Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

1 сентября 1712 г. в Бендерах Карлу XII был предложен проект военного соглашения с Францией, по которому Людовик XIV, зная от посла в России Ж. К. де Балюза «о скудости царя и его обоих союзников», предлагал шведскому королю утвердить на польском троне Лещинского, за что Станислав I вернёт Порте южную часть Подолии с Каменцем, а турки заставят царя уступить Речи Посполитой «воеводство, княжество и город Киев и все места по правую сторону Днепра». Милион ливров Франция даст прошведским «партизантам», а Карл XII получит субсидии в 100 тысяч ефимков ежемесячно, если вторгнется в Силезию [816] Пропаганда разглашала, что Лещинский обяжется платить туркам ежегодную дань в 400 тысяч червонных. «Перевод з договору учинённого между королём французским и королём швецким» РГАДА. Ф. 93. Оп. 1. 1712. Д. 6. Л. 1–2. «Экстракт из трактата в Бендерах» — там же. Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 7. Л. 214 об. . Конечно, это было чистой фантазией. Ни шляхта, ни русский царь в 1712 г. не отдали бы свои земли; шведы не имели сил ни для вторжения в Польшу, ни, тем более в Силезию. «О договоре же или согласии [со шведами турки] не хотят ни слышать, ни давать» [817] Не обещали турки шведам ни новых субсидий, ни конвоя сверх 8000 человек. Так комментировал 16 июля «в поле» вне Стамбула Ж. Б. Савари русскому секретарю Н. Барке послание Карла XII cултану от 6 июля и ответ с турецкой стороны. РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712. Д. 7а. Л. 586 об–587. В сентябре 1712 г. турки просили прислать три-четыре французских корабля для высылки короля морем через Салоники (были варианты через Дубровник, Боснию или Венецию), потом в Алжир и Францию, а в случае несогласия «засадить до смерти» в заключение. .

16 сентября Ахмед III был «смутен, гневен и со слезами» говорил, что взыщет Бог на русских министрах, что удержали его от похода, а если бы он пошёл, то «того гяура» (Карла XII) уже бы давно выслал. Юсуф-паша вторил: «если бы тот проклятый дьявол не мутил, то б де никаких трудностей не было». Почва уже резко сотрясалась как под русским посольством, так и под верховным везиром, который на приём к султану ходил «вне себя от страха, чая себе погибели». Садразам заклинал «для Бога Господа» писать царю, чтобы все войска удалились из Польши и дали бы дорогу «проклятому королю шведскому», иначе ни Порта, ни царь не будут иметь покоя. 17 сентября послы в очередной раз беспардонно клялись «своими животами», что никаких русских войск в Польше нет [818] РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712. Д. 7а. Л. 887 об., 897–899, 906. .

Русское правительство, пытаясь найти защиту, продолжало рассчитывать на «ближайшую аллианцию» с цесарем Карлом VI, но австрийцы, как и прежде, обнадёживали всего лишь «дружбой и добрым намерением». (Впрочем, если турки войдут в Польшу, то император предполагал послать туда 20 тысяч своих войск).

Надеясь быстрее завершить Северную войну, Пётр I собирался бросить основные силы на завоевание Финляндии, а войска Шереметева, оставленные против турок, усилить только дивизией Вейда. Отбиваться на юге он полагал разумнее не оружием, а дипломатией, червонцами и мехами. Оборонительной войны с турками царь не боялся: «С турецкой стороны… хотя б нечто и стало являться за короля шведского или иным каким образом (чего не чаем), для того оставлен фельдмаршал Шереметев при Киеве для лутчего безопасения, а я свой путь [в Померанию] для того не отставлю» [819] Пётр I — В. Л. Долгорукову 23 января 1712 г. ППВ. Т. 12/1. С. 37. .

В отличие от 1711 г., «дефензивная» стратегия на юге развертывалась как сверхосмотрительная и даже опасливая. Пётр I прорабатывал её с той же тщательностью, как и перед нашествием шведов на Москву в 1707 г. [820] В. Е. Возгрин неверно считает, что в 1712 г. «русские снова стали готовиться к агрессии на юг». Возгрин В. Е. Военно-политический конфликт… С. 69.

Рённе 15 февраля велели перебраться в Киев, фельдмаршала Шереметева 26 февраля вызвали для обсуждения будущей кампании в Петербург [821] Фельдмаршал в марте 1712 г. испрашивал отставку. .

Весной туда же выехал Ф. М. Апраксин (прибыл 9 мая 1712 г.).

Полагая, что война на Левобережье может продлиться дольше года, Пётр I в феврале 1712 г. «под жестоким истязанием за неисправление» предписал состоящие из полков полевой армии гарнизоны Малороссии снабдить хлебом и прочим продовольствием «на год и больше» и «укрепить людьми из украинцев».

Основная угроза виделась для «матери городов русских». Киев должны были защищать две конных и две пехотных дивизии, артиллерийские полевые служители и все полки Скоропадского под общим командованием фельдмаршала Шереметева, который сильно беспокоился — устоят ли киевские укрепления при осаде его турками. Для регулярных войск туда следовало привезти провианта и фуража на семь месяцев возможной осады, «а сена или сечки сколько возможно».

С Кубани от ногайцев царь не предвидел особой опасности, поэтому все полки Азовской губернии вместе с казанским губернатором переводились на Слободскую Украину. На Северском Донце, на Середе и в Таврове оставлялись только некоторые гарнизоны. У Харькова или Изюма к маю 1712 г. должны были собраться 5 тысяч донцов и к июню 15 тысяч калмыков [822] «И на их дачу дать пятьдесят тысяч рублёв». ППВ. Т. 12/1. С. 19, 20. Вопреки прогнозам царя, Малая ногайская орда, мстя за поход П. М. Апраксина 1711 г., нанесла болезненные удары по югу России (см. ниже). . П. М. Апраксин с калмыками должен был встать у Полтавы [823] Хан Аюка отписал царю 22 мая, что «калмыков пятнадцати тысяч человек за некоторым случаем послать невозможно». ППВ. Т. 12/1. С. 527. .

1 мая 1712 г. в доме Б. П. Шереметева собрался совет о новой Турецкой войне [824] В Малороссию Шереметев вернулся 26 июля. В Глухове его встречал гетман И. И. Скоропадский, с этого времени он пробыл на Украине вплоть до 1715 г. . Пётр I подтвердил проект обороны Киева двумя конными дивизиями К. Э. Рённе и Л. Г. Януса и двумя пехотными — А. А. Вейде и Л. Н. Алларта. Скоропадскому, (который боясь Орлика, Гордиенко и Петрика, просил приставить к нему 2–3 русских полка), поручалось «не перепускать» противника на левый берег Днепра. Старую киевскую крепость превращали в «транжемент», Печерск должны были отстаивать полторы тысячи солдат. Укрепления поручалось возводить инженер-полковнику Штоку.

Хотя казалось невероятным, что турки форсируют Днепр и начнут воевать, где закончил свой «восточный поход» Карл XII, но на Левобережье царь указал создать крепкий шанец, чтобы днепровский мост был прикрыт и с тыла. Об укреплении Киева в 1712 г. никогда не упоминалось в историографии. В шанец «для закрытия мосту» предписывалось поместить две трети регулярных солдат и треть малороссийских казаков. Царь знал топографию Киева. К мосту от «горки» (Владимирской) по обе стороны спуска устраивалась «линея куманикацион». Небольшую речку Лыбедь, текущую вдоль Днепра, указывалось перекрыть плотинами, чтобы большая вода остановила неприятеля. Считали, что если плотины будут даже разрушены, то османская конница завязнет в грязи. За этой водной преградой от Печерска до «старого» Киева обновлялась и оборонительная линия длиной три-четыре километра.