Петер Элебрахт - Трагедия пирамид: 5000 лет разграбления египетских усыпальниц

Среди домов на улице Эль-Маказ было маленькое, неприметное здание, служившее в качестве склада темным личностям из Луксора. Хранилище это считалось самым надежным в городе. Здесь Бадж спокойно разместил свою жестяную коробку, драгоценный саркофаг, купленный у грабителей в Ахмиме, тюк с черепами для кембриджских антропологов, равно как и ящики с так называемыми «особенными удачами».

Крупнейший склад незаконно приобретенных товаров беспокоил даже торговцев с крепкими нервами. Делом их чести было не оплошать перед полицией, патрулировавшей улицы. Посредством всегда безотказно действующих методов они пытались — как правило, за рюмкой коньяка в кофейне — подкупить хорошим бакшишем недавних крестьян, надевших полицейскую униформу. Но на сей раз блюстители закона были неприступны. Они не снизошли даже до того, чтобы намекнуть, какой из домов обратил на себя особое внимание.

«Осел разбойника ступает тверже, чем конь мудира». Выполнялось ли это правило в данном случае — еще вопрос. Но по-видимому, выполнялось, так как Баджу удалось разыграть поистине классическую сцену коварства.

За находившимся под угрозой обнаружения складом располагались тесный двор и далее здание отеля «Луксор», где всегда останавливался Бадж. Англичанин состоял в добрых отношениях с директором отеля, который согласился помочь попавшему в затруднительное положение другу.

Едва призыв муэдзинов разнесся с минаретов по городу и окрестностям и солнце выплыло из-за горизонта, садовники «Луксора» принялись кирками и молотками долбить стену, сложенную из сырцового кирпича. Таким образом они пробили отверстие, через которое можно было пробраться на двор склада. Все это происходило ранним утром, когда приглашенные директором отеля полицейские сидели на террасе в ожидании завтрака. Бадж пишет: «Пока голодные парни, отдуваясь, ели, наши люди пробрались во двор склада».

Содержимое хранилища попрятали в разных кварталах города, оставив стоять в пустом помещении только великолепный саркофаг. Бадж вспоминает, что ему хотелось дать возможность британским должностным лицам в Каире изучить тактику Гребо. Бадж — этот «король мошенников» — продумал все до мелочей.

На следующий день корабль Гребо прибыл в Луксор. Господину директору нездоровилось, и он заперся в своей каюте. Гребо не раз отправлялся вверх по Нилу, чтобы пресечь торговлю краденым. Там, где бросал якорь его корабль, разгневанные торговцы призывали джиннов — этих адских духов — обрушиться на голову француза.

«Если клопу захочется, он найдет путь под одежду», — говорят феллахи. В лице одного из секретарей Египетского музея Гребо имел на борту такое «насекомое». Корабль отшвартовался здесь уже часа два назад, когда кто-то из торговцев предложил Баджу вещь, найденную в Ахмиме. Бадж купил ее и попытался сделать так, чтобы лодка луксорца проскользнула мимо парохода, на носовой палубе которого свирепый Гребо в тени маркизы наслаждался обедом. Но секретарь, перегнувшись через борт, забрал товар, а его злобный начальник немедленно конфисковал его и приказал отправить в Каир.

Вскоре в отель «Луксор» прибыл офицер полиции с поручением немедленно арестовать Баджа. Сохраняя полное спокойствие, англичанин потребовал предъявить приказ в письменной форме, иначе арест его оказался бы незаконным. Но офицер получил лишь устное указание и вынужден был очистить помещение, пригрозив при этом: «В Каире вы еще о нас услышите».

Когда силы вернулись к Гребо и он принялся за расследование, Бадж уже упаковал свои чемоданы, в которых находились жестяная коробка со свитком папируса и 82 амарнские таблички. Остальные купленные предметы он спрятал в надежном месте, надеясь позднее наведаться за ними в Каир.

В полночь Бадж поднялся на борт корабля. Его компаньонов, Бея Мухаммеда и Абд эль-Маджида, привели на тот же корабль в цепях. Чиновники получили приказ доставить их в город Кена, к полицейскому начальнику провинции. Бадж предложил обоим египтянам помощь, которую они, однако, верные традиции своего ремесла, отклонили: всякий вор отвечает за себя сам.

После отъезда Баджа директор Гребо дал волю своим чувствам. Страшно разгневанный, набросился он на своих охранников, крушил мебель, опустошал помещения, перевертывая все вверх дном в домах и подвалах. Добрался он и до легендарного склада, найдя там лишь оставленный Баджем гроб из Ахмима. С первого взгляда Гребо оценил все великолепие находки и пришел в такую ярость, что лишь префекту полиции удалось помешать повальному аресту следивших за кварталом полицейских. Директор Службы древностей считал их сообщниками грабителей. Ведший к складу лаз в стене садовники заделали «под древность», причем настолько искусно, что он так и остался незамеченным.

Два дня спустя Бей Мухаммед и Абд эль-Маджид вернулись из города Кена. После снятия с них обвинения они подали в городской суд Луксора жалобу на Гребо, обвиняя его в самоуправстве и клевете.

Поезд Баджа прибыл в Каир с опозданием — не вечером, как предполагалось, а ранним утром. Город еще спал. Бадж выгрузил свой скарб и стал ждать извозчика. Два британских офицера, проезжавших мимо, тут же узнали в Бадже соотечественника и предложили свое содействие. Пришедшие на помощь двое полицейских взвалили на плечи чемоданы и вся группа, эскортируемая офицерами на конях, прибыла в городскую таможню у моста Казр-ан-Нил. Заспанные таможенники собрались было осматривать вещи, но Бадж кивком головы указал на своих соотечественников, которые имели весьма решительный вид. На другом конце моста готовившиеся к чаепитию таможенники только рукой махнули. «Когда они увидели полицейских, направлявшихся в город с грузом на спинах, они подумали, что отправляются предметы, находящиеся в собственности английского правительства. Поистине так оно и было!» В решающие мгновения удача сопутствовала Баджу.

Вторая миссия Баджа в Египет окончилась. Он ехал дальше, в Багдад. Английские королевские саперы упаковали все объекты, сделав следующую пометку: «Собственность британского правительства».

Семь лет пребывал Гребо на посту директора Службы древностей и оставил его только в 1892 г. За это время многие представители сообщества грабителей по меньшей мере однажды побывали за решеткой. Господа из каирского бюро долго еще смеялись над этим, считая, что Гребо следовало бы брать на собственное содержание узников, раз он проявляет такое рвение по службе. И тем не менее для Египетского музея он сделал столько, сколько не сделали все его предшественники и последователи, вместе взятые. Однако служебное усердие Гребо имело один-единственный недостаток: он не сумел добиться сокращения числа хищений приобретенных им древностей. Вернувшись на родину, Гребо в 1892 г. получил кафедру в Сорбонне.