Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

253

ГОРОДСКОЙ ПРОЛЕТАРИАТ

Промышленный пролетариат, выступивший на сцену в последние двадцать пять лет имперского режима, был тесно связан с крестьянством. По правде говоря, в качестве массового феномена, получившего большое численное значение, городской пролетариат появился в России только в последние годы XIX века и стал быстро развиваться в десятилетие, предшествовавшее Первой мировой войне. Как и повсюду, образование пролетариата в России было мучительным и породило многочисленные конфликты. Для настоящего труда достаточно нескольких слов, поясняющих ситуацию нового класса в русском обществе. Первое замечание: даже около 1905 года пролетарии еще были тесно связаны с деревней и крестьянством. Многие промышленные рабочие нанимались не на полное время и возвращались в деревню для сбора урожая и других полевых работ. В правовом и налоговом отношении они по-прежнему зависели от общины. Их жены и дети в большинстве случаев оставались в деревне, где обрабатывали свою делянку либо участвовали в работах семьи под управлением деда или старшего брата. Рабочие оставались крестьянами по своей психологии, поведению и суждениям. Но даже если они еще не включились в городскую жизнь в культурно-социальном плане, их связи с деревней постепенно стирались, и им грозила опасность окончательно утратить эти связи, притом не влившись ни в какую иную группу русского общества. Тем не менее, их политические взгляды и интересы, насколько они их проявляли, кажется, не отличались от крестьянских (об этом свидетельствуют выборы в первые Государственные Думы).

Вскоре после 1905 года можно уже обнаружить настоящий, "потомственный" городской индустриальный

254

пролетариат, то есть класс рабочих, родившихся в городах и не имевших иного пути. Этот феномен особенно заметен в тяжелой промышленности, которая нуждалась в квалифицированной рабочей силе (металлургия, паровозе- и вагоностроение). Рабочие и особенно мастера приняли ценности индустриальной системы. Их поведение, привычки и обычаи еще больше, чем у купцов, лавочников и приказчиков, носят печать Запада. Они пытаются как можно выше подняться по социальной лестнице и еще полнее включиться в современный мир западного типа, создаваемый промышленностью. Но радикальная интеллигенция, которая нашла в них благоприятную почву для политической организации, взяла над ними идейное руководство, которому они подчинились вследствие своего "объективного" социально-политического положения. В условиях России того времени уровень жизни и материально-духовное благосостояние даже квалифицированных рабочих не достигли того, что было в более промышленно развитых европейских странах. Не такие нищие и недовольные, как крестьяне, они, тем не менее, пользовались лишь малой частью тех материальных и социальных преимуществ, которые уже начала приносить населению Европы капиталистическая промышленность. Тем более, что экономическое развитие России (было ли это результатом сознательного планирования или естественным ходом вещей?) отдавало приоритет тяжелой промышленности, производящей машины и основное оборудование, в то время как производство предметов потребления оставалось в загоне. В таких условиях революционерам было просто убедить рабочих, что капитализм - их враг. Благодаря также тому неопровержимому факту, что их доля все еще была весьма плачевной, к революционному радикализму склонялась даже элита пролетариата. Это показали

255

лавина экономических конфликтов и волна забастовок: после 1912 года. Кажется, в России не было места ни для фабианства, ни даже для ревизионистской социал-де-мократии немецкого типа. Здесь радикализм марксистской и революционной интеллигенции нашел благоприятную почву для своей идеологической монополии.

БУРЖУАЗИЯ

Оставался еще один класс, только формировавшийся накануне революции, - буржуазия, в том значении, в котором этот термин толковался в XIX веке, то есть класс богатых купцов, промышленников и финансистов. Она недостаточно известна, и мы мало что знаем о чертах, присущих ей в 1900 году, когда она вступает на общественную арену, стремится к активной общественной деятельности и политическому влиянию. Мы надеемся, что ряд проводящихся сейчас исследований представит нам более верную картину буржуазии и поможет лучше ее понять. Пока что придется довольствоваться указанием на некоторые особые черты этой социальной категории. Русская буржуазия не объединяла строго определенные профессии и не обладала собственным правовым статусом. Звание купца обозначало определенные занятия и особый правовой статус, чего нельзя сказать о промышленнике (или банкире). Этому последнему попросту приходилось самому выбирать категорию, к которой он хотел принадлежать. Кроме того, еще больше, чем на Западе, расходились интересы разных представителей буржуазии: например, интересы купцов и текстильных промышленников были в конфликте с интересами людей, управляющих тяжелой промышленностью и планирующих ее развитие. Существовала

256

постоянная напряженность между тем, как понимали свою роль традиционные купцы и заводчики старого поколения, и духом предпринимательства финансистов и новых, современных воротил промышленности. Позиция государства в этом конфликте далеко не была ясной и определенной. С одной стороны, государство стремилось поощрять современные предприятия, с другой - отступало назад, когда купцы и традиционные заводчики вступались за себя, используя патриотические и националистические аргументы. Правда, после 1880 года современная промышленность стала достаточно могущественной, чтобы защищать свою точку зрения и свои интересы, но это лишь обостряло ее конфликты с поместным дворянством и пролетариатом. И даже тут государство колебалось. Оно хотело и не ущемить поместное дворянство, и защитить интересы промышленности, не питая при этом особых симпатий к буржуазным предпринимателям. Кроме того, государство старалось обращаться с пролетариатом, на крестьянское происхождение и религиозно-патриотические чувства которого оно рассчитывало, с благосклонным патернализмом, повторявшим его отношение к крестьянству. Раньше многих более развитых стран, в том числе Франции, Россия получила трудовое (промышленное) законодательство, которое, однако, применялось не строго. Бывало также, что правительство учитывало интересы промышленного пролетариата, несмотря на требования буржуазии, как это было, например, в случае распоряжений, касавшихся градостроительства, что не мешало ему энергично защищать интересы промышленников, особенно крупных анонимных обществ, ворочающих иностранными капиталами. Эти колебания правительственной политики слагались под действием двух факторов: стремление к сохранению социального мира, которому угрожала концентрация многочисленного угнетенного пролетариата в городах, - с одной стороны, и традиционное недоверие и антипатия, испытываемые образованными классами и чиновниками по отношению к буржуазно-капиталистическим ценностям и материализму, - с другой.