Петер Элебрахт - Трагедия пирамид: 5000 лет разграбления египетских усыпальниц

Последнее путешествие этой находки Ферлини заслуживает отдельного рассказа, но оно было таким путаным и трудным, что лучше и не пытаться его здесь излагать. Несомненно одно: Ферлини вернулся из Судана с вещами редкой ценности, ажиотаж вокруг них — лучшее тому доказательство. Ферлини был лишь одним из многих грабителей усыпальниц, которые не получили никакого удовлетворения от своих отважных предприятий.

Делать дело, не зевать —

Значит душу ублажать!

Под таким коварным девизом члены Венского научного клуба в декабре 1882 г. предприняли путешествие по Нилу.

К тому же 1882 г. относится так называемый «Египетский дневник» неизвестного сочинителя, из записей которого следует, что в Александрию автор прибыл на корабле «Талия», принадлежавшем Австро-Венгерской судоходной компании. 28 февраля 1883 г. он отмечал: «Каир. Меня знобит, даже когда я в пальто, хотя термометр показывает в тени 17 градусов по Реомюру. В Каире дождь, который можно, пожалуй, назвать сильным, и я, привыкший к зною Верхнего Египта, пью горячий чай в лавке некоего Кодшаха, торговца из Мускиха. В мешке с тмином он спрятал несколько прекрасных античных фигурок, две из которых я могу приобрести. Памятуя о турецких таможенных чиновниках Александрии, я взял в конце концов только одну». Не quid nimis\ Хорошенького понемногу.

Неизвестный автор дневника со своими скромными потребностями — редкость среди туристов, заполонивших страну фараонов.

Под солнцем нет другой страны, которая в такой же степени испытала на себе светлые и темные стороны туризма. Эта страна являла собой дьявольски привлекательную цель как для жаждавших просвещения, так и для чаявших исцеления. Если бы кто-нибудь захотел описать ущерб, который причинили путешественники «Земле богов», ему понадобился бы для подобной хроники том, равный по объему нью-йоркской телефонной справочной книге. Словно Большой взрыв 1, ознаменовавший начало мира, обрушилась на Египет начиная с середины XIX в. волна массового туризма, поначалу сдерживаемая лишь стоимостью проезда и малой скоростью транспортных средств. В нашем же столетии все изменилось настолько, что стали возможны даже субботние и воскресные экскурсии из Европы в Египет.

Когда ученые проповедовали с кафедр идеи классицизма и романтизма XIX в., представители соответствующих факультетов собирались в путь, чтобы раскапывать древние города, в движение пришли, чтобы не отстать от века, и состоятельные люди без определенных занятий. С тех пор как «Саванна» капитана Роджерса проделала путь от Нью-Йорка до Ливерпуля за двадцать дней, были проложены маршруты через океан и в страны Востока. Из Ливерпуля в Александрию оказалось возможным добраться всего за шесть дней. Ничтожное время для тех, кто привык к «скорым» поездкам по Европе. Вместе с учеными, а также частными лицами, приверженными «солнечному культу», в различного рода миссии, посольства и консульства были направлены атташе, которые сумели по достоинству оценить значение этих достижений. Англичане съезжались на «каирский сезон», чтобы в царстве вечно сияющего бога солнца Атона поправить здоровье, подорванное сыростью их родного острова. За бледными, страдавшими туберкулезом европейцами, считавшими целительным для себя сухой, бодрящий воздух, по пятам следовали торговые агентства. Если мы сведем к минимуму количество причин оживления туризма в то время, их окажется две: притягательная сила пирамид, а также свирепствовавшая в Европе эпидемия туберкулеза легких. Как известно, лишь с открытием Робертом Кохом (1843–1910) смертоносной бациллы началось успешное наступление на эту болезнь. И египетское солнце здесь ни при чем. Но поток уже вышел из берегов, и спасения для солнечной страны не было.

С XVIII в. многие агенты крупных торговых домов постоянно находятся в Александрии и Каире; двуличные, алчные residents стремятся увеличить свое обычно и без того высокое жалование посредством темных махинаций с древностями. Эти любители приключений пробираются в высшие сферы, живут на виллах, отгородившись цветниками от простого люда. Лишь те из них, кто только начал свою деятельность, обитают, естественно временно, в ветхих глинобитных хижинах. Бледнолицые дамы под зонтиками, которые держат над ними сухопарые слуги, разъезжают в экипажах по городским улицам и временами наведываются к пирамидам Гизе 2. Затянутые в корсеты, истомленные долгим затворничеством, они с трудом добираются до погребальных камер и с восклицанием «Боже мой, какое зловоние!» 3подносят к своим точеным носам надушенные лавандой платки. После прогулки по пустыне, повидав немало приключений, они возвращаются в свои городские квартиры. Еще не созданы оазисы роскошных отелей и не рыдает в кафе скрипка «Sombre dimanche» [33] «Хмурое воскресенье» (франц.). . В салонах, довольно скромных по сравнению с великолепием более позднего времени, измученные жарой дамы, окруженные входящими в моду букетами из засушенных листьев и трав, обмахиваются пальмовыми листьями. Такой Египет может привидеться только во сне!

Местные жители обскачут самого дьявола, если малыми усилиями можно загрести большие деньги. Дети страны, торговавшей прежде со всем миром, они прекрасно чувствуют малейшую возможность нажиться; они постигли дух времени. В ассортимент товаров, который до сих пор состоял из доброй старой верблюжьей шерсти, корицы, специй и универсального лекарства мумиё, они включили недорогую антику. Безразлично, на что спрос, лишь бы был доход. Мешки с лимонами и шафраном отставлены в сторону. Надо же дать возможность прелестным дамам и господам купить всякий хлам! Древние камни, таинственные фигурки и амулеты… Легко понять несложную психологию этих «детей», которые, как и в древние времена, продолжают плестись по раскаленным от жары дорогам на ослах и верблюдах, погонять буйволов, качающих насос колодца. Ведь новый вид торговли обещает удачу. Аллах велик. И так далек.

Тот, у кого есть хороший осел и сильные сыновья, нанимается к иностранцам в качестве драгомана (драгоман — это нечто среднее между переводчиком, запас слов которого можно пересчитать по пальцам, и человеком, знающим почти все). Пронырливые парни перед отелями предлагают свои услуги как знатоки местных условий либо как искатели кладов, и того, кто действительно знает что-то, ученые приглашают выступить в роли проводника в этом краю несметных сокровищ.

Поскольку египтянам свойственна безграничная готовность прийти на помощь, а также завещанное им предками гостеприимство, можно было бы предположить, что каждый иностранец должен купаться здесь в золоте. И хотя это далеко не так, тем не менее ученые и туристы без зазрения совести стремятся воспользоваться обеими слабостями жителей Египта.