Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Многие французы сотрудничали с немцами не из принуждения, а по идеологическим мотивам. Сопротивление, формально конечно же существовало с первых дней оккупации, но сначала оно ограничивалось редкими единичными акциями и совершенно никакого значения ни в военном, ни в политическом смысле не имело. Группы были немногочисленны, особенно в первые годы.

Первое время французское сопротивление составляли евреи, армяне и испанские коммунисты, бежавшие от режима Франко. Ближе к концу войны французское Сопротивление получило серьёзную поддержку стран антигитлеровской коалиции, после чего освободительное движение стало расти и расширяться, в него вступало всё больше новых членов и в боевые действия вовлекались новые территории, на которых действовали вооружённые группы Сопротивления. Некоторые русские «патриоты» ставят в вину французам их конформизм. Полагаю, что зря. Героизм — явление не массовое, трудно требовать от всех рисковать своей свободой и жизнью ради освобождения своей страны от иноземных захватчиков.

Вся массовость партизанских движений обеспечивается, как правило, воюющим законным правительством страны, либо правительством в изгнании, но уже при поддержке другого государства. Тем, кто утверждает о том, что русские сражались на оккупированных территориях с нацистами за свою свободу, а французы молча терпели, следует вспомнить, что советские партизанские отряды, в подавляющем большинстве были регулярными воинскими подразделениями или небольшими диверсионными группами, хорошо вооружёнными, снабжавшимися всем необходимым и руководимые кадровыми военными. Точно такими же воинскими частями были отряды югославских партизан Иосипа Броз Тито и китайских партизан Мао Цзэдуна. Так было всегда, во всех войнах. Даже эскадрон гусар Дениса Давыдова был обыкновенным регулярным кавалерийским подразделением в Отечественной войне 1812 года, только он действовал не в месте сражений, а в тылу наполеоновской армии.

Как только бойцы французского сопротивления получили продовольствие, оружие, взрывчатку, профессиональных военных инструкторов-диверсантов, оперативные разведданные, координацию и управление, так сразу же закипела вооружённая борьба против немецких оккупационных властей, стали совершаться диверсии на стратегически важных объектах, сбор разведданных. Совсем непросто невооружённому, необученному военным действиям населению совершить военный переворот и свергнуть фашистский режим. Простой крестьянин, городской чиновник, учитель, парикмахер или почтальон, не способны оказать даже небольшого заметного сопротивления государственной машине и полицейской системе фашистского государства, не говоря уже о противодействии армии. Тем более, это невозможно, если большинство граждан поддерживают фашистов.

Несогласные с фашистским политическим режимом иногда не просто молчат, а с покорностью беззащитного стада добровольно идут на бойню.

Органы еврейского самоуправления на оккупированных Германией территориях (юденраты) помогали нацистам в уничтожении своих соплеменников. Юденраты составляли списки членов сельских еврейских общин и жителей городских гетто. Органы еврейского самоуправления составляли схемы гетто и экономические сводки.

Сами же общины и гетто охранялись еврейскими полицейскими, немцев там не было, их участие ограничивалось присутствием на контрольно-пропускных пунктах за периметром гетто. Еврейские полицейские участвовали в карательных операциях, проводимых нацистами внутри городских гетто и в сёлах, где компактно проживали евреи.

Юденраты составляли списки евреев на уничтожение и передавали их нацистам. Евреи в нацистской Германии поступали точно так же, как до этого в Российской империи, когда отдавали рекрутов из беднейших еврейских семей, сохраняя при этом сыновей богатых членов общины и детей раввинов. У них не было выбора, своими действиями сотрудники еврейских администраций никак не могли бы помешать геноциду. Еврейское население не было вооружено и было в меньшинстве. Не только немцы, но и всё население, окружающее еврейские общины на оккупированных Рейхом территориях (поляки, чехи, украинцы, русские и другие), относились к евреям с ненавистью.

После окончания Второй мировой войны некоторые зарубежные историки специально заостряли внимание на добровольное сотрудничество евреев с нацистами и пытались переложить часть вины за холокост на самих евреев. По моему мнению это не просто несправедливо. Это ужасно, осуждать людей, перед которыми стояла дилемма – отказаться сотрудничать и погубить близких или спасти их, но предать соплеменников, единоверцев и погубить свою душу. Нельзя было требовать от евреев героизма ещё и потому, что немцы всё равно уничтожали бы евреев, с помощью юденратов или без них.

В фашистском государстве часть населения митингует, восхваляя фашистов, другая часть молча наблюдает, третья часть тайно ненавидит фашистов, но от страха не может не только активно сопротивляться, но даже и высказывать вслух свои возражения.

Лишь малая часть людей способна открыто излагать мысли, пренебрегая опасностью быть затравленными толпой, подвергнуться публичному осмеянию и унижению, рискуя жизнью и свободой. И во всём этом, в оболванивании воинствующей толпы, во внушении сомневающимся бессмысленности и бесперспективности любого сопротивления режиму, в нагнетании страха, важное значение играет образ вождя. Чем ярче образ лидера, тем сильнее он действует во всех направлениях — от радостного обожествления у одних, до животного страха у других. Причина этого проста — эффективность фашистской пропаганды напрямую зависит от харизматичности вождя. От неординарности этой личности зависит соотношение в обществе активных сторонников фашистов и молчаливых наблюдателей. Чем харизматичнее вождь, тем больше активных сторонников и меньше пассивности среди граждан. Я уверен, что это не требует доказательств.

Среди явных противников подавляющее большинство составляют люди, не принимающие фашизм в принципе, инстинктивно, на эмоциональном уровне ненавидящие любое ущемление свободы. Им ненавистно любое проявление фашизма, в независимости от конкретных личностей, олицетворяющих его. Количество противников фашизма определяется лишь общим состоянием самого общества, степенью его социальной развитости, уровнем культуры и образования, сложившимися общественными отношениями.

Вождизм всегда основан на культе личности, но не любой культ личности переходит в вождизм. Во время создания культа личности Сталина уже существовал культ личности пролетарского писателя Максима Горького, который не хотел и не стал политиком. Авторитет Горького в советском обществе был огромным. Сталин, самый могущественный из правителей в Евразии, был вынужден считаться с популярностью Горького, вплоть до откровенного заискивания перед писателем. Складывается такое впечатление, что они друг друга побаивались. Пролетарский писатель, как мне кажется, опасался стать жертвой советского репрессивного аппарата, а Сталин опасался любого целенаправленного или неосторожного высказывания Горького, которое могло бы повредить имиджу отца народов.