Александр Пресняков - Московское царство

Вся правительственная деятельность великого князя издавна протекала в определенных привычных формах. Характернейшая среди этих обычных форм княжеской деятельности и решение вопросов уставных и административных: осуществление личного княжеского суда в боярском совете. Владимир Мономах в своем «Поучении детям» внес в расписание обычного княжеского дня постоянный момент: «седше думати с дружиною или люди оправливати» и уставы свои вырабатывал, созывая на совещание свою дружину. Практика эта держится устойчиво через ряд столетий, крепнет и развивается. Иван III законодательствует в той же обстановке, в какой Мономах создавал свой «устав о резах». Судебник 1497 года «уложил князь великий Иван Васильевич всея Руси с детьми своими и с бояры», а в Судебнике Ивана Грозного читаем о новых узаконениях «а которые будут дела новые, а в сем судебнике не писаны, и как те дела с государева докладу и со всех бояр приговору, вершатся, и те дела в судебник приписывати». По образовании обширного великорусского государства великие князья использовали стародавний обычный прием для организации своего центрального, высшего управления. Они вели его при постоянном участии «боярской думы», созывая в одну из палат своего дворца, то «всех бояр», то отдельные их группы, когда обсуждению подлежали либо специальные вопросы, либо более интимные, «тайные» дела политики, когда требовалось отнестись с некоторой осторожностью к тому, кого призвали на такую «думу». Обычны были и совещания с митрополитом с окружавшим его «освященным собором» епископов и игуменов, расширенные по составу соединенные собрания князей, бояр и духовенства, и, наконец, в случаях особой важности, созыв со всего княжества бояр-кормленщиков и даже второстепенных служилых людей, опытных в ратном деле. Так Иван III в 1471 году выяснил план большого похода на Новгород в многолюдном собрании, куда призваны все епископы, князья, бояре, воеводы и «все вои», носители боевой силы великого княжения.

Весь этот служилый люд, к которому примыкали и «государевы богомольцы», мог и должен был чувствовать себя правящим классом. Тем более его боярские верхи, постоянные участники всех решений и действий великокняжеской власти. Была ли эта правительственная роль боярства его правом или обязанностью? Прежде всего, она была обычным, шедшем из давней старины, нормальным явлением жизни. Древнерусское общественное мнение, поскольку оно нашло выражение в памятниках письменности, видело в сотрудничестве с князьями-правителями старшего, опытного в ратных, судных и расправных делах боярства – гарантию правильного хода управления. Зато оно возлагало на княжеских бояр большую ответственность. Письменность средневековой Руси богата обвинением бояр, княжих советников, за неудачи внешней политики, за усобицы между князьями, за притеснение народа, за все пороки правительственной работы. И сами князья завещали сыновьям слушать старых бояр, которые хотели им добра и верно служили, а в договорах уславливались не слушать «лихих» советов и строго карать боярские интриги из-за которых возникали ссоры и междоусобия князей. Недаром летописец-москвич вложил в уста Дмитрию Донскому такие слова его предсмертной речи: «с вами, говорит он тут боярам, держал я Русскую землю, с вами мужествовал на брани, укрепил великое княжение, защитил свою вотчину, под вами держал города и великие области, с вами делил скорбь и радость и почитались вы у меня не боярами, но князьями земли моей».

Старинная традиция близкого сотрудничества бояр во всех делах и интересах великокняжеской власти получила особое значение в организации Московского государства. Его рост вызвал неизбежное усложнение всей правительственной работы, которая потребовала ряд организационных мероприятий. Время Ивана III – эпоха крупных административных преобразований и зарождения нового законодательства. Судебник, составленный в 1497 году, имел основной задачей реформу центрального московского судоустройства. «Суд великого князя» стал обширным ведомством, к которому стянут суд по всем делам над привилегированными землевладельцами, духовными и светскими, а по важнейшим делам и над населением их вотчин. К нему же восходят в порядке доклада дела из наместничьих судов. «Суд великого князя» был лишь формально его самоличным судом, и формула «сужу аз, князь великий, или кому прикажем» приобрела значение централизации в Москве обширного круга судных дел, в зарождавшихся учреждениях приказного типа. Эволюция от архаических приемов личного судоговорения великого князя или его, более или менее, случайного заместителя к более упорядоченным формам судоустройства отложилась относительно завершенной в определении Судебника Ивана Грозного: «суд царя и великого князя судити боярам и окольничим и дворецким и казначеям и дьякам». Но первоначальная ступень новой организации великокняжеского суда установлена уже в Судебнике Ивана III: «суд судити боярам и окольничим, а на суде были у бояр и у окольничих дьякам». Слагаются своего рода судебные присутствия определённого состава и с определенной компетенцией. В идее весь этот суд есть суд великого князя, как и все управление есть его «государство», которое осуществляется боярами, кому из них какое дело «приказано» ведать именем великого князя, отрасль ли его дворцового хозяйства или область его владений, или определенный круг вопросов из всего его «государева дела».

Вся деятельность этого управления построена на предпосылке личной власти и личной деятельности государя. В нем источник всех полномочий, в нем центр руководства и наблюдения за ходом всей правительственной работы. Организуется она в порядке поручения отдельных ее моментов доверенным заместителям великокняжеской власти и исполнителям его воли – боярам. Это поручения-приказы, которыми создаются полномочия то отдельного лица, то боярской комиссии, то боярина с помощниками, дьяками и подьячими, временное или длительное, постепенно отвердевающее в присутственное место, в приказ-учреждение. Правление великого князя с боярами вступает на путь эволюции от устарелых форм властвования к элементарному строю государственного управления, который постепенно отливается в новые формы бюрократического типа. Два столетия пошло на медленное постепенное развитие этой новой системы, но его начатки в эпохе Ивана III. Этой эпохе принадлежат первые опыты устройства центрального управления и перестройки на новом основании соотношений между центральной властью и органами областного управления. Важнейшее из условий, какими определился характер этих опытов государственного строительства и их общий, во многом неожиданный, результат в XVI веке, составляло устойчивое правительственное значение боярства, «прирожденных» слуг государя великого князя.