Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

Девлет Герай приказал своему везиру Дервиш Магомет-аге написать Шереметеву, что «обид» русским не будет, что пленных позволят выкупать, но не разменивать, что русские должны пропустить Карла ХII через Польшу в Померанию и что после выезда шведского короля хан всякое подношение примет «за великий подарок». Фельдмаршал ответил, что Россия желает мира с Крымом, что царь не оставит «забвенна» хана «за ево добро» и упрекал за грабежи царских конвоев запорожцами [903] Из соболиной казны для хана Борис Петрович взял себе два сорока соболей ценой в 500 и 380 рублей, а всё остальное переправил Д. М. Голицыну. Б. П. Шереметев — Г. И. Головкину 10 марта 1713 г. РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 19. Л. 13 об. .

Таким образом, хан уклонился от темы смены вассалитета. Контраст между его враждебными действиями и обещаниями перейти к «белому царю» не удивляли современников. Крымское ханство не было намертво спаяно с Турцией. «Наживкой», которую хан «забрасывал» через Давыденко, он пытался втянуть Москву в переговоры и вернуть русско-крымские отношения к состоянию 1681 г. Летом 1712 г. хан беседовал с подполковником драгунского Гренадёрского полка русской службы Питцем, разыскивавшим плененных крымцами жену и детей. Девлет Герай, будучи уверенным, что его слова дойдут по назначению, «выговаривал» Питцу, что царь «презрил его», что русские мирятся с турками, а надлежало бы прежде мириться с ним, что он «пограничной и сам король и имеет де войска довольно и шесть генералиссимов», что «они де люди вольные, куды хотят, туда и оборотятца» [904] ППВ. Т. 12/2. С. 442. Фельдмаршал граф Б. П. Шереметев … С. 199. .

Как только Девлет Герай был низложен, эстафету контактов в 1713 г. с его преемником перенял П. П. Шафиров. 3 апреля подканцлер записал: «был у салтана публично на приезде новой хан Каплан Герай и дано ему по обычаю перо алмазное, и шуба да сабля, яко знак наставления ево в тот чин». Тогда же в апреле подканцлер послал к нему «с поздравлением» и стал склонять на сторону России. 20 апреля Каплан Гераю «во знак любви» переданы дары — пластинчатй соболий мех, две пары добрых соболей, венецианские атласы, сукна и парчи «с золотом», а «впредь со временем будет иметь довольство, ежели будет к стране Царского Величества приятен» [905] Каплан Герай советовал «послам, когда они будут в конференциях, чтоб немного спорили, но как возмогут, склоннея поступали». РГАДА Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 7. Л. 179 и об. .

Новый заход оказался таким же неудачным. Для Бахчисарая, как и Стамбула, было неприемлемо присутствие русских в Польше. Ханы не отказывались от навязчивой идеи вынудить Россию выплачивать годовые дачи-поминки, что формально превращало бы её в вассальное государство. В Стамбуле, как писал Шафиров, «хан по обычаю своему татарскому, яко желатель войны, говорил многие противности и будто некоторые пункты в трактатах неясно изображены и неисполнены, а имянно проходом войск чрез Польшу в Померанию, объявляя, что никогда будто Ваше Величество быть не может с сим Империем в покое без их удовольства».

Таким же было и общее представление в Крыму, где считали, что перемирие 13 июня 1713 г. оной «им в убыток и во умаление и приведёт их в подданство, яко мужиков…. но ежели… Москва будет давать прежде бывшие звычайне податки, такожде и с Украины… то и они будут сему миру последствовать» [906] Экстракты из писем, присланных чрез шпионов. РГАДА Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 19. Л. 113. . Впрочем, русский дипломат не собирался отказываться от устных «пересылок с ханским высочеством», но только на условиях перемирия 5 апреля 1712 г. [907] 887 «Но я впредь от пересылки с ним, сколько могу, буду, естьли не буду принужден от Порты уклоняться. Однакож, хотя б и дошло с ним быть в разговорах, то ничего сверх договору позволять не будем». П. П. Шафиров — Петру I 17 апреля 1713 г. РГАДА Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 7. Л. 143 и об.

Обоюдный русско-крымский зондаж всё же имел положительный результат: он почти разорвал отношения шведов с татарами. Шведы перехватили часть депеш хана к Шереметеву и к саксонскому министру Я. Г. Флеммингу и распространяли по Европе слухи, что хан подкуплен царём и хотел выдать Карла XII в руки Петра I [908] Б. И. Куракин — Г. И. Головкину 27 марта 1713 г. из Гааги. РГАДА. Ф. 50. Оп. 1. 1713. Д. 4. Л. 196. Бывший великий литовский гетман Я. К. Сапега тоже договоривался с крымским властителем выдать Карла ХII великому коронному гетману А. Н. Сенявскому во время проезда короля через Польшу и получить за это амнистию от Августа II. Хан в случае успеха мог бы заключить антирусский союз с Августом II. 19 июня н. ст. 1712 г. Лосс сообщил Августу II, что хан не собирается в данное время договариваться с царём, но если изменится положение, то хан будет готов вступить в новые переговоры. В феврале 1712 г. хан писал А. Н. Сенявскому, что он будет действовать в интересах Августа II, а не шведов. Tengberg E. Från Poltawa till Bender… S. 231. .

Вслед за прекращением 5 апреля 1712 г. состояния войны с Турцией, Шафиров и Толстой для выправления «прутского» и «едикюльского» унижения подготовили грандиозный дипломатический прие м. За повод была взята третья годовщина Полтавской виктории.

Султан «в знак приязни» позволил отмечать «сугубое торжество» в своей столице, но без послов из Европы. В посольстве срочно составили на русском и итальянском языках пьесы-комедии «ко укоризне шведов и изменников поляков и козаков». На фасаде посольства повесили выписанный красками на полотне русский герб, в главной приемной — портрет Петра I в полный рост. В помещениях и во дворе развесили больше 300 разноцветных лампад и паникадил, горевших потом три ночи. Охрана из янычар украсила парадные ворота пальмовыми и лавровыми ветвями с вплетенными живыми и искусственными цветами.

27 июня 1712 г. посольство засияло огнями и провело молебен. В день апостолов Петра и Павла 29 июня прибыли П. А. Толстой, саксонский посланник Ф. И. Гольц, «наместник» от Папы ариепископ Галани, представитель императора Карла VI, секретари и переводчики посольств Англии, Голландии, Венеции и европейские купцы — всего около сотни человек. Даже Дезальер прислал своего переводчика Форнета с поздравлением. Семь столов были заставлены фруктами, конфетами и «фонтанами с вином» (сосудами типа самоваров). Центральным был «фонтан» в виде русского Самсона, раздирающего пасть шведского льва. Из «львовых челюстей» истекало красное, из рук Самсона — белое вино. Здравицы возглашались под звуки труб.

После 16 часов гости слушали пьесы, «орацию к славе Его Царского Величества» на итальянском языке одного из молодых сотрудников посольства и латинские эпиграммы русского переводчика. «При столе, так и во время комедии» звучали музыка и пение. Один из итальянцев (возможно, венецианец) пел сонет в честь Шафирова.