Арсений Зайцов - 1918: Очерки истории русской Гражданской войны

Всего же в Народной армии, по его словам, «едва ли насчитывалось к тому времени (август) больше 10 тыс. бойцов, которые положительно изнемогали под напором красных армий, стекавшихся к Волге с других фронтов».

Напор этот, как мы видели, в сущности, на Волге не мог иметь места. Если уже говорить о численном превосходстве красных, то оно имело место на казачьем фронте и у Казани.

Хуже было то, что Восточный фронт, не имея для этого достаточных сил, разбросался и, желая наступать на Котлас, одновременно с этим воевал и на Волге, и в Уральских степях, и на земле Оренбургского казачьего войска. Хотя к этому времени весь фронт оперативно был объединен в руках чеха Сырового (произведенного из австрийских лейтенантов в генералы) при начальнике штаба русском генерале Генерального штаба Дитерихсе, объединение это совершенно не отразилось на совершенно самостоятельных действиях каждого из трех фронтов – Камского, Волжского и Урало-Оренбургского.

Первый определенно тянул к Котласу, второй – от Казани и вверх по Волге на Нижний, Ярославль и Вологду, третий – на Саратов и Нижнюю Волгу.

Ни на одном из этих направлений нельзя найти мало-мальски выраженной идеи главного удара. При таких условиях первоначальные успехи чехов, казаков и Народной армии, конечно, были обречены на неуспех. Не зная точно, чего они сами хотели, им, очевидно, приходилось выжидать того, чего захотят красные.

В тылу в это время велись нудные переговоры и шел торг за объединение власти и создание единого командования, власть которого простиралась бы и на единственный резерв Восточного фронта – сибирские формирования.

Ряд первоначальных блестящих успехов использован не был, и, докатившись до Камы и Волги, подъем белого фронта выдохся. Отсутствие же оперативной идеи заранее обрекало его на поражение.

На севере англичане 2 августа высадились в Архангельске. Во главе вооруженных сил Северного фронта стал английский генерал Пуль, а во главе правительства – кучка эсеров (Лихач, Маслов, Иванов, Гуковский) во главе с более умеренным, но все же социалистом Чайковским под громким титулом Верховного управления Северной области. По причинам, о которых речь шла уже раньше, Мурманское направление потеряло свое значение, и центр тяжести усилий был перенесен на Архангельское направление. Не встретив особого сопротивления красных, англичане при содействии американцев, французов и итальянцев к концу августа продвинулись на отдельных направлениях на 150–250 км от берега Белого моря, а на Мурманском направлении – даже на 700–800 км.

Особенности театра – безлюдная тундра и возможность движения лишь по рекам и отдельным редким путям – привели к тому, что собственно фронта в обычном понятии на севере создано не было. Отдельные отряды наших союзников выдвинулись по Мурманской железной дороге, по р. Онеге, Северной Двине и ее притокам Емце, Ваге и Пинеге и вдоль железной дороги на Вологду. Главный сгусток сил был на фронте между Вологодской железной дорогой и Северной Двиной. В частности, более упорное сопротивление, встреченное наступлением англичан вдоль железной дороги, заставило генерала Пуля перенести главное направление наступления на Северную Двину, где союзные отряды, выдвигаясь вверх по реке, остановились в 200 км от Котласа, а на р. Ваге заняли г. Шенкурск.

Первоначально растерявшиеся красные, однако, видя, что наступление англичан остановилось в удалении 150-250 км от побережья, быстро пришли в себя и сформировали из того, что было под рукой, и главным образом за счет подкреплений, высланных петроградскими рабочими, 6-ю армию, во главе которой стал бывший генерал Генерального штаба Самойло.

Генерал Пуль считал свои силы недостаточными для дальнейшего наступления, и, таким образом, союзное наступление на Котлас и Пермь, которое манило армии Восточного фронта на Пермское направление, оказалось миражом. Новых сил союзники Пулю не давали, и оставалось рассчитывать лишь на собственные русские формирования.

Безлюдье северного края и огромные расстояния крайне затрудняли мобилизацию и призыв. За первые три месяца удалось призвать лишь 3 тыс…

Пассивность Северного фронта и его удаление от Москвы и Екатеринбурга (1000 и 1400 км) сразу низвело его на роль совершенно второстепенную. Из первоначального замысла осталось в силе лишь прикрытие Мурманска и Архангельска с их складами, идея же движения на Петроград и Москву сменилась идеей закупорки ближайших подступов к Архангельску.

В дни, когда Дон и Восточный фронт, выдвигаясь на Воронеж, Волгу и Пермь, этим решали общероссийские задачи, когда восстания вокруг Москвы и в самой красной столице грозили существованию советской власти в центре страны, а в Екатеринбурге совершилось злодейское убийство государя и царской семьи, Добровольческая армия уходила с Дона на Северный Кавказ для освобождения Кубани…

Выступая в свой Второй Кубанский поход, Добровольческая армия насчитывала 8,5–9 тыс. бойцов при 21 орудии и 2 броневиках. Хотя численность ее по сравнению с Первым походом лишь едва удвоилась, бригадная организация была заменена дивизионной, и армия была разделена на три пехотные дивизии, одну кавалерийскую и одну Кубанскую конную бригаду. В состав каждой дивизии входило в среднем по два пехотных и одному кавалерийскому полку, одна-две батареи и инженерная рота. В конной дивизии было четыре, а в конной бригаде – два полка. Таким образом, дивизия представляла собою соединение из трех родов войск, напоминающая современный пехотный полк и по численности, и по составу. Снабжение артиллерией – 2 1/3 орудия на 1 тыс. бойцов – сильно уступало даже нашим довоенным нормам. В отличие от состава армии в первом ее походе, благодаря главным образом кубанским пополнениям, сильно возросла численность конницы. Всего в армии было 5 пехотных и 8 конных полков (из них 6, или три четверти всей конницы, – кубанских казачьих).

План операции предусматривал решение задачи в четыре темпа, имея конечной целью захват кубанской столицы Екатеринодара.

Первый темп сводился к обеспечению тыла со стороны Царицына захватом на железнодорожной линии Царицын – Тихорецкая узловой станции Торговой и ст. Великокняжеской. Передавая после этого Царицынское направление донцам, Добровольческая армия поворачивала на Екатеринодар.

Второй темп операции заключался в захвате пересечения магистралей Царицын – Екатеринодар и Ростов – Владикавказ на ст. Тихорецкой.

Третий темп – в обеспечении флангов фронта наступления на Екатеринодар захватом вправо и влево от Тихорецкой железнодорожных узлов Кущевки и Кавказской на магистрали Ростов – Владикавказ.

Наконец, четвертый темп мыслился в виде фронтального удара по Екатеринодару.