Алексей Мартынюк - История восточных славян. Монгольское нашествие на Русь

Как уже упоминалось, основные силы монгольской армии во главе с ханом Батыем после разорения Владимиро-Суздальского княжества осадили Торжок, крепость на южных рубежах Новгородской земли, и захватили ее после продолжительной осады: «И бишася пороки по две недели. И изнемогоша людие в городе, а из Новагорода не бысть им помощи…» Взятие Торжка датируется исследователями по-разному: часть ученых (С. М. Соловьев, И. Б. Греков) полагали, что это произошло 23 марта, В. Н. Татищев считал, что Торжок был взят 15 марта, в В. В. Каргалов датирует падение города 5 марта. Для решения данного вопроса обратимся к Новгородской первой летописи, имеющей наиболее полную датировку осады Торжка. В сообщении о взятии Торжка она приводит дату начала осады города — «на собор чистой недели» (в 1238 г. это было 21 февраля), указывает продолжительность осады — около двух недель, и сообщает полную дату падения города — «месяца марта в 5 день, на память святаго мученика Никона, в среду средохрестьную». Эта полная дата сильно искажена. Поминаемый 5 марта святой назван ошибочно (вероятно, в результате описки) вместо Конона, поминаемого в этот день (мученик Никон значится в святцах под 23 марта). Кроме того, 5 марта в 1238 г. приходилось не на среду средокрестной недели (четвертой недели Великого поста), а на пятницу предыдущей недели. Высказаться относительно первоначальной даты можно лишь предположительно. Скорее всего, в первоначальном варианте дата выглядела примерно так: «месяца марта в 5 день, на память святаго мученика Конона, пред средокрестьем» (т. е. средокрестной неделей). Если предположить, что эта фраза находилась в нижней части летописной страницы, то она могла быть со временем сильно повреждена или частично обрезана во время переплета. При последующем переписывании летописи переписчик не смог полностью правильно прочитать фразу и по ошибке заменил слова «Конона» на «Никона» и «пред» на «среду». Как бы то ни было, дата 5 марта соответствует указанию на то, что монголы подошли к Торжку в соборное воскресенье и что осада города длилась две недели, а потому она является наиболее приемлемой по сравнению с приводимыми здесь же уточнениями. Кроме того, по свидетельству Тверской летописи, монгольские отряды подошли к Торжку «месяца февраля в 22 день», т. е. называется примерно та же дата начала осады. С учетом того, что город оборонялся около двух недель, можно считать, что Торжок был взят именно 5 марта 1238 г., как об этом сообщает Новгородская первая летопись.

Все другие датировки, встречающиеся в некоторых работах исследователей, являются результатом указанной неточности в развернутой дате Новгородской первой летописи. Вероятно, В. Н. Татищев взял дату падения Торжка из Никоновской летописи, где говорится, что город был захвачен монголами 15 марта. По-видимому, автор, занимавшийся составлением данной летописи, рассчитав, что средокрестная неделя в 1238 г. продолжалась с 8 по 14 марта, усомнился в дате 5 марта, соответствующей такому расчету, и сделал элементарную поправку, добавив десяток: 15 марта ближе к средокрестью, чем 5 марта. День же святого Никона, о котором ошибочно сообщает Новгородская первая летопись, датируя взятие Торжка, отмечался 23 марта. Эта дата появилась у С. М. Соловьева, хорошо знавшего церковный календарь, а затем перешла и в работы некоторых других историков.

После разгрома Торжка перед Батыем открылась дорога на Новгород, один из богатейших торговых и ремесленных городов всей Восточной Европы. Однако, как сообщают летописи, монголы «гоняшася… от Торжку Серегерскым путем до Игнача креста, и все людие секуще, аки траву, за сто верст до Новагорада не дошли». Долгое время историки, не зная истинных причин, заставивших монгольскую армию повернуть обратно, объясняли подобный поворот событий наступлением весны, которая будто бы превратила новгородские леса и болота в топи, непроходимые для монгольской конницы. Подобная точка зрения широко распространена и в зарубежной историографии, часто находит отражение как в специальных работах некоторых современных исследователей, так и в соответствующих разделах общих исторических трудов. В частности, учебник по истории СССР для студентов высших учебных заведений, изданный под редакцией академика Б. А. Рыбакова, дает именно такую трактовку причин начала отступления армии Батыя в степи.

Между тем летописцы сообщают, что монгольские войска двинулись по направлению к Новгороду немедленно после падения Торжка, а март в новгородских землях — еще зимний месяц, с морозами и достаточно прочным льдом на реках. По некоторым данным, в XIII в. в северном полушарии наблюдалось повсеместное похолодание, которое климатологи называют малым ледниковым периодом. Более того, учеными на основе анализа источников доказано, что зима 1237/38 гг. была затяжной и суровой как на Руси, так и во всей Европе, а потому реки в новгородских землях могли вскрыться не ранее, чем во второй половине апреля. Год на год, конечно, не приходится, но стоит вспомнить, что в начале апреля 1242 г. на Чудском озере лед еще выдерживал массу тяжеловооруженных конных рыцарей, а Чудское озеро и Селигерский путь, представляющий собой замерзшие болота, реки и озера, тянущиеся от Торжка до самого Новгорода, находятся примерно на одной географической широте.

Косвенным подтверждением того, что вовсе не весенняя распутица спасла Новгород от погрома, служит объяснение, данное новгородскими летописцами: «Новгород же заступи Бог… святая София и святый Кюрил и святых архиепископ молитва». Летописцы не видели реальных причин неожиданного поворота монгольского войска всего «за 100 верст до Новагорода» и объясняли его вмешательством небесных сил. Приведенная выше летописная фраза позволяет установить дату, когда монголы повернули обратно. Упоминание святого Кирилла, чья память отмечалась 18 марта, дает возможность предположить, что именно в этот день в Новгороде была получена весть о повороте монгольской армии. Сам же поворот произошел, вероятно, двумя-тремя днями раньше (15 или 16 марта) у «Игнача креста».

В исторической литературе нет единого мнения относительно того, где находился упомянутый в летописи Игнач-крест. Часть исследователей считает, что искать его следует примерно в ста километрах от Новгорода, другие исходят из того, что до XVIII в. существовала межевая верста, равная 2,13 км, и полагают, что крест находился в 213 км от Новгорода. Между тем обращение к Новгородской первой летописи, донесшей до нас название «Игнач крест», позволяет установить истину. О верстах летописец писал не только в связи с походом Батыя. В 1240 г. в новгородскую землю вторглись ливонские рыцари и «Тесов взяша, и за 30 верст до Новагорода гоняшася, гость биюче; а семо Лугу и до Сабля». Тесовский погост был расположен в 48 км от Новгорода, а Сабельский погост — в 40 км. Однако летописец указывает, что ближайший от Новгорода пункт, оказавшийся в руках противника, находился в 30 верстах. Словом, 30 верст — это меньше, чем 40 км. Далее, в 1242 г. во время Ледового побоища, разбив крестоносцев на льду Узмени (соединяющей псковское и Чудское озера в месте битвы), новгородцы «биша их на 7 верст по льду до Суболичьского берега». Но ширина Узмени в месте битвы не превышает 8 км, т. е. летописец оперирует не межевыми (двойными) верстами, а обычными, которые чуть больше километра. Таким образом, монголы 6 марта двинулись от Торжка Селигерским путем и, не дойдя до Новгорода чуть более 100 км, 15 или 16 марта повернули обратно. Расстояние в 200 км было пройдено ими примерно за 10 дней, что соответствует средней скорости движения армии Батыя в условиях зимы и лесистой местности.