Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

В отличие от «семьи правителей и народов», вторая система принадлежала не только международно-правовой, но в известной мере и государственно-правовой сфере.

Иными словами, титул, который жаловался иноземному правителю, не только представлял его носителя в международных отношениях, но и был призван также определить границы его власти по отношению к собственным подданным. Конечно, в действительности такое определение было фикцией, но как политическая доктрина оно играло определенную роль. Эта система перекрывала первую, она была много шире нее — в ««De cerimoniis»» лишь несколько адресатов состоят в «родстве» с императором, но каждый из них носит — на данный момент строго фиксированный — титул второй системы. Она охватывала десятки государств, но, как и первая, предполагала связь императора с каждым из правителей в отдельности. Исключением была как раз Армения. Становясь архонтом архонтов, армянский царь приобретал, с византийской точки зрения, права повелевать другими армянскими архонтами, так что последние становились вассалами императора и опосредованно — через царя.

Чрезвычайное многообразие титулов отражает многообразие самих связей. Существовала, конечно, какая-то градация, одни титулы были выше других. Но в основе системы лежит, в общем, двойственный принцип: с одной стороны, — император, с другой — носитель титула.

Политическую зависимость подвластных государств можно представить на схеме в виде точек, располагающихся около общего центра (сюзерена). В случае одинаковой зависимости точки оказались бы на одной окружности; тогда равновеликие радиусы символизировали бы равное «количество», а нахождение в одной плоскости — и одинаковое «качество». Но византийская действительность была иной.

Точки располагаются не на одной окружности и не на одной сфере, лучи, исходящие от Константинополя, разновелики и разнонаправленны во всех измерениях.

Детали, определявшие место государства в иерархии, не всегда ясны. Основными литературными источниками являются 46-я и 48-я главы ««De cerimoniis»». Выше уже говорилось, что среди 72 наименований 46-й главы κυριεύων отсутствует. Отсутствуют и такие титулы, как 'αμηρας, χαγανος и — др. До конца непонятны различия интитуляции в описательной части и в формуле. Однако основные тенденции системы выявляются с достаточной полнотой.

Эти рассуждения касаются больше политической доктрины, отразившейся в системах, чем их проявления в жизни. Истинная степень зависимости подвассальных государств от империи — как в «содружестве», так и за его пределами — определялась, с одной стороны, традицией, с другой — конкретной исторической обстановкой и соотношением сил в данный исторический момент, но система могла реагировать на происходящие перемены.

Сложными узами были связаны с Константинополем и армянские правители. Они приезжали в византийскую столицу в качестве вассалов. Когда императоры отправлялись на Восток, вассалы выступали им навстречу, оказывали помощь войсками и продовольствием. Суверенные права армянских царей по отношению к своим подданным ни в чем, по-видимому, не нарушались, внутренние дела мало интересовали византийских политиков. Что касается международных отношений, то в этой области империя никогда не теряла бдительности и чутко реагировала на малейшее изменение. Достаточно было Абасу I Багратуни изменить свою ориентацию в пользу арабов, как он потерял титул архонта архонтов [439] См. также: DAI II, с. 168, 44/9–10. .

Вассальная зависимость сыграла, по-видимому, немалую роль при тех бескровных акциях, когда восточные правители оказывались вынужденными уступать свои владения императору — «сюзерену», а сами эмигрировали и обосновывались в пределах империи. В этом смысле многолетние усилия византийской дипломатии завершились полным успехом. Завоевывая Армению, византийские императоры могли руководствоваться уверенностью, что они реализуют свои суверенные права.

В первой половине IX в. контакты между Византией и армянами в центральных областях Армении, находившихся под арабским владычеством, носили столь же эпизодический характер, что и в предшествующее столетие. В конце 820 г. в империи вспыхнуло восстание под руководством Фомы Славянина. Это было широкое общественное движение, охватившее значительную часть Малой Азии. Фоме удалось привлечь на свою сторону, среди прочих, армян, ивиров, авасгов. Одним из важнейших источников об этом движении является послание нового императора Михаила II западному императору Людовику Благочестивому (написано 10 апреля, доставлено в Руан 17 ноября 824 г.). Послание известно только в латинском переводе. Здесь говорится, в частности, что Фома покорил весь дукат Армении и дукат Халдии — народ, который проживает на Кавказе, он одолел дукат Армениаков ( sibi subdidit totum Armoeniae ducatum et ducatum Chaldeae, quae gens montem Caucasum incolit, necnon et ducem Armeniacorum cum manu valida devicit ) [440] Monumenta Germaniae Historica, Legum sectio III: Concilia. T. 2, pt 11. Hannoverae et Lipsiae, 1908, c. 476. 22 и сл.; цит. по (Vasiliev, 1935, с. 35, примеч. 2). .

По мнению А. А. Васильева, Фома подчинил Армению, также и припонтийскую Халдию, но никак не фему Армениак [441] Vasiliev, 1935, с. 30; ср.: Laurent-Canard, 1980, с. 248, 266, 267. . Так же понимает это место и Е. Э. Липшиц, которая подчеркивает, что Армениак и Опсикий остались верны правительству [442] Липшиц, 1961, с. 219–220, также в ВВ, 1965, т. 26, с. 264–265 (в развернутой аргументацией). . Но А. П. Каждан и П. Лемерль решительно утверждают, что в послании византийского императора речь идет именно о фемах — Армениаке и Халдии [443] Каждан, 1960, с. 350, примеч. 6, также в ВВ, 1960, т. 23, с. 245; Lemerle, 1965, с. 286. . Последнее мнение представляется обоснованным. Действительно, трудно предположить, что Фома мог подчинить всю Армению ( totum Armoeniae ducatum ), находясь к тому же в дружественных отношениях с халифатом. В изложении Асолика действия Фомы не связаны с Арменией. По его словам, совратитель Фома появился при императоре Михаиле, он принес христианам смуту и гибель. В 272/823 г. Михаил сразился с Фомой, и схватив (его), отсек ноги и руки и распял на дереве [444] Ас., с. 143. . Самуэл Анеци под 827 (!) г. отмечает, что при Феофиле (!) происходила война с совратителем Фомой [445] Сам. Ан., с. 91. . Но выше, под 807 г., тот же автор говорит о прибытии самозванца Фомы в Карин-Феодосиополь [446] Сам. Ан., с. 91. . В свете этого сообщения можно допустить присутствие в Карине если не самого Фомы, то его эмиссаров [447] Ср. Lemerle, 1965, с. 286, примеч. 117. . Но и с учетом этого известия нельзя толковать цитированный отрывок из послания Михаила II так, словно там имеется в виду собственно Армения. Известия же византийских авторов о том, что мятежнику покорилась вся Малая Азия, за исключением стратига Армениака — Альвиана и стратига Опсикия — Катакилы [448] Прод. Феоф., с. 53.21–54.1; Ген., с. 32.22–33.2. , не только не противоречат посланию, но, скорее, согласуются с ним. Действительно, ситуация, которая зафиксирована в послании — Фома побеждает стратига Армениака, — могла возникнуть при том условии, что армениаки и их военачальники остались верны Михаилу II. Впоследствии они в награду за верность были освобождены от уплаты половины налога-капникона [449] Прод. Феоф., с. 54; Липшиц, 1961, с. 219; Lemerle, 1965, с. 289. . Касаясь же не вполне обычного наименования фемы Армениак в послании — здесь она фигурирует как дукат Армения, — отметим, что отклонения встречаются и в других текстах. Так, придя к власти, Лев V назначил Мануила стратигом «армян» (των Αρμενίων), а не «армениаков», хотя речь идет, безусловно, о феме Армениак [450] Прод. Феоф., с. 24.4. . В том, что Армения названа дукатом, сказалась, по-видимому, особенность перевода. Действительно, если dux латинской версии является переводом греч. στρατηγός (а для подобного допущения есть все основания), то область, подвластную дуку , т. е. тому же стратигу, можно назвать дукатом. В равной мере это относится и к Халдии, с учетом даже того обстоятельства, что эта фема официально действительно называлась дукатом. Отметим также, что присутствие Фомы Славянина в феме Армениак засвидетельствовано также в Житии Симеона [451] Lemerle, 1965, с. 261–263, 286.. . Совершенно очевидно, что восстание Фомы Славянина мало коснулось собственно Армении. Армяне, примкнувшие к нему, проживали в Византийской империи.