, 1905(2), д. 1255, ч. 27, л. 8. .

По мере спада революционного движения столичная и местная администрация более строго начала относиться к боевым дружинам крайне правых. На протяжении 1907 г. почти все боевые дружины были ликвидированы — частично ввиду стабилизации обстановки, частично под давлением властей.

Дольше всего вооруженные отряды черносотенцев сохранялись в Одессе, находившейся в самом центре политических и национальных страстей. Председателем местного отдела «Союза русского народа» был граф А.И. Коновницын. Бурная жизнь этого аристократа изобиловала крутыми поворотами. Морской офицер, уездный предводитель дворянства, земский начальник, попавшийся на взятках и отправленный после этого на должность мирового судьи, и, наконец, заведующий матросской прачечной. Членский билет «Союза русского народа» позволил графу Коновницыну вернуть себе власть и влияние. По улицам Одессы председатель отдела разъезжал в окружении телохранителей. Дневник филера, наблюдавшего за его квартирой, рисовал его обычное времяпрепровождение в следующих словах: «Приезжал (Коновницын) домой каждый вечер сильно пьяным, его окружали дружинники, выстроившись по лестнице рядами. Граф заплетающимся языком кричал: «Бей, ребята, жидов!» Те в ответ кричали «Ура!» [275] ГАРФ, ф. 1467, оп. 1, д. 847, л. 12. .

Дружинники совершенно безнаказанно избивали прохожих, в том числе иностранных подданных. В феврале 1907 г. австрийский поверенный в делах и итальянский посол, основываясь на тревожных сообщениях консулов, обратились с нотой протеста против бесчинств «черной сотни». В марте из-за систематических нападений на студентов закрылся Новороссийский университет. В апреле дружинники устроили побоище в порту.

Одесская администрация по-разному относилась к черному террору. Градоначальник А.Г. Григорьев, сменивший крайне правого Д.Б. Нейдгардта, еще осенью 1906 г. рекомендовал директору Департамента полиции Трусевичу выслать графа Коновницына из города. Однако командующий военным округом генерал от кавалерии барон А.В. Каульбарс и временный генерал-губернатор генерал-майор П.Ф. Глаголев придерживались противоположного мнения. На встрече с университетской профессурой барон Каульбарс объяснил, что ценит черносотенцев за их содействие в поддержании порядка: «В толпе всегда найдется несколько членов Союза, которые и помогают полиции в поимке преступников». Генералы знали, что их позиция совпадает с мнением придворных кругов.