Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

Все это привело к тому, что русское гражданское общество не создало своей собственной "идеологии", то есть цельной системы принципов, ценностей и приемов, способной создать строгие рамки его активного участия в политической жизни и материальном прогрессе

266

страны. Не успев достичь апогея, оно уже раздробилось и не сумело создать независимые корпоративные структуры. Гражданскому обществу не хватало крепкой духовно-интеллектуальной опоры, оно все еще занималось поисками присущих ему норм и принципов, присущего ему целостного теоретического мышления. Не обладая собственной интеллектуальной и культурной платформой, оно оставляло свободу деятельности сторонникам идейной и политической tabula rasa. По иронии истории, новаторское изобилие, пестрящее плодами художественного творчества, идейное, философское и литературное кипение начала XX века лишили русское гражданское общество направляющих идей. Анархические течения, эсхатологические тревоги, нравственный эклектизм лишили его равновесия. В конце концов гражданское общество было брошено на произвол сторонников радикальных и нигилистических идей как в политическом, так и в культурном плане. А политический и экономический развал в своем падении увлек за собой интеллектуальную жизнь, оставив свободное поле для идеологизации - единственного пути, который, казалось, давал систему и цельность всему, что было необходимо сделать.

В заключение скажем, что отношения между социальными группами и движущими политическими, социальными и культурными силами представляют собой некую чехарду, которую можно описать одной схемой. Эта схема будет, конечно, деформированной, так как она не может воспроизвести ни перемещения во времени и пространстве, ни их динамику. Перемены, испытываемые каждым элементом и влияющие на его отношения с другими, шли с полным ускорением, но так и не привели к новой стабильной конфигурации. Все это происходило в обществе, структуры которого еще достаточно не окрепли

267

и которое не было готово выдержать удар, наносимый столь быстрыми переменами. Гибкость и приспособляемость всех действующих сил "эллипса" были с двух сторон ограничены неподвижными полюсами - самодержавием и отчужденной радикальной интеллигенцией, которые оказывали давление, поддерживавшее раздробленность социального целого и не позволявшее создать равновесие вокруг устойчивого центра, которым могло бы стать настоящее, сильное и независимое гражданское общество 8. Слабость социального мира, с одной стороны, и растущая неспособность самодержавия и интеллигенции вести за собой общество - с другой, стояли у истоков развивающегося загнивания системы и выкопали яму, в которую рухнул имперский режим.

268

ПРИМЕЧАНИЯ

К ГЛАВЕ 1

1. Правда, царь Алексей Михайлович был любителем охоты и охотился в окрестностях Москвы, конечно, в малонаселенной местности. Он участвовал также в нескольких походах против Польши. Эти разъезды как бы предвещают неистовое увлечение путешествиями его сына, Петра Великого.

2. Напрашивается аналогия с затворнической жизнью советской элиты.

3. Знаменитый Новоторговый устав 1667 года не содержит, собственно говоря, ни одного позитивного положения. Он поощряет торговлю системой тарифов и пошлин и устанавливает шкалу наказаний за всякое нарушение торговых порядков.

4. Hans-Joachim Torke. Die staatsbedingte Gesell-schaft im Moskauer Reich: Zar und Zemlia in der alt-russischen Herrschaftsverfassung. 1613-1689. Leyden, Brill, 1974. В этой работе Торке показал слабость социальных организмов на местном уровне. Классические работы Чичерина и Богословского о местной администрации XVII века основываются главным образом на материале районов Северной Двины.

5. Таким образом, термин "феодализм" неприменим к Московской Руси, что бы ни утверждали советские и соревнующиеся с ними марксиствующие западные историки.

6. Понятие "второго крепостного права", которым с горем пополам истолковываются социальные и экономические явления XV-XVI веков в Польше, Восточной Пруссии, Чехии, может быть применено к Московской Руси лишь с бесчисленными оговорками, лишающими его всякого смысла.

7. "Виновный" должен был предстать перед жилищем оскорбленного, принести публичное покаяние и дать побить себя челяди последнего. Рабский характер изъявления покорности и сопутствующее ему телесное наказание показывают отсутствие кодекса чести и понятия личного достоинства у дворянского класса Московского государства.

8. Камералистика - учение о финансах, экономике и управлении, преподававшееся в средневековых университетах и окончательно сформировавшееся в Германии в XVII веке. Относится к ведению "камерального" (дворцового и в широком смысле государственного) хозяйства. - Прим, пер.

269

9. Отметим здесь роль неостоициэма, драматическое возрождение которого наблюдается во Франции и Нидерландах в конце XVI - начале XVII веков. Отсюда он распространился в германские страны, особенно в Пруссию. См.: L. Zanta. La Renaissance du stoicisme au XVII siecle. Paris, 1914; G. Abel. Stoizismus und friihe Neuzeit: Zur Entstehungsgeschichte modernen Denkens im Felde von Ethik und Politik. Berlin-New York, De Gruyter, 1978; статьи Герхарда Эстрайха (Gerhard Oest-reich), собранные в книге: Geist und Gestalt des friih-modernen Staates: Ausgewahlte Aufsatze. Berlin, Dun-cker und Humblot, 1969; его же: Calvinismus, Neustoi-zismus und Preussentum. - In: "Jahrbuch fur die Ge-schichte Mittel- und Ostdeutschlands", V, 19S6, стр. 157-181, и Die Bedeutung des niederlandischen Spathu-manismus fur Brandenburg-Preussen. - In: "Humanismus und Naturrecht in Berlin-Brandenburg", Berlin, De Gruyter, стр. 16-27.

10. См.: A. Gerschenkron. Time Horizon in Balzac and Others. - "Proceedings of the American Philosophical Society", 122, 2, 24 апреля 1978.

11. См.: R. Lenoble. Mercenne ou la naissance du mecanisme. Paris, Vrin, 1943, 2 ed.; Ch. Webster. The Great Instauration: Science, Medecine and Reform. 1626-1660. London, Duckworth, 1975.

12. О Франции, например, см.: R. Mousnier. Les institutions de la France sous la monarchic absolue. 1598-1789. Paris, PUF, 1974, 2 тома.

13. Ernst H. Kantorowitz. Gods in Uniform. - In: Selected Studies. New York, Augustin, 1965, cc. 7-24.

14. См.: Е. Winter. Halle als Ausgangspunkt der deutschen Russlandkunde im 18. Jahrhundert. Berlin-Ost, Akademie Verlag, 1953, и библиографическую статью M. Раева: Les Slaves, les Allemands et les Lu-mieres. - "Revue canadiennes d'etudes slaves", I, 4, 1967, стр. S21-S51.

15. См.: Claes Peterson. Peter the Great's Administrative and Judiciary Reforms. Swedish Antecedents and Process of Reception. Stockholm, A. B. Nordiska Bokhandeln, 1979.

270

К ГЛАВЕ 2

1. H. А. Воскресенский. Законодательные акты Петра I. I: Акты о высших государственных установлениях. М.-Л., 1945; Claes Peterson, ук. соч.

2. H. J. Torke, ук. соч.; см. также P. Bushkovitch. The Merchants of Moscow. 1580-1650. Cambridge University Press, 1980; J. Michael Hittle. The Service City. State and Townsmen in Russia. 1600-1800. Harvard Univ. Press, 1979.

3. Достаточно вспомнить описание деревенских нотаблей в произведениях Ретифа де ля Бретона или в автобиографии Юнга-Штиллинга.

4. См. исследование о солдатских детях Элизы Кимер-линг в "Forschungen zur Osteuropaischen Geschichte".

5. Brenda Meehan-Waters. Social and Career Characteristics of the Administrative Elite: 1689-1761. In: W. McK. Pintner, D. K. Rowney (сост.). Russian Officialdom. The Bureaucratization of Russian Society from the Seventienth to the Twenteenth Century. Univ. of North Carolina Press, 1980, стр. 77-105.