Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

«Пусть никто не нарушает прав короля ни на его дичь, да на что либо иное в его заповедниках… Впредь, если кто-либо будет уличен в совершении проступка, король хочет получить от него полное возмездие, как это бывало во времена короля, его деда… Пусть его лесники следят за тем, чтобы деревья не истреблялись в лесах рыцарей и других, имеющих леса в пределах королевского заповедника; в случае истребления, да знают те, чьи деревья будут истреблены, что штраф будет взыскан с них или с их земель, а не с кого другого… Король запрещает иметь луки, стрелы или собак в его заповедниках без особого разрешения… Он впредь запрещает охотиться ночью в его заповеднике или в тех местах, которые посещает его крупная дичь или где она обычно отдыхает, под Страхом заключения в тюрьму на один год, а также возмещения убытков и выкупа по воле короля» [317] СХХХIII, стр. 186–188. .

Заповедник является одновременно и проявлением королевского произвола и фискальным орудием. Он доставляет монарху не только развлечение тирана, но и произвольные доходы. На него не распространяется действие кутюмюв королевства, он находится под защитой деспотической власти [318] CDXXII; СХХVII; мои исследования; DXVIII и DXX, т. II, стр. 147 и сл. (или DСХХIII, II, стр. 757; и сл.). .

Поборы, производимые Плантагенетами в качестве сюзеренов, более прибыльны, чем те, которыми пользуется какой-нибудь Людовик VII или даже Филипп-Август, так как они более обременительны, и действие королевской власти здесь ничем не ограничено, кроме пределов королевства. « Escaeta », т. е. владения, ставшие выморочными, давали казначейству значительные доходы. Гланвиль утверждает, что наследник какой-нибудь крупной баронии платил «рельеф» «какой только вздумается сеньору королю». Знатные люди и церкви немало терпят от злоупотребления правом опеки ( Ward ), вдовы и несовершеннолетние дочери — от злоупотреблений правом выдачи замуж ( maritagium ). Бароны жалуются на то, что король завладевает евреями и присваивает себе право на часть их наследства [319] DХХХII, I, сто. 468 и сл.; CCCLXVII, гл. III–IV. . Феодальная «помощь» ( aide, auxilium ), уплачиваемая в трех известных случаях (для выкупа сюзерена из плена, при посвящении в рыцари старшего сына к при выдаче замуж старшей дочери), становилась иногда невыносимым бременем; чтобы выкупить из плена короля Ричарда, его подданные должны были отдать четвертую часть своего движимого имущества [320] CDLXXIV, стр. 346. . Наконец, регулярность сессий Палаты шахматной доски и объездов разъездных судей, расширение круга дел, подсудных королевским судам, судопроизводство по ассизам — все это придавало королевской юстиции такое фискальное значение, какого она никогда раньше не имела.

Если мы хотим измерить наступательную и оборонительную силу Анжуйской династии, то должны, конечно, не забывать, что Нормандия и другие лены, которые Плантагенеты держали от короля Франции, выли для них источниками не только расходов, но и доходов: в особенности Нормандия доставляла, им значительные сборы, которыми они пользовались не для одной лишь местной защиты, во и для удовлетворения любой неотложной потребности. Перевозка денег через Ламанш производилась часто. У Капетингов же вне пределов их королевства не было ничего подобного тем доменам и доходным правам, которыми король Англии пользовался во Франции.

Особенного же внимания заслуживает раннее развитие в Англии налоговой системы. Расширение администрации, задачи империалистической политики, затруднения, испытываемые Палатой шахматной доски по взысканию недоимок, — все это не позволяло Плантагенетам удовлетворяться доходами со своего домена и феодальными пошлинами. Они взимают «кутюмы» (налоги) с торговли в портах и на рынках [321] CCCXXXVIII, I, стр. 57 и сл.; СССХVIII, гл. I. , и ни один из них не усомнится брать либо с земли, либо с движимости многократные прямые налоги, которые под той или другой формой падают на все классы населения — духовенство, феодалов, свободных держателей, горожан [322] CDLXXIV, стр. 5 и сл., стр. 346 и сл.; DCХХ, стр. 466 и сл. . Старинный danegeld , сдававшийся на откуй шерифам и выгодный только для них, был уничтожен Генрихом II и заменен налогами, приносящими больше дохода. Все виды обложения XIII в. существовали уже в XII в. Прибегают то к одному из них, то к другому. Налог взамен военной повинности с рыцарских ленов, так называемый «щитовой налог» ( scutagium ) не Генрих II выдумал: пример его взыскания был и при Генрихе I; но он собрал его семь раз для того, чтобы добыть себе наемников, более надежных и более удобных на войне, чем феодальные отряды, при этом он освобождал от военной службы тех, с кого требовал «щитовой налог»: этот налог составлял обычно две марки с каждого лена облагаемого рыцаря [323] По этому трудному вопросу о щитовом налоге существует целая литература; см. в особенности СIII, гл. I–III; DLXXXV, стр. 262 и сл. . Ричард Львиное Сердце придумал земельный налог на земли всех видов, называемый carticagitim или hidage , потому что земля в Англии делилась на «плуги» ( carucae ) или гайды ( hidae ). Наконец, были в эту эпоху и примеры налогов на движимость, взимаемых на нужды Святой Земли.

Эти чрезвычайные виды денежной «помощи» ( aides ) являлись, правда, лишь приблизительно прообразами современных налогов. В основе их лежала идея «помощи», которую человек обязан оказывать своему сеньору в случае крайней нужды, и поэтому они не были ежегодными и не распространялись регулярно на всех подданных. Часто от них были свободны королевский домен и церковные земли, добраться до которых король мог другими способами, обложив податью жителей домена и требуя с церкви «даров». Наконец, хронисты преувеличили тяжесть этих налогов. Например, Гервазий Кентерберийский говорит, что в 1159 г. «большой щитовой налог» дал 130 000 фунтов стерлингов; а на самом деле, вся сумма, взысканная под видом щитового налога, составила в общем лишь 2 240 фунтов. С другой стороны, при сборе и раскладке налога королевские люди прибегали к очень либеральным приемам: они делали объезды (часто совпадавшие с объездами разъездных судей), чтобы сговориться с заинтересованными лицами, принимали их заявления и даже обращались к присяжным. Но обложение становилось все тяжелее и тяжелее, и феодальной фикции о «помощи», оказываемой сеньору, становилось уже недостаточно чтобы оправдать поборы, все более и более обременительные и произвольные [324] О требованиях и приемах Ричарда Львиное Сердце см. DCXIII; ССХI, II, стр. 89–91; III, стр. 101, 179 и сл. . Назревали конфликты, но никто не думал создать для их предупреждения пути, приспособленные к новым временам.