Норберт Элиас - Придворное общество

Схожие проблемы доставило слово «Formation»: как правило, переводчики предпочитали перевод-кальку «формация», но в некоторых случаях желание уклониться от неизбежных для русского читателя марксистских коннотаций вынуждало в зависимости от контекста передавать «Formation» как «социальная группа» или «социальная структура», что более близко к смыслу Элиаса.

Слово «Zusammenhang» в силу своей терминологической непроясненности переводилось по-разному: оно имеет в одних случаях явно значение «взаимосвязь, взаимосвязанность», в других — «контекст», в третьих — «процесс», в четвертых — «группа, коллектив». Найти одно-единственное русское слово, которое объединяло бы в себе все эти значения, не представлялось возможным, поэтому подбирались разные слова с тем, чтобы обеспечить понимание фразы.

Специального комментария заслуживают понятия, связанные с королевским двором и несущие поэтому в книге о «придворном обществе» особую смысловую нагрузку. Так, в соответствии с замыслом своей работы, Элиас пользуется словами «Hof», «höfisch» или другими, однокоренными им, в несколько более широком и в то же время жестком значении, чем это предполагается за словами «двор» или «придворные» в обыденном русском языке. «Придворное» общество обозначает не только определенную группу людей или ее качества, но и определенную стадию в развитии социума вообще. Поэтому в тексте встречаются такие непривычные словосочетания, как, например, «допридворное общество» (имея в виду как дворянские, так и недворянские социальные группировки, существовавшие до того, как французская знать покинула свои поместья и обосновалась в массе своей при дворе) или же «люди двора» (отличающиеся от «придворных» тем, что включают в себя людей необязательно только дворянского происхождения). Немало хлопот доставил переводчикам авторский неологизм «Verhofung» — слово, единого адекватного перевода на русский не имеющее. В зависимости от ситуации оно переводилось как «перемещение ко двору», «укоренение при дворе», «превращение дворян в придворных» и т. п.

Некоторые из сложносоставных слов и словосочетаний, постоянно встречающихся в книге Элиаса, переводились везде одинаково (или с минимальными вариациями), но были при переводе «усечены». Так, слово «berufsbürgerlich», используемое наряду с просто «bürgerlich», а местами и гораздо чаще последнего, переводчикам представлялось невозможным переводить на русский словосочетанием «профессионально-буржуазный», ибо оно двусмысленно, поэтому оно везде переведено как «буржуазный». Существительное «Berufsbürgertum» во избежание той же двусмысленности переведено не «профессиональная буржуазия», а либо просто «буржуазия», либо — там, где важно отличие этого слоя от не имеющей профессии и не зарабатывающей себе на жизнь придворной знати, — «буржуазия, занятая профессиональной деятельностью / профессиональным трудом». В тех случаях, где важно отличие между буржуа по сословной принадлежности и буржуа по образу жизни, оно передается с помощью описательных конструкций.

Сложносоставные слова «Staatsgesellschaft» и «Gesellschaftsverband» переводились по-разному в зависимости от контекста — первое чаще всего «общество», иногда «государство», второе — «общество» или «сообщество». В отличие от того, что можно было бы предположить при взгляде на эти слова вне контекста, значение их, по мнению переводчиков, не уточняется за счет двух корней, и переводы «государственное общество» или «общество-государство» и «общественный союз» или «общественное объединение» нисколько не облегчили бы понимание авторской мысли.

В немецком тексте приводятся многочисленные цитаты из «Энциклопедии» Дидро, воспоминаний Лабрюйера, записок Сен-Симона и других французских источников на языке оригинала. В настоящем издании все они переведены на русский язык или даны в переводах по существующим русским изданиям, если те вполне соответствовали целям цитирования, т. е. содержали именно те слова и формулировки, на которые обращал внимание читателя Элиас. Французские тексты этих пассажей приведены в примечаниях или (когда это отдельные слова или короткие фразы) — в тексте, в скобках после перевода. При этом сохранена орфография Элиаса: сверка цитируемых отрывков с французскими оригиналами была невозможна по соображениям времени, тем более что многие ссылки неполны. По этой же причине все ссылки в книге приводятся в том виде, как они даны в оригинальном издании.

В целом и в частностях перевод представляет собой компромисс между требованием без искажений передать сложные авторские высказывания и стремлением сделать их понятными и удобоваримыми для русской читательской аудитории. Переводчики смеют надеяться, что первое они в меру своих знаний и способностей обеспечили. Насколько удалось второе — судить читателям.

Москва, 2001 г.

Двор правителя в государствах эпохи «старого порядка» (ancien régime) и то своеобычное социальное образование, которое возникало при каждом таком дворе — придворное общество, — представляют собой богатое поприще для социологических исследований. В абсолютных монархиях, где роль сословно-представительных учреждений в управлении была сведена к минимуму, двор монарха соединял в себе, как и на более ранних этапах развития государства, когда централизация еще не достигла такой степени, функцию домохозяйства всей августейшей семьи с функцией центрального органа государственной администрации, с функцией правительства. Личные и профессиональные задачи и отношения высших лиц государства еще не были так строго и недвусмысленно разделены и специализированы, как позднее в индустриальных национальных государствах. В последних органы общественного контроля — парламенты, пресса, суды, конкурирующие в публичной политике партии — во все большей степени вынуждают произвести относительно строгое разделение личных и служебных дел, и это касается даже самых могущественных персон в государстве. В династических же монархиях с их придворными элитами обычным делом было более или менее ярко проявленное единство дел личных и служебных или профессиональных, а мысль о том, что их можно или нужно разделять, возникала лишь эпизодически и в зачаточной форме. Такое разделение не диктовалось общепринятым служебным или профессиональным этосом, а возникало в лучшем случае из чувства личной обязанности более могущественному человеку либо из страха перед ним. Семейные отношения (привязанность или соперничество), личная дружба и личная вражда были в числе обычных факторов, влиявших на правительственные и прочие официальные дела. Поэтому социологические исследования придворного общества с определенной стороны проливают свет на раннюю стадию развития европейских государств.