Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

В конце тридцатых годов по экранам советских кинотеатров прокатилась волна милитаристских пропагандистских фильмов: «Если завтра война», Глубокий рейд», «Родина зовёт», «Эскадрилья номер пять», «Глубокий рейд» и многих других аналогичных фильмов на военную тематику. В этих фильмах Красная Армия громила врага «малой кровью и на чужой территории», врага, одетого в обмундирование, копирующее форму германского вермахта. Каждый год выходило до трёх десятков книг, воспевающих будущую войну и будущих героев. С трибун открыто заявлялось о мировой революции и битве с «мировым фашизмом».

Когда я стал знакомиться с газетами того времени, фильмами, учебной литературой у меня возникло чувство, которое неизбежно должно возникнуть у любого читателя и зрителя – неизбежности войны с гитлеровской Германией. Чего стоят только заголовки книг: «Грядущая война и германская химическая промышленность», «Военная промышленность Германии в преддверии будущей войны», «Будущая война и задачи обороны СССР».

Вот как Климент Ворошилов в своей брошюре, посвящённой будущей войне обосновывал её причины: « …буржуазия давно поняла, какая смертельная рана нанесена ей самым фактом создания первого рабочего государства ».

Приход к власти фашистов в Италии объяснялся советскими руководителями, в советской печати и выходящих в Советском Союзе книгах, как реакция капиталистов на подъём рабочего движения, усиление роли коммунистических партий и на возникшую в Италии предреволюционную ситуацию. То же самое говорили и писали про Польшу после майского переворота 1926 года и в отношении причин прихода нацистов к власти в Германии в 1933 году, а также по поводу Гражданской войны в Испании 1936-1939 годов.

Очевидно, что причины для будущей войны между СССР и Третьим Рейхом были не ситуативными, а принципиальными. Они лежали в области идеологии, базовых принципов внутренней и внешней политики двух стран. Неужели этого чувства неизбежности войны не было у тех, кто смотрел эти фильмы и читал эти книги? Я уверен, что то же самое чувствовали советские граждане, жившие в 30-х годах. Во многих книгах воспоминаний говорится о том, что ощущение скорой войны висело в 30-е годы в воздухе, будущей войной дышало буквально всё.

« Задушить фашистскую гадину » – как оказалось, лозунг мая 1934 года, а не июня 1941 года. « Либо коммунисты уничтожат фашизм, либо фашизм уничтожит человечество » – это фраза из политической брошюры. Брошюра была издана не в 1941 году и не во время гражданской войны в Испании 1936 года, как многие подумали бы, а в 1935 году, ещё за целый год до испанских событий. В 1933 году в советской печати вышло большое количество различных популярных брошюр, увесистых книг, научных монографий, посвящённых немецкому национал-социализму. Германский нацизм был одной из самых популярных тем политзанятий в советской армии и на флоте, студенческих диспутов, статей в прессе, научных конференций, популярных лекций в клубах, домах отдыха и санаториях.

В тирах в качестве мишеней были фигуры со свастикой на груди, в школах и ВУЗах, на заводах и фабриках проходили политзанятия, на которых обсуждали будущую неизбежную войну. Всё советское общество хотело эту войну, которая представлялась быстрой и победоносной. Советские люди ждали эту войну целых шесть лет, с осени 1933 года, когда были разорваны все отношения с Германией, по лето 1939 года, когда агрессивные намерения нацистов стали уже очевидны абсолютно всем. СССР перевооружал армию, строил современную военную промышленность в авральном режиме. Антигерманская риторика в СССР прекратилась лишь с заключением пакта о ненападении с Германией (со страной, которая вообще не имела на тот момент границ с СССР) в августе 1939 года.

Добровольцы шли в военкоматы в июне 1941 года весёлые и радостные (посмотрите внимательно кинохронику), под бравурную музыку, в сопровождении завидующих им младших товарищей и своих подруг. Они намеревались вернуться домой уже к сентябрю. И конечно с орденами и медалями на груди, живыми и невредимыми. В июле смех и весёлая музыка сменились плачем матерей. Отрезвление наступило быстро.

Когда кто-то оспаривает факт неизбежности войны, он не берёт в расчёт милитаристские настроения в СССР и аналогичные призывы покончить с большевизмом, громко звучавшие в Германии. Нацисты пришли к власти не только на волне антисемитизма и эксплуатируя чувство унижения немцев Версальским миром, но и ещё благодаря предвыборным обещаниям полностью покончить с угрозой большевизма в Европе.

Книга директора Института мирового хозяйства и мировой политики Евгения Варги «От первого тура революций и войн ко второму», изданная в 1934 году часто цитировалась в нацистской Германии в качестве доказательства агрессивных намерений СССР. Главный тезис Варги: любая европейская война будет благоприятна для СССР и крайне полезна для разжигания пролетарских революций в воюющих странах. Вот выдержка из книги: « …если империалистическая война начнётся раньше, чем новый тур революций, то она необычайно ускорит начало революций. Возможность превращения империалистической войны в гражданскую войну против своей буржуазии в настоящее время несравненно более реальна, чем в Первую мировую войну ».

Если бы Германия не вторглась в СССР, то на территорию Третьего Рейха вступила бы Красная Армия. Красная Армия не успела начать свою войну, её начал вермахт. Война между двумя тоталитарными странами была неизбежна при любом сценарии. Это понимали в 1930-е годы все, без исключения. Говоря о неожиданности нападения Германии на СССР в начале войны, имели в виду лишь то, что советское руководство якобы надеялось на предоставленную пактом Молотова-Риббентропа отсрочку, благодаря которой Советский Союз намеревался закончить перевооружение армии и подготовиться к войне.

Когда в двух странах слишком долго нагнетается военная истерия, а правительства этих стран в течение нескольких лет лихорадочно готовятся к войне, то избежать этой войны очень трудно. Иногда это вообще невозможно.

Война возникает и тогда, когда никто её не хочет, как это случилось 28 июля 1914 года в Европе. Ни израильтяне, ни египтяне не хотели войны в 1967 году, но так усердно к ней готовились все предыдущие годы, так угрожали друг другу, что нападение арабов на молодое еврейское государство в какой-то момент стало неотвратимым.

Традиционно воинственный германский генералитет и подавляющее большинство старого рейхсверовского офицерства в 1939 году считали войну безумием, по причине полной неготовности страны воевать. Немецкая экономическая элита также сильно не хотела войны. Зато простой обыватель, обсуждая на кухне поражение в Первой мировой войне, жаждал реванша, исправления исторической несправедливости, допущенной победителями по отношению к немецкой нации. Немецкие пекари и сталевары, почтальоны и дворники настойчиво требовали от нацистского правительства скорейшего объединения всех немцев в границах единого государства, они хотели блестящих побед, триумфов и праздничных парадов в честь этих побед. Руководство NSDAP очень чутко прислушивалось к мнению немецких обывателей. Нацисты своевременно уловили реваншистские нотки в массовом сознании, что привело в 1933 году их к власти в Германии и не намерены были идти наперекор общественным настроениям.